Казнить! Нельзя помиловать! (СИ) - Бочков Александр Петрович "Алекс" - Страница 23

— Опоила сучка! Ну ничего — в следующий раз отыграюсь… Я тебе покажу — как меня кидать! Надолго запомнишь!!! Перекусил по быстрому и позвонил по телефону. Охрану с авто вызвал… Когда за окном раздался сигнал, деловой выглянул и пошёл одеваться. Распахнул дверь; оглянулся назад, словно прощаясь и вышел, захлопнув дверь. Спустился на первый этаж и замер. Дернулся, выгибаясь и шагнул к входной двери. Навалился на ней — дверь начала раскрываться. А деловой, держась за ручку двери, стал сползать на замёрзшее крыльцо. Дверь распахнулась ещё шире, а деловой упал на бетонное крыльцо, прижавшись к нему животом и щекой. В спине его — под лопаткой торчала рукоять финки, загнанная ему с не человеческой силой… Охрана, выскочившая из "Эмки", не заметила размытую тень, скользнувшую по тротуару на выход к улице. Два парня — один за другим, подбежали к мёртвому боссу; закрутились бестолково, затаптывая следы на месте преступления и метнулись в страхе, к машине! Та взревела мотором и как сумасшедшая вылетела на дорогу. И газу, газу! Идиоты!!! Сами, того не понимая, сработали на меня! Теперь, после того, как тайники найдут пустыми — будут думать, что это они убили своего босса. Из-за денег… А я… Я, неторопливо, шел по тротуару; по просыпающемуся городу, которому предстояло прожить ещё один день. Один из многих, длинной вереницей идущих из прошлого в будущее. Шёл домой в прекрасном настроении: в руках у меня авоська с деньгами, золотишком и дорогими украшениями, а в голове — фамилия моего нового врага!

Слуцкий Абрам Аронович. Иудей. Комиссар третьего ранга. Начальник иностранного отдела (ИНО) ГУГБ НКВД СССР. Закордонная разведка. Отравлен цианистым калием в кабинете Фриновского в феврале 1938 года. Видимо очень важная была фигура на шахматной доске партии, которую иудеи вели со Сталиным, раз не захотели её отдать НКВД… Но раз он, почему то, заинтересовался мною — я помогу ему умереть на полтора года раньше. Ничего личного — так карта легла…

В кабинете начальника ИНО ГУГБ НКВД Абрама Слуцкого зазвонил один из телефонов. Общий… Слуцкий снял трубку:

— Слушаю… — произнёс вальяжно, с барственным высокомерием. На другом конце провода, после некоторой заминки, прозвучал равнодушно хорошо знакомый ему женский голос:

— Дядя привести племянника не смог. После некоторой заминки продолжил — В связи с погодными условиями. И послышались гудки отбоя — абонент положил трубку. Слуцкий добродушно улыбнулся: звонила его личная рабыня… У него таких было несколько: он ставил женщину в зависимое положение, а потом беззастенчиво ею пользовался. И позволял пользоваться другим — нужным ему. А на такие вот взбрыки — вроде холодного тона или некоторой дерзости, внимания не обращал: должна ведь и у рабыни быть хоть какая то видимость свободы… Но что она ему сейчас сказала? Нет — про дядю и племянника он понял: "деловар", которому он, через вторые руки, поручил привезти в Москву, на явочную квартиру, мальчишку — его не привёз. Но при чём тут погода? Ладно… — ухмыльнулся он — спрошу при личной встрече… А у деловара спросят — в чём дело? Не выполнить такую ерунду… Хотя…

Да нет — не может такого быть — отмахнулся Слуцкий сам от себя — это какая то фантастика получается! Но проверить всё равно надо: потому то он и дорос до начальника отдела, что всегда и всё подвергал сомнению и тщательно проверял. Хотя… — без поддержки высоких покровителей он вряд ли бы поднялся так высоко — и принадлежность к богоизбранному народу не помогла бы. Вон их сколько, без движения наверх, словно муравьи трудятся там — на нижних и средних ступеньках Системы… А может они просто ждут своего шанса? — Слуцкого словно ведром ледяной воды сверху окатило!

Да ну — ерунда… — мотнул Абрам Аронович головой, отгоняя тревожную мысль — о делах сейчас нужно думать. И он стал думать. О делах. Государственных. Которые принесут ему очередную толику денег… и только к вечеру опять вспомнил: "рабыня" отзвонилась, а "деловар" так ничего и не сообщил по поводу порученного ему дела… Когда секретарь вошёл — в очередной раз, Слуцкий спросил:

— Деловар ничего не сообщал? Секретарь покачал головой…

— Ты вот что… Дай команду Горожанину — пусть отправит к этому поцу, под утро, нашу дежурную группу. Пусть его привезут сюда и поместят в одиночку, но не оформляют. Совсем, я вижу, эта тварь страх потеряла! Ничего — посидит два-три дня без еды и воды — потом я с ним поговорю… — раздражённо закончил Слуцкий. Секретарь позволил себе, на это — еле заметную усмешку…

