Растоптавший бабочку Брэдбери (СИ) - Сергей Зеленин - Страница 13

Против собаки он тоже предпринял, кой-какие меры... Сначала, Эрик хотел нейтрализовать её небольшой дозой наркотика в куске мяса: даже, их «тяжёлые» разновидности – вроде героина, в те времена свободно продавали в аптеках - не говоря уже про «обычный» опиум! В его «собственной», тоже... Однако, «на пробу» - та не стала жрать мясо, только обнюхала и брезгливо отворотив морду, убежала! То ли, дрессирована была так, то ли сытая, или почуяла что-то - не понятно... А, может, это её долбанный Адик к вегетарианству приучил – с того, станется! Целую нацию к «сырому мясу» приручил, что для него всего одну собаку наоборот - оттучить?!

Ладно, есть ещё вариант: надо воспользоваться тем, что овчарка Вагнеров – кобель, а весна – время «собачьих свадеб»! Эрик поймал на улице течную суку и, она с неделю жила у него в комнате. Правда, проблем от неё было... Сучка, оказалась как плохая жена, со скверным «характером»: всё норовила к какому-нибудь кобелю сбежать, постоянно что-то скулила и на всех лаяла... К тому же - жрала много, а ср...ала - где попало! Потом, сука куда-то всё же убежала – после мощного пинка под тощий зад, а коврик из-под неё - с «позывным» запахом для блохастых «женихов», остался.

Сейчас тот коврик, висел в противоположной стороне парка - на заборе с подветренной стороны и, оттуда слышалось недоумённое поскуливание да жалобное повизгивание лохматого «любовника» - всё никак не могущего добраться до «предмета» своего вожделения. Лишь бы, запах держался достаточно долго – ему ещё выбираться отсюда!

Ещё, он пропитал обувь, специальным, собственноручно приготовленным раствором – зря он, что ли в аптеку отца реципиента так зачастил? Это должно перебить его собственный запах и, не дать собаке пойти по его следу – некоторыми навыками «практической» химии, он обладал в совершенстве.

Бесшумно проскользнув под стену здания, Эрик закинул на балкон разборную «кошку» с тонкой, но очень прочной верёвкой из русской пеньки – капрон, или ещё какие синтетические материалы, здесь были практически неизвестны... Вот здесь, бесшумно не получилось! Металл, в ночной тишине довольно громко звякнул об камень и два эсэсовца почти мгновенно выбежали из-за угла. Однако, он уже был на балконе - распластавшись на его полу, а верёвка убрана... Побегав со всем усердием вдоль забора, посвятив фонариками по всему парку, эсэсовцы переругиваясь ушли, даже не взглянув в его сторону – видимо, не ожидали такой наглости.

Снял и положил в сумку обувь, тщательно осмотрел и подтёр то место где стоял: на улице достаточно сыро – нельзя оставлять даже случайных следов земли или грязи. Теперь, он будет двигаться в одних только, толстых шерстяных носках.

Теперь, следующий этап – надо проникнуть внутрь особняка...

Балконная дверь, естественно была заперта изнутри – не лето же ещё на дворе, в самом деле! Однако, Эрик хорошо подготовился: благодаря биноклю и почти полумесячному наблюдению, он достаточно хорошо знал внутреннее устройство особняка в целом и, некоторые малозначащие его особенности.

Внимательно осмотрев при помощи крохотного самодельного фонарика, устройство внутреннего замка: «Ага! Даже проще, чем я ожидал!» Эрик, достал из кармана тонкий бурав, прицелился и принялся потихоньку сверлить деревянную дверь, прерываясь каждый раз на звуки внутри дома или появление внизу патрулирующих эсэсовцев.

В любой момент, любому обитателю дома может прийти в голову мысль «подышать свежим воздухом» и, тогда...

Одна надежда: Фюрер, судя по всему, уже улёгся спать – из-за завтрашнего митинга желая встать пораньше и, прочие обитатели особняка - из чувства уважения, должно быть, тоже разошлись по спальням - чтоб не беспокоить его.

Успешность самой операции, он оценивал где-то «60 на 40»... В «той» жизни, он ни за что на свете, не послал бы агента «на дело» при таком раскладе. Но, что делать? Таковы обстоятельства! Медлить больше нельзя: в любой момент Гитлер может отсюда съехать и отправиться устраивать свою «говорильню», в какой-нибудь другой город. Тогда, всё придётся начинать сначала, дождавшись его возвращения.

