Обман (СИ) - Субботина Айя - Страница 7

Но и это не главное.

Больше всего в подобных сценах меня раздражает культ тряпья. Да-да, именно культ, потому что женщина в футболке и джинсах от бренда «Ноунейм» с рынка или с распродажи априори не может быть милой, красивой и просто яркой. То ли дело платье от Диор: надела тряпку с ценником за пару тысяч басков — и сразу можно на подиум, затмевать ангелов «Виктории Сикрет». Ну а у бедного героя вообще нет шансов не влюбиться, потому что как только Прекрасная лебедь выплывает из примерочной, он сразу понимает, что именно эту женщину он ждал всю жизнь. А что там у нее в голове — кому интересно? Платье от Диора творит чудеса!

Жаль, что почему-то всегда остается за кадром сцена, в которой героиня укладывается спать и сбрасывает белое оперенье. По логике вещей, у героя должен случиться когнитивный диссонанс, потому что он влюбился в платье, а не в наполнение души и мозговых извилин. Конечно, я немного утрирую, но суть именно такова: все эти «королевские шопинги» наглядно показывают, как мало стоит женщина, которая продается за дорогую тряпку. Куда дешевле, чем пуговицы или ленты на наряде от «Диор».

Поэтому, я сделаю то, что всегда мечтала сделать: я научу Его Высочество Бабника видеть дальше, чем молния на спине. А заодно всю их снобскую компанию. И когда-нибудь он еще поблагодарит меня за это. При условии, что у него есть хотя бы зачатки способности трезво мыслить, но скептик во мне все равно сокрушенно качает головой.

Я даже не питал иллюзий на счет того, что «Верочка» не просто так отказалась поехать вместе со мной в дорогой бутик и выбрать платье. Хотя, честно, я возлагал большие надежды на эту поездку, потому что в том мире, где живу я и где живут симпатичные цыпочки, внешняя обертка играет ведущую роль. И я нарочно, даже мысленно, не добавляю к этому определению «увы». Мне важно, чтобы девушка, которая рядом со мной, даже если «рядом» закончится через сутки или с рассветом, выглядела красиво и эффектно. А это априори невозможно, если она одета как монашка. Об одежде из «сэконда» я вообще молчу.

Вспоминая все костюмы Моли, я с ужасом понимал, что имею все шансы явиться на День рождения Леры не с красоткой, которая одним взмахом ресниц покорит моих родителей, гостей и даже цветы в горшках, а именно с Невзрачным чудовищем, которое выставит меня курам на смех.

В который раз, выруливая во двор «Верочки» я задаю себе вопрос: где снова была моя голова, когда я решил, что она станет прекрасной партией для еще одного спектакля?

Сказал бы, что в штанах, но это даже не смешно.

Вторая неделя целибата практически полностью лишила меня веры в возможность отрастить назад свои мужские причиндалы.

Я сажусь в лифт, нажимаю на кнопку и пока он черепашьим ходом ползет вверх, чувствую неприятное раздражение на себя самого. Никогда в жизни я не приезжал к девушке без цветов. Ни разу. Обычно всегда тащу дорогой веник, еще и стараюсь подойти к нему с выдумкой, выбирая то, что, как мне кажется, понравится именно этой девушке.

Но к Мольке я еду без цветов, потому она меня реально разозлила своим бестолковым упрямством. Что еще за феминистические замашки? Что плохого в том, чтобы я сам решил, как она будет выглядеть под руку со мной, когда на нас будут смотреть сливки общества и друзья моей семьи? В конце концов, сегодня «мой банкет» и я имею права решать, как все организовать.

Но все равно не по себе, потому что хоть «Верочка» и ведьма, она вроде как девушка, и у нас типа_свидание, пусть и фиктивное, а я получаюсь свином, который приехал только со «здрасте».

Дверь открывают не сразу: я даже начинаю прислушиваться, рассчитывая на топот шагов, но в ответ только тишина. У нее даже кота нет? Почему никто не мяукает? В наше время существуют одинокие девушки, которые живут без котиков, размером с бегемота? Не верю!

Но когда дверь, наконец, открывается, я остро осознаю две веще.

Первая: все же хорошо, что я без цветов.

