Забытые боги - Лисина Александра - Страница 51

— Ну как ты? Опять скучаешь?

— Не особо. Хотя во дворце теперь не так весело, как раньше. Но раз ты освободился, может, мы устроим небольшой праздник? Возьмем по паре железок, заберемся в мою любимую комнату для размышлений и организуем чудное времяпрепровождение на колоннах? Как считаешь, мы с тобой сумеем прищемить хвосты нашим охотникам?

— Боюсь, я принес тебе неутешительные вести, малыш, — виновато посмотрел Таррэн. — Кажется, сегодня нас ожидает еще один бал.

— Опять?!

— Увы. Возвращение ллера Адорраса — слишком важное событие для Эоллара, чтобы его можно было не отметить. Так что к полуночи здесь снова появится куча народу.

Белка поморщилась:

— Им что, заняться больше нечем, кроме как всякие балы устраивать?

— Вопрос не ко мне. Прости.

— А тебе обязательно там быть?

— Да, малыш.

— Зар-раза… — Белка с досадой отвернулась. — Надеюсь, меня на этом празднике жизни никто не ждет с распростертыми объятиями?

— Я жду, — неожиданно улыбнулся эльф, и она невольно улыбнулась в ответ.

— Насчет тебя не сомневаюсь. А вот остальные… как считаешь, я могу с чистой совестью прогулять это важное мероприятие? Адоррас не намекал, что жаждет меня там увидеть?

— Пока нет.

— Вот и ладно, — окончательно повеселела Гончая. — Значит, никто не расстроится, если мы с ребятами плюнем на это дело и отдохнем по-своему.

Таррэн не ответил, поскольку за него это сделал вышедший следом Тиль:

— Нет, не расстроится. Если, конечно, после вашего совместного отдыха дворец не превратится в руины.

— Что мы, звери какие? Ну погуляем немного по саду, посмотрим на здешние диковины… да, представь себе, я еще не все успел увидеть!.. ну поцапаемся с каким-нибудь придурком… Это гораздо лучше, чем сидеть на вашем нелепом балу и делать вид, что всем доволен.

— Тебе всегда с этим везло, — лицемерно вздохнул Элиар. — Честно говоря, я вам завидую. И надеюсь, что хотя бы ближайшие два часа смогу потратить на сон, а не на всякие, как ты говоришь, глупости. Таррэн, идем. Ничего плохого не случится, если ты и дальше позволишь им сидеть в такой тесной компании. Все равно их теперь не пустят в главный зал.

— Пока-а! — помахала им вслед Белка. — Если понадоблюсь, найдешь меня по узам!

— Найду, — вздохнул эльф, двинувшись в сторону южного крыла. — Куда ж я денусь…

— Главное, ищи место, где будут самые большие развалины, — посоветовал Элиар. — Тогда точно не ошибешься.

Стражи у дверей сделали вид, что не услышали, однако все же озадачились. Что за отношения у этих чужаков? Один язвит, второй ему подыгрывает…

Старший семерки проводил глазами охотников. Все-таки тяжело каждую секунду на протяжении целых двух часов выслушивать о себе малоприятные высказывания и не иметь никакой возможности достойно ответить. Правда, он не сомневался, что такая возможность появится в ближайшем будущем. Все же чужаки не исчезнут с Алиары нежданно-негаданно, а он не всю жизнь будет стоять тут каменным истуканом, не смеющим даже рот раскрыть без приказа. Так что будет еще у них время поквитаться, ох будет…

Эльф успокоенно отвернулся и, почувствовав мысленный зов командира, приготовился дать полный отчет о своих наблюдениях.

Когда над летним дворцом сгустилась ночь, а придворные засвидетельствовали вернувшемуся владыке свое почтение, леди Эланна облегченно вздохнула и, извинившись перед отцом, покинула тронный зал.

Проскочив несколько полупустых коридоров и убедившись, что поблизости, кроме стражей отца, никого нет, Эланна тенью выскользнула в сад, счастливая уже тем, что ей больше не придется ни раскланиваться с сотнями разодетых придворных, ни танцевать с реном Оганэ, ни ощущать на себе взгляды вездесущих сплетниц. Иными словами, она сбежала с роскошного праздника и теперь с невероятным облегчением признавалась себе в этом.

Почему это случилось именно сегодня, Эланна и сама толком не поняла. Но после того как наследник рода Аверон предложил первый танец, у нее что-то нехорошо сжалось в груди. Бездна… никогда прежде этот напыщенный хам не позволял себе ничего подобного! Однако стоило только появиться отцу, для которого старший рен Аверон был первым советником, как тщательно продуманный план полетел в бездну. Более того, отец и виду не подал, что заметил умоляющий взгляд дочери, — неуловимо улыбнувшись, сделал явно одобрительный жест и вернулся к разговору с Элиаром, которого уже битый час терзал расспросами об обычаях светлых.

Тем не менее в отчаяние Эланну привело совсем не это маленькое предательство. Владыка мог творить в своем дворце все что угодно и отдавать предпочтение любому из придворных так, как сам того пожелает. Другое дело, что это было не принято и подобные дела решались крайне деликатно. Но сознавать, что лишь традиции стояли сегодня между ней и этим хлыщом… и при этом видеть, как стремительно темнеют глаза у Тирриниэля…

Эланна сама не помнила, какое оправдание с ходу выдала удивленному кавалеру. Ей почему-то показалось, что, если она этого не сделает, владыка Л’аэртэ совершит что-то нехорошее. В ее памяти еще был жив тягостный разговор, в котором эльф честно признался, что не всегда контролирует свой ужасающий «Огонь жизни». Если уж даже сдержанный Таррэн порой был готов полыхнуть, то чего ждать от остальных? Особенно когда они в голос утверждали, что Таррэн контролирует себя лучше всех?

Конечно, ллер Тирриниэль делал все, чтобы во время визита на Лиару не напугать прекрасную гостью. Он неотрывно находился поблизости, ограждая ее от излишней суеты и особенно от почти вездесущих, но совершенно бесшабашных перевертышей. Искусно прятал истинный цвет своей страшноватой ауры и всячески оберегал от неприглядной правды о наследии Изиара. Однако Эланна все время ощущала, как в его присутствии напрягаются защитные амулеты. Чувствовала, что ей далеко не все открыли, и откуда-то знала, что несокрушимое спокойствие и уверенность темного лорда всего лишь маска, опасно слабая преграда для истинного «Огня жизни», с рождения бушующего в его жилах. Ужасающе притягательное сочетание красоты и смертельной угрозы. Чарующая близость бездонного омута, в который тянуло окунуться с головой. Невыносимая привлекательность смерти. И жутковато манящий аромат егосветлой кожи, к которому ненавязчиво примешивался запах весеннего солнца. Буйного, жаркого, беспощадного, так что даже неизвестно, что лучше — поддаться или бежать без оглядки, откуда-то зная, что промедление может стать последней ошибкой в жизни.

Вот и сегодня Эланна вновь ощутила это странное чувство. Как только заглянула в его глаза, на дне которых скручивались в тугие жгуты искры нешуточного раздражения, поняла: если не сделать что-то немедленно, может случиться нечто плохое. Только пройдя огромный сад почти насквозь и достигнув северной галереи, которая проходила одним краем над Молчащей пропастью, Эланна смогла остановиться и успокоиться.

Все это было странно, ново и непривычно. Таррэн, Тирриниэль… они слишком разные. Слишком непохожи на эльфов Алиары. Слишком сильны, уверены, жестоки и… красивы. Да, невыносимо, невероятно, просто безумно красивы. Настолько, что глаз невозможно отвести, а сердце частенько сжимается в каком-то необъяснимом трепете.

Эланна оперлась на перила и, всмотревшись в черные небеса, до которых почти не доставали яркие огни дворца, потерянно застыла.

— Что? И ты тоже? — вдруг сочувственно спросили откуда-то из темноты, и владычица, вздрогнув, обернулась.

Разглядела сидящую на соседних перилах Белку и вздрогнула снова.

— Бел?

— Ага, — печально вздохнула Гончая, болтая ногами над разверзнувшейся внизу пропастью. — И я сбежал: больно уж они шумят, ваши эльфы. Да и ребята мои не выносят громких звуков. Так что не волнуйся: мы тебя хорошо понимаем.

Эланна неверяще покосилась на кусты, ограждающие террасу от собственно сада. Увидела пять пар янтарных огоньков и внезапно поняла, что комки мрака у самой земли, которые она сперва приняла за тени от веток, на самом деле не тени, а присевшие на траву охотники. Совсем незаметные в своих непритязательно темных одеждах. Неподвижные. Прямо хищники, притаившиеся в засаде.