Чёрные Розы (СИ) - Карелин Андрей Дмитриевич - Страница 22

«Что скажешь, что скажешь… Рад будешь, что сам живой и что девчонок не угробил (не дай Бог, конечно!)» Но я не представляю, как машину можно разбить, а самому остаться целым. Там как минимум от удара будет сотрясение.

«Вика, мы уже едем», — пишу ей эсэмэс.

Сашка выключает котёл и счётчик в доме. Я помогаю ему — мою посуду. Ну, я же не полностью бесполезна, на что-то ещё способна.

«А ты с Сашкой будешь?» — присылает сообщение Вика.

«Ага, будем втроём».

«Класс!»

Вот непонятна мне её радость. Я бы, наоборот, напряглась, если бы мне пришлось общаться с кем-то из её друзей. Я всегда напрягаюсь, когда рядом кто-то не из моего круга. Я интроверт.

Сашка не пускает меня за руль, хоть и обещал. А я ему отдала «самое дорогое». Меня смешат собственные мысли: неужели я у него сосала, только чтобы руль покрутить? Нет, конечно, я сосала, потому что люблю его и хотела ему приятное сделать. А руль пусть сам крутит, если он такой жлоб. А ещё нас, евреев, жлобами называют. Мне для него ничего не жалко. Правда, что там у меня есть?

Мы подъезжаем к Викиному дому, а она уже стоит под подъездом, нас ждёт. Выхожу из машины, иду ей навстречу.

— Ю-у-улька, привет.

И почему она так рада меня видеть?

— Привет, Викуля! — здоровается Сашка. Он стоит возле машины и не закрывает дверь.

— Привет, Сашка! — Она целует его в щеку. Вот тут я уже должна была бы напрячься, но мне всё равно. Что-то со мной явно не так, наверное, у меня просто нет инстинкта собственницы.

— С-а-аш, — говорю ему, — ты обещал мне дать порулить, — немного обиженно напоминаю я. Ну, чтобы ему, типа, было за что у меня прощения просить. Хотя я не умею манипулировать, из меня манипулятор неважный получается.

— А права у тебя есть? — говорит он совсем другим тоном.

— У меня есть, — радуется Викуля.

— Тебе дам. — Сашка галантно открывает перед ней дверцу, а сам садится рядом.

А я, значит, должна сзади сидеть, одна! Вот это уже наглость! Не понимаю, кто из них хочет заставить меня ревновать. Но пока меня это только заводит.

— Заводи, — говорит Сашка, имя в виду машину. Вика неуверенно берёт ключи из его рук.

«Они едва знакомы, и он уже доверяет ей машину… или я чего-то не знаю». Слегка волнуюсь, но виду не подаю.

Вика неуверенно поправляет зеркала, подвигает кресло, чтобы сидеть удобнее. Проверят ручник, как в автошколе. Мне мамка все уши прожужжала про этот ручник. Но Сашка никогда на ручник не ставит, выходит, Вика зря его проверяет.

— Ну, заводи уже, — говорит ей под руку Сашка.

— Сейчас, — волнуется Викуля, а я с замиранием сердца смотрю на них с заднего сиденья. Машина завелась, но не едет.

— Передачу включи, — напоминает Сашка, так как он мне напоминал, когда я за рулём была. Он такой заботливый! И чего это он решил её за руль пустить, а не меня? Я же заслужила.

«Насосала». — Я сдерживаюсь от смеха.

— А, ну да! — улыбается Вика, нажимает тормоз и включает нужную передачу. Внимательно смотрю, надеюсь, Сашка не додумается ей положить руку на коленку, как он мне клал. Потому что, если он это сделает, я буду ревновать. Я безумно ревную их друг к дружке, и в то же время мне нравится на них смотреть. Я представляю себя на месте Сашки, и меня это возбуждает.

Машина медленно выезжает на дорогу и дальше катит спокойно. Сашка откидывается на спинку кресла и на меня поглядывает. Улыбается мне. А я делаю вид что обижена, ну так, для порядка. Типа, чего ты её за руль пустил, а меня не пустил? Но на самом деле я за руль не хочу. Стрёмно это, пусть мужики водят.

— Юль, ты что, обиделась? — ухмыляется он. Клюнул, на мои грустно поджатые губки.

— Не-ет, — обиженно отвечаю я, а сама готова лопнуть от смеха.

— Мелкая, не обижайся! — А вот это прозвучало реально обидно.

— Мелкая?! — возмущаюсь я. Моё возмущение нарастает, и тут Вика подливает масла в огонь. Она поворачивается к Сашке и говорит:

— Действительно, а чего ты Мелкую за руль не пустил? — Это уже обидно вдвойне, но я проглатываю обиду и делаю вид, что всё в порядке.

