Месть очкарика (СИ) - Мелоди Ева - Страница 47

POV Ян

Во мне столько ярости, что кажется, с толпой справлюсь. Хочу уничтожить каждого из этих подонков, раздавить их поганые головы как орехи. Но когда получаю удар в бок, чувствую слабость. И когда Ритка появляется, понимаю, что проигрываю. Потому что теперь только о ней могу думать. Когда уродец бывший бьет ее по лицу, забываю о боли, обо всем на свете, в глазах темнеет, а потом чувствую резкую боль в боку. Даже не успеваю понять, как меня задели, просто раскидываю всех, кто под руку попадается. Один сбегает. Еще одного Ритка оглушает чем-то. Не успеваю удивиться и восхититься силой духа любимой женщины. Вижу бегущую цель — подонка, что ударил Риту, и меня накрывает новая волна неконтролируемого бешенства. Я его убью. Просто не могу поступить по-другому.

Но Рита останавливает меня, и поначалу вспыхивает обида. Как она может защищать его? Но потом, когда понимаю, что она права и марать руки о дерьмо не стоит, что обо мне беспокоится, меня затапливает теплота. Моя девочка. Теперь, даже если бы и были у меня сомнения в ее любви, они исчезли… Она любит меня. Защищала меня, боролась со мной… Теперь я самый счастливый мужчина в этом мире…

Рита говорит что-то, спрашивает, но я не слушаю. Все еще пытаюсь справиться с собой, погасить жажду крови внутри. В голове мечутся чудовищные мысли. Потом, наконец, отпускаю урода, выпрямляюсь, стараясь не застонать от жалящей боли в боку.

А вот и Березов… опоздал всего-то на каких-то полчаса… Друг конечно ругается, злится на меня. Но меня заботит Рита, она вдруг замолкает, глаза закатываются. Хочется верить, что обморок следствие пережитого стресса. Но замечаю кровь на ее платье и впадаю в дикую панику. Первая мысль — ее ранили. Я могу потерять ее. Но раны не могу найти, кровь течет по ее ногам…

Хватаю ее на руки, но почти не могу стоять прямо от слабости. Березов выхватывает у меня Ритку как куклу. Прижимаю руку к боку. Голова кружится. Порез горит и пульсирует. Кн иг о ед . нет

— В больницу, срочно! — орет Березов, кладет Риту на заднее сидение, прыгая в свою машину рядом с водителем. Залезаю сзади, кладу голову любимой себе на колени, обхватываю ее лицо руками, пачкая собственной кровью…

В больнице не позволяю подойти ко мне. Жду, что скажут про Ритку. Березов рядом, ругает меня последними словами. Когда мне наконец через час сообщают в чем дело, сползаю по стене.

— С малышом уже все в порядке. Мы сделали необходимые обследования. Но надо поберечься, подобные стрессы недопустимы, — высказывает мне строгая докторша в очках. Почему вы сами не у врача, могу я спросить?

— У нас всем нормально, мы сейчас подойдем, доктор, — миролюбиво отвечает подбежавший ко мне Толик. — Иди сюда, быстро, — шипит мне.

Вытаскивает на улицу и тащит к машине.

— В чем дело? — не понимаю друга. — Я только что собрался рану зашить, но сначала к Ритке загляну…

— Зашьешь в другом месте. А потом вернешься, — цедит сквозь зубы друг. И буквально силой запихивает в машину.

— Сейчас же дай мне выйти.

— Морозов, не буянь, иначе хуже будет. Только что в больницу поступил Антон Сысоев. Без зубов, с мордой на которую придется потратить до хрена на пластику. Там менты. Не думаю, что тебе с ножевым надо светиться. С Риткой они его не свяжут, а вот ты…

— Я должен быть с ней.

— Через пять минут там будет вся твоя семья. Они о ней позаботятся. Ты приедешь через пару часов. Не упрямься. Если загребут, ты дольше Ритку не увидишь, согласен?

И я покоряюсь. Мы едем по знакомой дороге, и я понимаю, что задумал Толик, когда он сворачивает к дому соседа.

Мишка. Вот меньше всего мне сейчас хочется говорить с ним. Но я точно знаю, он не сдаст. Просто… просто я действительно ревную к нему Ритку. До сих пор. Понимаю, что глупо. Она мне доказала, что любит… Но то сообщение Ланы, а потом танец… сделали наши отношения с соседом натянутыми.

