Забытые боги - Лисина Александра - Страница 46

Таррэн нахмурился еще сильнее, затем вернулся в спальню, присел на краешек постели, выудил из внутреннего кармана куртки супруги небольшой камешек, придающий ее ауре вид ауры смертного. Провертел в руках и замер: камень едва работал! Такое впечатление, что он находился на последнем издыхании, будто его мучили день и ночь кряду, без перерыва на отдых, да еще и не пополняли вовремя! Будто Белка не тратила на него свои собственные резервы! Будто бы не настраивали его специально на ее ауру! И будто бы кто-то умелый и опытный на протяжении долгого времени постепенно терзал старый амулет, стремясь его уничтожить!

— Адоррас! — Эльф пораженно замер, с новым чувством уставившись на супругу. — Только он бы смог… Бел, что же ты мне не сказала?!

Таррэн на мгновение прикрыл глаза.

Плохо… как же плохо, что он не подумал об этом сразу. Плохо, что не понял, насколько в действительности Белка заинтересовала многоопытного владыку. Не увидел магического щупальца, от которого Гончая с завидным упрямством бегала все утро, и не услышал ее молчаливой просьбы, когда оказалось, что реальная сила владыки намного превосходит способности его единственной дочери.

Умение Эланны очаровывать в чем-то сродни чарам подчинения, только гораздо слабее. А у перворожденных, и у лиарцев в том числе, способности к магии передаются из поколения в поколение. И это касается не только «Огня жизни» у темных или склонности к целительству светлых, но и всего остального! Так что у ллера Адорраса наверняка хватило сил, чтобы с ходу распознать неправильность в ауре мальчишки-полукровки. И, разумеется, это должно было его заинтересовать. А раз заинтересовало, значит, он наверняка попытался избавиться от помехи. После чего Белке пришлось не только спасаться бегством, но и подпитывать издыхающий амулет собственными силами! А потом еще и делать так, чтобы общение с владыкой не превратилось в открытое противостояние! И натворить столько всего, чтобы недогадливые ушастые лорды, не сумевшие вовремя прочитать узы, хоть когда-нибудь сообразили, что пора сматываться с острова Трех Отшельников!

Таррэн, наконец-то поняв причину безмерной усталости супруги, сцедил воздух сквозь сомкнутые зубы, а затем коснулся уз, погружая Белку в еще более глубокий сон.

— Прости, малыш, что я не подумал сразу. Отдыхай. Никто тебя не потревожит.

«Отец! — мысленно позвал он, когда Гончая свернулась в клубочек. — Отец, ты мне нужен! И позови Эла — нам надо поговорить!»

«В чем дело?!» — сразу отозвались в его голове два встревоженных голоса.

«Нам придется менять тактику, мы упустили из виду кое-что важное!»

Хозяин, — раздался за дверью тихий голос Нэша. — Хозяин, примчался посыльный от владычицы. Через час вас просят явиться в зал совещаний.

Таррэн, оборвав мыслеречь, прищурился:

— А кто посыльный? Эверон?

— Нет. В первый раз их вижу. Но ребята серьезные.

— Хорошо… вернее, плохо. Но все равно передай, что мы скоро будем.

Нэш беззвучно отступил, нутром ощутив, что сейчас повелителя не стоит беспокоить, а Таррэн, кинув последний взгляд на Белку, резко поднялся и быстрым шагом направился прочь. Хмурый, как предгрозовое небо, настороженный. Но при этом точно знающий, кем и для чего был сделан этот поздний вызов. Потому что любой вызов, он всегда остается вызовом, даже если речь не о смертельно опасном поединке, а всего лишь о вежливом приглашении поужинать.

Белка открыла глаза поздним вечером, когда над эльфийским дворцом сгустились сумерки, а в небе снова зажглись незнакомые звезды. Соскочив с постели и принюхавшись, она сразу поняла, что мужа нет довольно давно, неодобрительно покачала головой, а затем переоделась и выскочила прочь.

— Та-а-к, — нахмурилась она, наткнувшись в коридоре на пятерку охотников. — Вы что тут делаете? Почему не со всеми?

Перевертыши поднялись с пола, на котором коротали время за игрой в кости, и дружно вздохнули.

— Привет, Бел. Нам велено ждать тебя.

— Зачем?

— Хозяин приказал, — сознался Лакр. — Сказал, чтобы ты без нас никуда носа не высовывала.

— Таррэн велел никуда меня не пускать?

— Скорее, он хотел, чтобы мы предупредили возможные неприятности, — уточнил Таш, ковыряя носком сапога землю.

— Ясно, — протянула она. — А кто с ним пошел к этим вурдалакам?

— Итар и Картис. Еще Сартас. И Верэль, как ты сказала.

— А Лан где?

— Здесь, — неожиданно вздохнули по соседству, и из ближайшей комнаты вышел откровенно разочарованный Ланниэль в помятой, дымящейся и нещадно перепачканной рубахе. — Привет, Бел. Что-то ты сегодня долго спишь.

— Сколько надо, столько и сплю. Что у тебя с дирсой?

— Ничего.

— Как это «ничего»? — неприятно удивилась Гончая, на время даже позабыв про перевертышей. — Я ж вам ошейник отдала!

— Да, — с несчастным видом согласился Ланниэль. — И я над ним целых двое суток колдовал, чтобы понять, что за магию там накинули. Но в итоге…

Белка снова нахмурилась:

— Настолько все плохо?

— Хуже некуда, — неохотно признался эльф. — Я почти ничего не нашел, кроме слабого намека на запах. Оказалось, что эти ошейники действительно избавляют дирс от такой неприятности, как чужая магия. Но одновременно с этим подчиняют ее разум полностью… ну как ты — всяких дураков, которым вздумалось подойти поближе. Поэтому дирс, с одной стороны, невозможно заметить магическим зрением, с другой — весьма трудно уничтожить, а с третьей — очень легко контролировать. По этой же причине твои руны на дирсе практически не работали — для этого с нее пришлось бы снять ошейник. Однако дело не в этом. Худо-бедно, основную массу плетений мне удалось разобрать и кое-как распутать эту грешную паутину, но вот последние узелки, как выяснилось полчаса назад, имеют свойство взрываться при попытке прочитать ауру хозяина. В общем… сами видите: я едва успел отпрыгнуть.

Белка, глянув на насквозь прожженные рукава младшего сына Линнувиэля, который за последние годы изрядно прибавил в мастерстве, понимающе кивнула:

— Подсуетились они с ошейником, ничего не скажешь. Имя хозяина ты конечно же не узнал?

— Нет, — качнул головой Ланниэль и вытер покрытые копотью руки о полу истерзанной рубахи. — Есть, правда, один след… однако такой слабый и невнятный, что я не уверен, что он вообще на что-нибудь сгодится.

— Все равно надо попробовать. Таш, взгляни.

Перевертыш скользнул в соседнюю комнату, откуда до сих пор ощутимо тянуло горелым. При виде царящего там разгрома уважительно присвистнул, но почти сразу вернулся, держа в руке голубую ленту с закопченной, окончательно мертвой жемчужиной на подвеске.

— Хреново, — хладнокровно оценила результаты работы мага Белка. — Лан, ты был прав: эта штука теперь вряд ли на что-то сгодится. Таш, ты чего-нибудь чуешь?

Перевертыш молча качнул головой.

— Вообще чудесно… зря только старались. Ладно, дай ее сюда, я сама понюхаю. Чем Торк не шутит, вдруг что-то отыщу.

Таш послушно приподнял ошейник и поднес к чуткому носу Гончей, стараясь не коснуться ее кожи. Белка наморщилась, глубоко вдохнула, затем еще раз и… неожиданно громко чихнула:

— Фу! Лан, ты же ее сжег!

— Она сама, — буркнул Ланниэль, смущенно шевельнув ушами. — Сказал же, рванула, когда я ее почти выпотрошил. А после огня, сама знаешь, шиш нам, а не след.

— Да поняла уже, — фыркнула Белка. — Таш, выкини эту гадость, от нее проку никакого. Лан, кто тут еще остался, кроме тебя?

— Десяток лорда Элиара и один маг.

— Отлично. Тогда переодевайся и быстрее мой свои грязные уши.

— Зачем? — насторожился эльф.

— Пойдешь с нами, — любезно пояснила Гончая, натягивая на плечи куртку. — Сделаешь вид, что привел меня к своему лорду, как приказали. Судя по моему амулету, Таррэн уже знает о милых развлечениях папочки Эланны и, кажется, намерен держать меня под арестом. А сие, сам понимаешь, в мои планы не входит. Но поскольку заставлять его нервничать я не хочу, то мне нужен надежный сопровождающий. Так что смени рубаху, и пойдем проведаем ушастых. А то вдруг они наших владык обижают?