Становление Киоши (ЛП) - Йи Ф Ц - Страница 34

— Там не было так много деталей. Там говорится, что вы — легенда, по слухам вам двести лет. Но это все выдумка.

— Конечно. Я — человек, а не дух.

— Я узнала вас из-за другого описания, — сказала Киоши. — Тегуай бьется с костылем. Я искала того, кто был с деревянным костылем или плохой ногой. А потом увидела, как вы опираетесь на свою магию земли, пока бились на площади.

Лао Гэ вздохнул, словно сожалел, что она поняла это. Он прижал ладони к коленям и поднялся на ноги. Он прошел на носочках по паутине корней и оказался перед Киоши.

— Зачем такая юная ищет Бессмертного Тегуая? — сказал он, уже не старик, а монстр с головой человека, спрашивающий загадку в обмен на безопасный проход. — Твоя мама не искала. Она звала меня Лао Гэ.

Корень, на котором он был, не должен был выдержать даже птицу, не то что человека. Киоши сглотнула. Она словно катилась по склону, внутри бушевали моря. Она не могла вернуться к гавани.

— Потому что она вас боялась, — сказала Киоши. — Она не знала, когда вы только присоединились к группе, но ее подозрения, что вы — Убийца Тегуай, со временем росли. Тегуай, убивший сорокового Короля Земли. Она поняла, что вы использовали ее воров как прикрытие, путешествовали с места на место, убирая людей для своих целей. Она боялась сталкиваться с вами.

Записи почерком ее матери были абсолютно бесстрашными, пока она описывала опасные задания с кражами, стычки с местной полицией. Это были рассуждения того, кому нравилась жизнь даофэя. Но в дневнике были части, которые изобиловали суевериями преступников, историями о тени, движущейся по Царству Земли, от которой угасали жизни праздных и смиренных людей с непонятной целью.

Джеса-вор поняла причину. Когда глупый старик из ее банды уходил один, неподалеку случалась смерть. Порой это был известный аристократ, который прятался за толстыми стенами и кучей стражи.

Лао Гэ — имя все-таки прилипло — опустил голову и быстро помолился за мертвых.

— Та женщина всегда была очень наблюдательной. Я удивлен, что не заметил, что она заметила меня. Так чего хочет ее дочь? Наказать меня?

— Нет, — сказала Киоши. — Я хочу, чтобы вы научили меня, как кое-кого убить.

Если Лао Гэ удивил ее ответ, он этого не показал.

— Бей с силой по голове.

— Нет, — повторила Киоши. — Колдовать и убивать — разные вещи, — она вспомнила, как Цзянжу спокойно творил немыслимое сначала с Юном, а потом с Кельсангом. Легко, как дышал.

Для нее тоже должно быть легко. Она не могла позволить себе колебания, когда решит забрать его жизнь. Она должна быть готова, когда в следующий раз увидит Цзянжу.

Ночном ветерок щекотал ее кожу.

— Тебе нужно поспать, девочка, — сказал Лао Гэ. — Потому что первый урок ты уже выучила.

— Это означает, что мы продолжим позже, — она решила проверить, — Сифу?

— Если и когда я решу, что время правильное.

Она поклонилась и оставила его медитировать, пятясь от недоверия и уважения. Ее шаги были неровными, грозили падением. Она собиралась повернуться, и Лао Гэ снова заговорил:

— Я был бы благодарен, если бы ты не говорила другим о моих независимых действиях, — сказал он. — Я не хочу усложнять дела нашей маленькой веселой банды.

Отношения между Лао Гэ и другими даофэями не были ее проблемой. Но если только так она могла давить на него, чтобы он учил ее, она это использует.

— Я бы и не подумала, Сифу.

Лао Гэ ласково улыбнулся. Он напоминал ей Цзянжу, но более искреннего. Улыбка задела его глаза. Ему не нужно было скрывать от нее, каким он был.

— И взамен я сохраню твой секрет, — сказал он, — Киоши.

16

Согласие

Киоши плохо спала, переживала ночью из-за слов старика. Ее секрет. Сначала Тагака, теперь Лао Гэ. Если каждый старик может посмотреть в ее глаза и понять, что у нее необычные силы, или что она — Аватар, то у нее проблемы. Тогда она сможет учиться только у малышей, как Лек.

