Когда завтра настанет вновь (СИ) - Сафонова Евгения - Страница 25

Закопалась яма куда быстрее, чем раскапывалась. Пока Питер работал лопатой, мы молчали: то ли недавнее зрелище действовало подавляюще, то ли разочарование. Забавно… я вроде бы даже не особо верила, что визит на кладбище нам поможет, — но когда выяснилось, что мы действительно ни на шаг не приблизились к истине, неизвестность стала угнетать ещё больше.

Когда Питер разровнял землю на могиле, мы постояли какое-то время, глядя на надгробие Алвены Блейк, не дожившей до своего восемнадцатого дня рождения. Потом тихо, словно соучастники преступления, развернулись и направились к выходу с кладбища, наконец дыша воздухом, в котором не было привкуса гнили.

Когда мы уже подходили к калитке, Роксэйн тронула за плечо Питера, шедшего впереди:

— Спасибо.

Тот стащил с рук изгвазданные перчатки, бросив их прямо рядом с какой-то могилой — насквозь мокрая футболка липла к телу, руки и лицо изгваздались в земле.

— За что?

— Что не ворчишь. Я заставила тебя потревожить покой мертвеца, а в итоге всё было зря.

— Ты ведь не знала, что это будет зря. Не сахарный, не растаю. — Питер нашёл в себе силы улыбнуться. — Хотя душ принять бы не отказался.

— Здесь неподалёку есть озеро. Я как раз планировал у него заночевать, — неохотно произнёс Эш. — Сможешь искупаться.

— То, что нужно. — Питер ногой пнул заскрипевшую кованую калитку, и после кладбищенской темноты свет уличных фонарей казался нестерпимо ярким. — Спасибо, малыш.

— Нарываешься, старик. Я ведь могу и переду…

— Эй! Вы, ребятки с лопатой!

Когда вы выходите с кладбища, только что раскопав чью-то могилу, и вдруг слышите чей-то возмущённый крик, ничего хорошего ждать явно не приходится.

Вот и парочка стражников, решительно направлявшаяся к нам, явно входила в категорию «ничего хорошего».

— Спокойно, — негромко бросил Питер. Лучезарно улыбнулся служителям закона. — Чем можем помочь?

Те приблизились, испепеляя нас подозрительными взглядами: один — немногим старше Питера, другой — лет пятидесяти, седой и поджарый, точно гончий пёс.

— Прогулки на кладбище? — вкрадчиво поинтересовался тот, что старше. — Под луной?

Фонари безразлично светили оранжевыми глазами, бросая блики на серебряные значки стражи, приколотые к их курткам. Стражники ходили даже не в чёрном, а в тёмно-сером, с отливом в зеленоватый: этот цвет лучше всего терялся в темноте.

— Да. Там такая травка для газона — залюбуешься! Всегда мечтал накопать немного для своего огородика. — Питер непринуждённо опустил лопату, опершись на неё, словно на трость. Железо чиркнуло по асфальту с неприятным металлическим звуком. — Слушайте, ребят. Нам неприятности не нужны. Мы поедем себе тихонько дальше, а вы сделаете вид, что нас здесь не видели, ладно?

Оба стражника молча смотрели на него. Глаза их вдруг показались мне странными: какими-то… осоловевшими.

Будто они в один момент опьянели.

— Да, конечно, — миг спустя кивнул старший. Покровительственно хлопнул Питера по плечу. — Езжай, сынок. Только не разгуливай в таком виде по городу, ладно? А то мы-то закроем глаза, но другие…

— Конечно-конечно.

И, скользнув по нам равнодушными взглядами, стражники отвернулись, чтобы направиться прочь.

— Я же говорил, что пригожусь, — пожал плечами Питер, заметив наши взгляды, в которых изумление мешалось с восхищением. — Пара секунд, и любой человек возлюбит меня больше, чем самого себя.

Без лишних слов продолжив путь к мобилю, я невольно оглянулась, посмотрев уходящим стражникам в спину. Странная штука эта эмпатия — эмоции эмоциями, но мозги у людей, казалось бы, всё равно должны были работать. Неужели сильные чувства могут настолько затмевать разум?

Или…

Когда стражники замерли под одним из фонарей, точно почувствовав мой пристальный взгляд, и синхронно обернулись — вмиг оледеневшие ноги замерли на месте сами собой.

— Питер, — тоненько окликнула я, — кажется, твои чары возымели побочный эффект.

Фонарь мигнул.

Стражники растворились в воздухе, чтобы возникнуть в трёх шагах от меня.

Сверля моё лицо чёрными, как бездна, глазами без белков.

— КОГДА-ТО ~

— Хорошо сходили, — жизнерадостно говорит девушка, зайдя в комнату и закрыв за собой дверь. Зажёгшийся свет ярко озаряет бетонные стены, которые моментально раскрашивает голография обоев. — Сама давно в океанариуме не была.

— Воистину удивительное место, — соглашается Коул, появившийся на кровати. — Словно морские воды расступились, позволив пройти под ними.

— Люблю воду. — Девушка подходит к тёмному окну. — Мне кажется, если бы мне была подвластна та истинная магия, о которой ты говорил… Она же связана со стихиями, так? Думаю, охотнее всего мне бы подчинялась вода.

Взгляд, которым фейри смотрит на хозяйку комнаты, становится странно задумчивым.

— Я обещал показать вам, что такая истинная магия, — произносит он. — Думаю, время пришло.

Девушка хмуро оглядывается через плечо:

— Ты же говорил, для этого нужно идти в лес.

— И от своих слов не отказываюсь.

— Извини, конечно, но в полночь я никуда идти не собираюсь.

— Идти нет нужды, — с губ Коула, когда он встаёт, срывается странный смешок. — Доверьтесь мне, Вэрани.

В следующий миг он уже у девушки за спиной. Когда его руки обнимают её за плечи, сизые глаза ширятся от возмущения — но в следующую секунду оба уже исчезают; и пока в пустой комнате медленно гаснет свет, где-то далеко, на берегу озера, отделённого от города буковым лесом, появляются две маленькие фигурки.

Коул отступает от своей спутницы на пару шагов, пока та изумлённо оглядывается вокруг.

— Я же говорил, — произносит он лукаво. — Идти нет нужды.

— Где мы?

— Неподалёку от холма, из которого я пришёл. Никогда прежде здесь не были?

— Нет…

Фейри указывает бледным пальцем на стволы деревьев.

— Это тот же лес, где мы встретились. Город на другом его конце.

— А, так это озеро Горм? Которое рядом с Динэ, ну конечно! — девушка смотрит на Коула, и взгляд её становится озадаченным. — Как ты это сделал? Я думала, перемещаться так быстро… и вообще без неприятных ощущений… мне говорили, это невозможно.

Коул пожимает плечами:

— Вряд ли я смогу объяснить. Мы не учимся этому так, как вы, нам просто это подвластно.

Она вздыхает, и во вздохе этом слышится лёгкое разочарование.

— Значит, это место подходит для истинной магии? — помолчав, спрашивает девушка.

— Недаром же здесь находится холм, через который можно пройти в Дивную Страну, как вы её называете. Хотите увидеть то, о чём просили?

Она щурится. Слегка недоверчиво, словно лишь сейчас понимая, что всё это немного подозрительно.

— Вы всё ещё не верите мне? После стольких ночей, что мы провели рядом? — Коул насмешливо улыбается. — Вы ведь уже поняли, что дверь, которую вы запираете за мной каждую ночь, не помеха мне.

— Там мама за соседней стеной. Стоит крикнуть… а, ладно. Действительно глупо, — девушка решительно встряхивает головой. — Просто, понимаешь… когда парень ночью, на безлюдном озере хочет показать девушке «истинную магию»… звучит крайне двусмысленно.

— Я понимаю. Люди не склонны доверять кому бы то ни было. Но то, что я хочу подарить вам, можно осуществить лишь здесь, и ночь подходит для этого лучше, чем день.

— Подарить? Мне? — в голосе девушки звучит то же недоверие, что темнеет в её глазах. — Что же?

— Благодарность. За те удивительные дни, что вы подарили мне. — Коул легко ступает по светлому песку, серому в ночи. — Я здесь уже семь дней, но редко благодарил вас. Теперь я хочу отдать долг.

Помедлив, она следует за ним к ближайшему буку. Фейри ждёт, пока его спутница окажется рядом, и касается ладонью ближайшей ветки, тонкой и гладкой: юного отростка мшистой, узловатой ветви, которую старый бук выпустил в сторону на высоте человеческого плеча.

— Смотрите внимательно, Вэрани.