У Михаила уже все готово, аптечка, инструменты.

— Снимай свой свитер, приказывает деловито. — Дай взглянуть на рану.

— Да ерунда, ничего серьезного. Лучше выпить дай… — мне определенно не помешает глоток виски, все еще колотит от адреналина.

— Заткнись и снимай. Никакой выпивки, антибиотики сейчас вколю…

Мишка вместе с Березовым стаскивают с меня одежду через голову. Тяжело вздохнув, сосед принимается за рану. Достает из ящика стола кухонное полотенце, смачивает в горячей воде, стирает кровь, поморщившись.

— Сейчас обезболивающее вколю…

POV Рита

Сознание возвращается ко мне уже в больнице. Первым делом начинаю звать Яна, но вместо него к постели подходит женщина в белом халате.

— Вам категорически нельзя нервничать! И никого видеть пока. Мы оказали вам необходимую помощь, но я должна вас спросить…

— Хорошо, спрашивайте… Только сначала ответьте что с малышом!

— С ребеночком все нормально. Но меня беспокоит ваше лицо. Похоже на домашнее насилие. Вам нужна помощь? Вас избивает супруг? Я могу вызвать полицию…

— Нет, все не так! Я… не замужем… Пока.

— Вас явно избили…

— Я не хочу об этом говорить, — мотаю головой.

— Очень жаль, — хмурится доктор.

Я благодарна ей. Но моя история слишком длинная и дикая, чтобы рассказывать ее постороннему человеку.

Спустя некоторое время палата уже полна людей, вся семья Яна примчалась ко мне, в сильном волнении. Узнав о ребенке, они взволновались еще сильнее. Мама Яна отправилась поговорить с врачами. Ольга присела на краешек кровати и взяла меня за руку.

— Поверить не могу, что во всем этом виновата Лана! — восклицает она горько. — Я считала ее подругой, почти членом нашей семьи.

— Как вы узнали про нее? — спрашиваю глухим голосом. Не могу думать о Лане. Не хочу, чтобы в сердце жила ненависть, но то что она сделала…

— Посмотрели по камерам. Она утверждает, что твой бывший муж обманул ее.

— Может и так, — пожимаю плечами. — Он способен на что угодно. Обмануть любого способен…

— Главное, что с вами все в порядке.

— Но где Ян? — не удерживаюсь от вопроса, комкая простыню в руках.

— Он скоро приедет… Его зашивает Мишка. Незаменимый сосед, — слегка улыбается Ольга. Ее лицо слегка краснеет. Может мне мерещится, но в ее лице промелькнуло волнение, при упоминании о Михаиле?

— Да, с соседом повезло всем нам, — улыбаюсь. И добавляю. — Кроме меня.

— Почему?

— Ну, меня уже успели к нему привязать и обвинить, насплетничать… Не слишком приятно.

— Ты права… мне стыдно, что я тогда сказала о нем… Я…

— Приревновала? — не могу удержатся от улыбки. Особенно когда вижу смущение Ольги.

— Да… — признается она и прячет лицо в ладонях. А я испытываю странную радость. На самом деле, из них получится отличная пара!

Но больше откровенничать нам не дают, в палату точно ураган врывается Морозов, садится на корточки возле моей постели, нежно, и одновременно страстно целует в губы.

— Кто у нас будет? — спрашивает с места в карьер.

— Ну ты выдал, братец, — фыркает Ольга, смахивая слезы с лица. — Рано еще.

— На самом деле мне все равно, — широко улыбается Морозов.

— Понятное дело, — Ольга сжимает мою руку и поднимается с постели. — Лишь бы здоровенький…

***

Он родился здоровым и очень крупным. Наш первенец весил почти пять килограмм, и мне пришлось делать кесарево. Но ничто не могло затмить радости от его появления.

Я рожала в той же больнице, самой близкой к дому, хотя все родственники Яна наперебой предлагали дорогие столичные, или заграничные клиники. Выяснилось, что по натуре я жуткий домосед. Я влюблена в родовое поместье Морозовых, огромное, живое, дышащее любовью и счастьем. Там всегда куча дел. И они не заканчиваются. Я занимаюсь садом, детьми, готовкой… И я счастлива. До самого последнего дня беременности я ни минуты не сидела и не лежала, не считая месяца после страшных событий. Тогда мне назначили постельный режим, на всякий случай. И мы действительно провели его в постели. С любимым. Он лежал вместе со мной.