Патрон, тайный покровитель, "толкач" Слуцкого Лазарь Каганович попросил своего единоплеменника о небольшой услуге… Подчинённый его младшего брата — Михаила Кагановича — наркома авиастроения, поделился с шефом своими сомнениями. Он, будучи в Испании по служебной надобности, видел там, да не где-нибудь на передовой, или среди бойцов интер. бригад, а в диверсионном отряде самого Старинова, наводящего ужас на врагов — молодого парня, который занимается в Москве улучшением легковых автомашин обеспеченных работников. Ну увидел — ладно: всякое могло быть… Но именно в то же время возникла эта непонятка с испанским золотом, о которой ходили среди ответственных работников разные слухи вплоть до того, что часть золота была украдена! А тут этот парень!!! Как он мог оказаться в воюющей Испании? И на чьей стороне?! Каганович сначала отмахнулся от такого бреда, а потом взял, да и проверил. Просто: знакомый директора авто предприятия — тоже еврей, спросил так — между прочим: не отсутствовал ли на работе его работник в такой то период? Обозлённый на меня иудей и выдал соплеменнику "страшную тайну" — отсутствовал! Но предупредил: он саму Фриновскому машину делал и тот остался им доволен! Так что я, мол — тебя предупредил и ты мне теперь должен… В связи с всплывшей фамилией зама наркома, ситуация с парнем круто поменялась! Теперь нужно было его самого расспросить обо всём! И сделать это тихо и незаметно… От Фриновского… Потому то Старший — Лазарь Каганович и обратился к Слуцкому с такой — как он сказал "незначительной просьбишкой", не раскрывая перед ним всей информации… Ну а Слуцкий, естественно — на "незначительную просьбишку" и среагировал естественно. Поручил её не своим проверенным людям, а — через вторые руки, деловому из блатного мира… Я, о такой "цепочке", идущей аж из Испании, естественно, не знал, но побеседовать с начальником ИНО возжелал со страшной силой! А если нельзя, но очень хочется — отказать себе в таком ну никак нельзя…

День у Слуцкого не заладился с утра… Вернее — с раннего утра. В четыре часа утра зазвонил телефон. Проклиная всех, кто вырвал его из приятных объятий Морфея, Абрам Аронович взял рубку. Звонил секретарь… И чего ему не спиться? — раздражённо подумал Слуцкий, но через несколько секунд пропал и сон и раздражение…

— Товарищ комиссар третьего ранга — по уставному начал докладывать секретарь — доставить интересующего вас объекта не имеется возможности ввиду его отсутствия. ПОЛНОГО ОТСУТСТВИЯ! — выделил голосом секретарь самое важное. Да как же так?!

— На работе доложишь… — буркнул Слуцкий и завалился на кровать. Но сон не шел, сколько он не ворочался. Вскочил, раздражённый; рявкнул на разбуженную жену и ушёл на кухню — пить кофе… И думать: и в какую же задницу он попал, выполняя "просьбишку" Кагановича?! В другое время он бы и не "почесался", услышав о смерти фигуранта, выполняющего его задание, но сейчас — когда безжалостный маховик жестокой машины под названием НКВД начал раскручивать свои обороты — попасть между его зубьями было достаточно легко. Вон — маршалов арестовывали: что ей какой то начальник отдела! Потому в смятении и уехал на службу начальник иностранного отдела НКВД — всей забугорной разведки СССР, не считая ГРУ Генштаба… А после обеда в ведомственной столовой, Слуцкий совсем "расклеился": ужасно заболела голова; на душе стало совсем погано; что то совсем разбередило душу, или что там есть у иудея… — невесело подумал Слуцкий… И, наплевав на все возможные последствия — только позвонив начальству и уведомив, что он себя, ну совсем, плохо чувствует и поедет домой лечиться… Бросив на выходе из кабинета удивлённому секретарю: Я заболел и поехал домой… вышел из кабинета и направился к выходу из здания НКВД. Он не секунды не сомневался, что у подъезда его ждёт лимузин… Приехав домой, он отправил жену к подруге, чтобы та не приставала к нему с дурацкими вопросами; достал из сейфа толстую пачку английских фунтов: его люди переправили в Англию большую партию пушнины из "ведомства" Бермана — "хозяина" ГУЛАГА. Тот — у себя: не лично, конечно — не чурался незаконной добычи и отъёма пушнины разными способами, вплоть до банального грабежа местных аборигенов. И неплохо с этого имел… Вот и сейчас — глядя на толстую пачку иноземной валюты Слуцкий немного ему завидовал, хотя — имел не меньше, а то и больше со "своих нелегалов-разведчиков"… Механизм был прост, как три копейки: приезжал за "бугор" вербовщик из ИНО НКВД. И шёл… — куда? Да к своим соплеменникам! И спрашивал прямо: Кто хочет стать героем-разведчиком? И получал встречный вопрос: А сколько платить будешь? Начинался торг, в результате которого ИНО приобретало очередного "разведчика-нелегала, а чьи то родственники — неслабую прибавку к легальному бизнесу… Ну и сведения они поставляли соответствующие: что услышал от своих; что услышал по радио; что услышал на работе или на улице… Не даром один раз Сталин, вышедший из себя, выдал фразу: