Судьба знает твое имя (СИ) - Кравцова Алиса - Страница 13

— Сэм?! Сэм!

Паника набирала обороты, и уже несколько минут подряд я металась по комнате не зная, что делать, куда идти и к кому обращаться.

В комнату вошел Алек, и глядя на меня ошарашенными глазам произнес:

— Чего ты мечешься? У меня твой фамильяр, у меня.

Замерев посреди комнаты, я уставилась на брата.

— И не смотри ты так на меня. Они с Луи в карты играют.

— Ик.

Ну вот. Доведут бедную меня до истерики, вон уже икаю с перепуга.

— Ты лучше объясни мне, почему ты так всполошилась?

— Ал, я его не чувствую…совсем.

Брат нахмурился, и не говоря ни слова, взял меня за руку и потащил прямиком к ректору.

Лиониэль был не один, но это нисколько не смущало моего брата, как и секретарь, который попытался остановить назойливого преподавателя.

— У нас проблемы, — сдержанно произнес Алек, глядя в мою сторону.

— Уважаемый мэтр Коул, я надеюсь вы понимаете…

— Конечно, Лиониэль, заходи как ни будь на чашечку кофе..

— С удовольствием.

Распрощавшись с гостем, ректор хмуро глянув в нашу сторону.

— Я надеюсь у вас уважительная причина.

Кажется мы все таки помешали…Твердый взгляд льдинистых глаз заставил меня сделать шаг назад.

— Так это…может мы позже зайдем?

— Поздно адептка, рассказывайте.

— Лиониэль, моя сестра утверждает, что она потеряла связь с фамильяром.

Ректор бросил испуганный взгляд в мою сторону.

— А где сам Дикарский заяц?

— Сейчас будет.

Теперь была моя очередь удивленно смотреть на брата. Возможно ли, что у него, как и у меня ментальная связь с фамильяром? Ведь руну призыва он не использовал, портал так же никто не открывал.

За дверью раздалось знакомое недовольное перестукивание, и от этого простого звука мое сердце забилось чаще. Неужели?

Только когда Сэм поравнялся со мной, обеспокоенно заглядывая в мои глаза, я наконец смогла успокоиться. Вот он, живой и невредимый, и не важно, что от него за версту воняет вишневой настойкой.

— Почему я тебя не чувствую? — в его голосе явственно слышится паника, задняя лапа барабанит по деревянному полу, нагнетая и без того тяжелую обстановку.

— Та-ак.

Ректор встал из-за своего стола и решительным шагом подошел к нам, расположив свои руки над нашими с фамильяром головами, скомандовал:

— Закройте глаза.

Подчинившись, тут же ощутила головную боль, словно стальным обручем сдавливало голову, вызывая неприятные ощущения, будто у тебя роются в мозгах. Звон разбитого стекла оглушил меня на несколько секунд, это ментальный блок, рухнул под натиском ректора. Сжала зубы, чувствуя, как по подбородку стекает струйка крови. Это было чертовски больно, словно кусок мяса вырвали на живую. Кажется, я даже кричала.

Когда боль схлынула, оставляя после себя саднящее чувство, которое омывало тело со всех сторон, я наконец рискнула открыть глаза, и тот час увидела перед собой три обеспокоенных взгляда.

— Надо было предупредить, о ментальном блоке, — покачав головой произнес Лиониэль, протягивая мне белоснежный платок.

— Спасибо, — не сказала, прохрипела, господи, неужели этот каркающий, прокуренный голос принадлежит мне? — Что это было? — прокашлявшись, спросила я.

— Я погрузился в ваши воспоминания, и нашел того, кто поставил блок на ваши воспоминания. Не хотите поделиться с нами информацией про вашу подругу?

Голос ректора был ровным, спокойным. Но отчего-то мне захотелось сделать три вещи: перекреститься, пойти вырыть себе ямку на будущее, и оставить завещание, в последних строчках прося запомнить меня, как хорошего человека, и не важно, что меня уже давно печеньками переманили на темную сторону.

Знай, нет спасенья от любви, той, что душит изнутри.

И чтоб не сломаться, в ход идут все средства.

Всё, что возбуждает страсть, заставляет низко пасть

И, чтоб вновь подняться, жалость неуместна.

(с) LaScala — Жалость неуместна.

Это было невыносимо. Неужели я раньше не замечала притягательность Целестина? Хотя нет, это то я как раз и замечала, а вот то с какой любовью на него смотрят все адептки без исключения — меня просто дико злило.

— И все же, он такой милашка, — восторженно выдохнула Миннайа.

— А?

Тряхнув головой, взглянула на подругу, которая подперев руками подбородок, мечтательно смотрела в сторону нашего куратора.

— И ты туда же, Брут?

— Ой, Ари, а ты как будто не сохнешь по нашему блондинистому красавчику, — иронично произнесла подруга, окидывая взглядом стоящего в десяти шагах от нас мужчину.

— Было бы на что смотреть, — буркнула я, раздраженно глядя на Целестина, который в этот самый момент с широкой улыбкой, трепал какую-то девчонку по голове.

Рррр.

— Да что, ты… — лукаво спросила подруга, поворачиваясь и глядя мне прямо в глаза, — то есть ты хочешь сказать, что ты единственная девушка, не попавшая под его чары?

— Мммм…

— Что ты не влюблена в его королевскую осанку, аристократическую галантность, и природный шарм, от которого все тают, стоит ему лишь улыбнуться?

— Мда… — растерянно произнесла я, — знаешь, что-то я этого не замечала…

— Сумасшедшая, — наигранно серьезно произнесла Миннайа, и бросив последний взгляд на куратора, вернулась к своему завтраку.

А вот я не могла отвести глаз от Целестина, хотела, но не могла. Взгляд так и цеплялся за смеющегося мужчину и стайку хищных лебедей, которые вились возле него, как приклеенные.

Самое интересное, самого мужчину, похоже все устраивало.

Убью заразу.

Последней каплей в моем море спокойствия, стал довольно таки невинный жест, легкое прикосновение, которое Целестин скорее даже и не заметил, а вот я увидела, и девушку запомнила.

Как раз, кстати в голове возникли слова некогда любимой песни:

Это затишье перед бурей. Нет, родной, я не ревную.

Я всадила бы ей пулю, чтобы знала место.

Пусть оставит всех в покое. Объясни, теперь нас двое.

Я вернусь на поле боя, чтобы было честно.

Пропев в уме практически все строчки этой песни, я внезапно наткнулась на заинтересованный взгляд Целестина.

Черт. Я ведь забыла, что после вчерашнего вмешательства ректора, все с таким трудом выстроенные ментальные блоки рухнули.

По приподнятой брови и легкой улыбке, я поняла, что он слышал все, вплоть до нашего разговора с Миннайей. Мне стало очень стыдно, но гордость не позволила мне показать свою слабость.

Раздраженно фыркнув, я показательно отвернулась, давая ему понять, что мне совершенно безразлична вся эта ситуация, и не важно, что он там «вычитал» в моей голове.

Кстати, стоит заметить, что Целестин злился. Даже не так, он был взбешён тем фактом, что я не удосужилась рассказать ему про бывшую подругу.

Я до сих пор помню его красноречивый взгляд, но все так же не признаю своей вины. Ведь это он виноват в том, что я забыла про такую маленькую деталь, как злобный дух. Нечего было ловить мой взгляд и пытаться остаться со мной наедине.

Проблема в том, что мы с братьми действительно оказались крайними. Ведь сообщи мы об этом раньше, девушка не успела бы сбежать.

Но это не самая большая моя проблема. Королевские дознаватели заинтересовавшись этой ситуацией вызывают меня с друзьями во дворец, якобы для выяснения всех обстоятельств.

Сегодня занятия были отменены, поскольку верные псы академии рыскали по всей академии в надежде узнать что-то новое, для начала было бы неплохо узнать, чья эта сущность. Может этот дух вообще хочет мир спасти?

Поскольку занятия были отменены, я направилась в теплицу. Последнее время я довольно часто сюда приходила. Все дело было в неземном аромате здешних цветов. Этот упоительный запах сводил с ума, успокаивал, и как ни странно помогал думать.

Вот и сейчас, я размышляла, машинально убирая сухие листья из-какого то большого кустообразного растения.

Вчера вместе со снятием моего блока, ректор добрался и до моих потерянных воспоминаний. Теперь я помню, что это именно Габриэлла напала на меня в возле обувной лавки. Так же стало известно, что это с её подачи у меня заблокирована связь с рогатиком. Мне вкололи какое-то вещество, которое было в ходу еще в период войны, где его достали сейчас — одному богу известно.