Да, даже - если не съедет! Скоро у Фюрера день рождения и, столько представителей «всей германской нации», заявится его поздравлять... Не протолкнёшься!

Просверлив небольшое сквозное отверстие (хорошо что, в тёплой Баварии не принято делать двойные рамы и двери – как в холодной России!), Эрик специально приготовленной мокрой тряпочкой тщательно собрал все опилки, сунул её в сумку и, ещё раз, подсвечивая фонариком, через стекло осмотрел внутренний замок. Подождав, когда внизу в очередной раз пройдут эсэсовцы, он засунул в отверстие самодельную приспособу из проволочек... Несколько минут возни, и... Замок открыт! Замазав отверстие с двух сторон собственноручно приготовленной пастой (если специально не искать, то не заметишь) и, ещё раз пропустив патруль, он открыл дверь и проскользнул вовнутрь. Плотно прикрыл за собой и, закрыл балконную дверь на тот же замок.

Внутри, несмотря на выключенный свет, было достаточно светло от внешнего освещения - для его натренированного заранее зрения. Немного постояв, обвыкаясь и прислушиваясь, Эрик осторожно и бесшумно, как привидение в старинном средневековом замке, заскользил дальше...

Конечно, проще всего, «это» можно было бы сделать в спальне... Но! Но, во-первых Эрик точно не знал, где она находиться – со стороны «наблюдательного пункта» её не было, а заходить по очереди в каждую и светить спящему человеку в рожу... Такое, только в очень тупых голливудских боевичках бывает!

Ну, а во-вторых: была у него одна задумка... Поэтому, долго ли коротко, Эрик оказался там, где обязательно бывает каждый живой человек в любое время суток – возле санузла.

Осмотревшись и тщательно обследовав собственно туалет (точнее – «комнату для мужчин»: для противоположного пола, был отдельный санузел – чуть не перепутал!) и, находящуюся напротив ванную, он притаился в кладовке за портьерой, служащей для хранения грязного белья и всякой бытовой мелочи вроде мыла. Чуть-чуть приоткрыв дверь и «настроив» портьеру так - что было видно вход, он стал терпеливо ждать...

Место было, не Бог весть какое посещаемое (у хозяев был свой собственный санузел на третьем этаже, а у прислуги свой – на первом этаже), но после кого-то из гостей и одного из тех двух «сереньких» секретарей - уже под самое утро (Эрик, уже беспокоиться начал), в роскошном халате и шлёпанцах, нарисовался и сам «объект».

«Что-то он там долго, неуж – «по-большому»?! – опять повод для беспокойства, - вот же засранец!»

Наконец, звук смываемой воды и, дверь туалета начала открываться... Резко дёрнув её на себя, Эрик столкнулся взглядом с изумлённо расширяющимися зрачками Фюрера - поддавшегося вперёд вслед за дверью, увидел его открывающийся в испуганном вскрике рот... Резкий, даже не удар – встречный тычок под дых: тот, как выброшенная на берег рыба - хватал ртом воздух, не в силах вздохнуть или выдохнуть – не то, что бы вскрикнуть. Ещё один «тычок» в нужное место - Гитлер, собрав глаза «в кучу», стал резко заваливаться на Эрика.

Ловко поймав обеими руками за голову, Эрик резко крутнул в нужную сторону. Дальше, Адольф Гитлер всё сделал сам - весом своего падающего тела: противный хруст ломающихся шейных позвонков, короткая конвульсивная агония и, у «Фюрера Германской Нации», безжизненно отвалилась нижняя челюсть - неприлично вывалив длинный язык...

Перетащив в ванную, не забыв вернуться за шлёпанцами и закрыть туалет, Эрик вытряхнул труп из халата, аккуратно повесив последний на вешалку. К немалому удивлению и облегчению, другой одежды у покойника не было... Уже легче, он был несколько брезглив – с мужика подштанники снимать! Раздвинув занавеску, Эдик закинул ноги Гитлера в ванну, уперев сам труп плечами в стену: усатая голова Адольфа при этом, оказалась, как бы «свёрнутой» на бок - чуть ли, не на девяносто градусов.