Носок, ткнувший ее в ребра, разбудил ее. Она впилась пальцами в твердую поверхность под собой, сжала грязь, а не простыню. Она почти скучала по своей кровати.

— Вставай, — сказала Ранги. Солнце еще не взошло, а огонь еще сиял красными углями. Лао Гэ не было видно, а остальные состязались в храпе. Серый предрассветный свет делал пыльный берег реки словно обработанным щелочью, лишенным красок и жизни.

Киоши встала, пошатнувшись. Она ворочалась ночью, и одеяло упало с нее на землю.

— Ч-что?

Ранги толкала ее вдоль берега, но не в ту сторону, куда она ходила ночью.

— Ты хотела тренировку? Ты ее получишь. Начнем сегодня. Сейчас.

Они шли. Киоши ощущала себя пленницей, Ранги резко толкала ее за то, что она медлила. Они отошли от лагеря, но не так далеко, как казалось Киоши, когда Ранги приказала ей остановиться.

Травянистые холмы закрывали их от остальных, но они даже не были высокими.

— Посмотрим твою позу Лошади, — сказала Ранги. — Тебе нужно научиться основам, которые у магии огня с магией земли похожи.

— Мы будем использовать огонь? Тут? — если их будут искать, то это место проверят. Они оставили Пеньпень с преступниками.

— Мы проверим основы, а не будем призывать огонь, — сказала Ранги. — Вряд ли тебе нужно много указаний на этом уровне. Ты сможешь хотя бы выдержать стойку глубокого управления десять минут?

— Десять минут? — Киоши слышала, что пять было достойно восхищения, она и этого не могла достичь.

На губах Ранги мелькнула улыбка.

— Поза Лошади. Сейчас. Я не повторяю ученикам.

Через три минуты Киоши поняла, что это было. Наказание. Ее спину и бедра жгло, колени болели. Это было возмездием за то, что она не рассказала Ранги всего.

— Прости, — сказала она.

Ранги опустила локоть на другую ладонь и разглядывала ногти.

— Тебе можно говорить, только если твои бедра параллельны.

Киоши выругалась и поправила стойку. Это упражнение точно было для низких людей.

— Я должна была сказать тебе, что моя мама была воздушной кочевницей. Но я не считала это важным.

Ранги удовлетворило извинение. Или боль, которую ощущала Киоши.

— Это важно! — сказала она. — Воздушные кочевники — не бандиты! Это как узнать, что у тебя вторая голова была спрятана все время под одеждой.

Может, если любопытство Ранги будет удовлетворено, ее выпустят из стойки Лошади раньше.

— Моя мама была монахиней, родилась в восточном Храме воздуха, — сказала Киоши. — Я мало знаю о ее ранней жизни, но она в юном возрасте стала мастером, и ее ценили.

Разговор приятно отвлекал от жжения в мышцах.

— И по пути по Царству Земли она встретила моего отца в городке. Он был даофэем. Маг земли и вор.

— Фу, я уже вижу, куда все идет, — сказала Ранги.

— Да. Он вовлек ее в схему, и она влюбилась в него и жизнь разбойника. Она явно не должна была родиться воздушным кочевником, потому что сделала поверх стрел татуировки змей, погрузилась в этот мир всей душой, искала всей душой больше «приключений».

Ранги покачала головой, все еще не могла понять, как воздушный кочевник так мог.

— Это так… странно.

— Ты слышала, как другие говорят о ней. Она стала важной фигурой среди даофэев, даже больше моего отца. Но ее магия страдала от грязи духа. Или так говорилось в ее дневнике. Она поддалась мирским тревогам, жадности, и это уменьшило ее силы. Так что она искала компенсацию.

— Веерами, — Ранги щелкнула пальцами, отыскав ответ. — Я никак не могла понять, зачем тебе веера как магу земли. Я не спрашивала, потому что думала, что это больная тема.

— Да, — боль в ногах сменилась тупой и терпимой агонией. — А ты думаешь, почему я не рассказывала Кельсангу? «О, кстати, я — дочь худшей в вашей культуре»? Когда я подросла и могла подумать о том, чтобы рассказать об этом, не было смысла. У меня была работа. Я встретила тебя.

— Пять минут, — сказала Ранги. — Неплохо.