— А почему это я Мелкая? — жалобным голосочком спрашиваю я. Мне так себя сейчас жалко — не передать!

— А какая ж ты? — говорит Вика, и они вместе с Сашкой смеются. Надо мной смеются — спелись уже, значит. Может, у них какая-то интрижка, а я проглядела? Да нет, вряд ли: я слишком пристально следила за Викой все эти дни. Убеждаю себя, а на душе неспокойно.

Вика поворачивается ко мне и улыбается:

— Юу-у-уль, ну извини, просто ты такая… как бы это сказать.

— Крутая? — Я принимаю томный взгляд и закручиваю фигуру из трёх пальцев, типа я реально крутая. — Фарту масти АУЕ, — говорю, пытаясь скопировать чей-то голос из интернета, но у меня плохо получаются.

Вика и Сашка снова смеются, но на сей раз по-доброму.

— Саш, — говорит Вика и на него смотрит. — Она у тебя такая милашка! — Это про меня, и мне приятно такое услышать. Хотя, с другой стороны, обидно, что от меня «АУЕ» звучит не так грозно, как в песне. Ну и ладно, и так сойдёт, я же домашняя девочка.

— Саш, Вик, я вас так люблю обоих! — Кладу им руки на плечи и прижимаюсь к ним, протискиваясь через просвет между сиденьями. Вика не поворачивается ко мне, она смотрит на дорогу, а Сашка берёт меня за руку и улыбается.

— Вы — идеальная пара, я, как вас узнала, сразу поняла… — Вика качает головой. — Вы очень сильно друг другу подходите. Саш, не дай Бог, я узнаю, что ты обидел Юлечку!

— Да ты что, Вик! Я ни-ни…

Кончено, «ни-ни», пусть только попробует! Посмотрит, что будет. А что? Что я ему могу сделать?

— Юль, скажи ещё раз «АУЕ», мне понравилось, — давится от смеха Вика.

— Фарту масти АУЕ, — говорю, а они от смеха катаются — и Сашка, и Вика.

— Юль, ты не обижайся, но ты гламурненькая такая девочка, из твоих уст это звучит по-особому, — смотрит на меня Сашка.

— Ага, — поддакивает Вика. — Я тебя в школьной форме с бантиками и в чулочках в сеточку представляю, но никак не на нарах.

Хорошо, что им весело, всегда рада повеселить друзей.

— Так куда едем? — отсмеявшись, спрашивает Вика.

— Поехали на дачу, у меня два дня хата свободна, — предлагает Сашка.

Сами решают, а со мной, значит, советоваться не надо!

— Юль, ты как? — спрашивает Вика. Всё-таки решила посоветоваться. Отлично! Это так мило, как же я её люблю! Два самых любимых человека сейчас рядом со мной, я самая счастливая на свете.

— Я вам доверяю, — говорю. — Решили — значит, едем.

— Дорогу покажите, я так-то не местная.

— Здесь всё время прямо, — говорит Сашка, и перелезает ко мне на заднее сиденье.

«Ты что, с ума сошёл?» — едва не вырывается у меня, когда он начинает ко мне приставать, прямо при Вике. Видать, на даче мы недотрахались! Смотрю в водительское зеркало заднего вида и встречаюсь глазами с Викой. Она улыбается мне, и я улыбаюсь ей, в то время как Сашкина рука проникает под мой бюстгальтер.

— Саш, не здесь, мы ж не одни, — шепчу я ему на ушко, так, чтобы Вика не слышала, о чём мы там шепчемся. И вообще всё это выглядит подозрительно. Он пальцами сжимает мой сосок, и я уже глубже дышу. Чёрт, я опять возбуждаюсь, и это ещё больше заводит Сашку! Мне нужно сдерживаться, но же я сама приучила себя никогда не сдерживаться. Я вижу, как Вика за нами наблюдает. И меня этот взгляд заводит, хотя я по-прежнему делаю вид, что ничего не происходит. А между тем, Сашкина рука уже в моих трусиках.

«Давай же, погрузи свой палец в меня, а потом заставь меня же его сосать». Я реально извращенка, сейчас ещё стонать начну. Я такая, что могу. А на пике возбуждения отлижу и Вике. А потом скажу, что случайно так вышло, и вообще я ничего такого не хотела. Чёрт, я опять перевозбудилась! Что у меня за тело такое — прикоснуться нельзя, уже перевозбуждение!

— Может, возьмём пивка в киоске? — вдруг предлагает Вика.

— Я пива не пью, — говорю. — Можно мне кокосовый шейк?