Вторая: если бы я был с цветами, то с огромным удовольствием и наслаждением отходил бы «Верочку» по ее… даже не знаю чему, потому что в крохотную щель через цепочку на меня смотрит всего один глаз и намек на угол голого плеча!

— Ты еще не одета? — Я чувствую себя дурачком, который смотрит на машину без колес и удивляется, почему она не едет.

— Дай мне еще пять минут, — деловито бросает «Верочка». — Для тебя же стараюсь.

Ну если для меня…

Пытаюсь сделать шаг, но «Верочка» тупо захлопывает дверь у меня перед носом. Когда через минуту доходит, что зал ожидания прямо вот здесь, а не на удобном диване с чашкой кофе, я снова радуюсь, что без цветов. Сейчас бы несчастный веник конкретно попал под горючую руку.

От нечего делать начинаю бродить по короткому коридору, втыкать в телефон, вспоминать своих прошлых подруг и задаваться вопросом, почему я все еще здесь, а не махну рукой и не поехал на праздник сам. А ведь пару раз именно так и делал: когда девушка опаздывала на свидание больше моих пятнадцати минут терпения, я просто уходил. И никогда не жалел об этом, потому что до сих пор считаю, что женщина, не умеющая правильно распорядиться своим временем, так же не будет ценить и мое, а зачем мне такой геморрой?

Теперь загадка: прошло уже двадцать минут, а я до сих пор жду «Верочку». Почему?

Я ломаю мозг над отгадкой и не сразу слышу, как кто-то теребит меня за плечо. А когда поворачиваюсь, понимаю, что меня «поймали» на тупой остроте.

Нет, на Моли определенно… гммм… неплохое платье. Но я явственно вижу отголоски моей шутки насчет школьной формы. Только не той, где школьница уже созрела и из-под плиссированной юбочки торчит попа в стрингах, а той, которую носят в пансионе для благородных девиц. Черное одеяние в пол, по фигуре, но без четкого контура, с длинными рукавами, отороченными намеком на белое кружево. Высокий ворот с белой камеей.

Волосы собраны в тугой пучок на затылке, ни намека на косметику на лице, и ко всему этому — строгие «училковские» очки в тяжелой оправе.

И самое фиговое то, что я не могу придраться к ее внешнему виду, потому что она не одета вызывающе, и не выставила себя напоказ. Она просто похожа на любимую жену арабского шейха, только без хиджаба.

— Я готова, — говорит «Верочка», сияя, как майская роза.

— Эмм… — У меня нет слов. Впервые в жизни. Как сказать женщине, что ей лучше переодеться, когда единственный аргумент против ее внешнего вида — мое собственное «не нравится»?

— Я постаралась учесть твои пожелания, — стеклянным голосом произносит Моль. — Ну те. Насчет школьной формы.

— Разве я не просил одеться не в нее? — Я понимаю, что мне придется явиться на праздник под руку с Мэри Поплине, но продолжаю сопротивляться. А вдруг? Даже упавший в лужу жук до последнего дрыгает лапами.

— А ты не просил? — «Верочка» делает круглые глаза. — Правда? Знаешь, — она поворачивается в сторону двери, — у меня есть симпатичное платье цвета лягушачьей кожи, дай меня пять минут и…

— Нет! — Я сгребаю ее ладонь и тяну к лифту. Мы и так уже опоздали. А если переодевание затянется на «пять минут», то Пера просто испепелит меня на месте. Зная ее, могу точно сказать: мероприятие не начнут, пока за столом не будет любимого старшего брата.

— Снова рычит, — трагически вздыхает «Верочка», теперь уже даже не скрывая намерения вывести меня из себя.

— Молька, слушай…

Я заталкиваю ее на заднее сиденье «Порше», а сам стою на холодном декабрьском морозе в надежде хоть немного остыть.

— Вера, — поправляет она сперва меня, потом — очки. — Так меня зовут.

— Послушай меня, Вера, — выразительно прохожусь интонацией по ее имени, — сегодня ты должна выручить меня. И когда я говорю «выручить», то имею ввиду вести себя так, словно мы влюбленная парочка, у которой все серьезно и до крышки гроба. Без фокусов.

Лучше просто вообще молчи.

Она степенно расправляет на коленях несуществующие складки платья, потом поднимает на меня взгляд — и на секунду темные обсидиановые глаза словно прожигаюсь насквозь.