Гунны - Кровь Дракона (СИ) - Умиралиев А. А. "Ильхан" - Страница 11

— Я-то думал, что ты откажешься. — Ответил Иргек возмущенно, — по тебе было видно, что драться с Сейшеном ты не хочешь. Но кто же тебя разберет, о чем ты думаешь? Пошел как старый одряхлевший конь на поводу у сарматов. Им-то будет на руку твоя гибель. Асфандир и Ларкиан в этом случае сразу же вернутся за Жайык и сообщат обо всем Гаталу. Скорее всего, сейчас у него война со сколотами. Сарматы помнят как твой предок Модэ, разорил их кочевья. А теперь Гатал боится, что ты можешь проделать то же самое. Потому и отправил своего наследника с заверениями, что не будет нападать на аланов, пока ты не разберешься с Шимыром и Коканом.

— И, что же теперь делать? Я могу отказаться от поединка.

— Нет, — снова вздохнул Иргек, — ты принял вызов и тем самым уже дал клятву Отцу нашему — Тенгри. Все воины верят в твою завтрашнюю победу, и считают, что ты находишься под его покровительством. Откажешься и тогда потеряешь доверие всех кочевников. Никто давший клятву Тенгри и нарушивший ее, не проживет и дня.

— Ну и зачем ты тогда пришел? Съесть мой ужин?

— Не знаю, — ответил он, пожав плечами, — я тоже верю в то, что тебя ведет Тенгри. Сакман рассказал мне с Иреком о том, как Кок Бори защитил тебя. Почитаемый всей Степью шаман, тоже, подтвердил тогда. Уверен, завтра ты выйдешь победителем из схватки с Сейшеном. Но прошу, будь в следующий раз благоразумнее. Святые духи предков и Тенгри не будут помогать тому, кто слишком часто полагается на их покровительство. А сейчас укладывайся спать. Тебе завтра понадобятся силы.

— Сарсеков, твою мать! Ты что там, в сортире свои яйца потерял? А ну бегом сюда!

Я, судорожно натянул штаны камуфляжа, поднял свой АКС-74, при этом, чуть не уронив его прямо в «очко», ударом колена распахнув дверь, выскочил и побежал к стоящему на вертолетной площадке рядом с несколькими большими серыми мешками командиру взвода, на бегу пытаясь застегнуть ремень.

— Товарищ капитан, рядовой Сарсеков по вашему приказанию прибыл. — Прокричал я, приложив правую руку к виску.

— Сарсеков, осел где?

— Я же его, — и повернулся к забору, к которому должен был быть привязан осел, и, не увидев его, запричитал, — твою мать он опять сбежал к минному заграждению!

— Так догони его! Если он снова там спрячется, — заорал капитан, — эти мешки на себе потащишь!

Закинув «калаш» за спину и свистом подозвав овчарок Атоса и Портоса, которых я выменял на четыре банки сгущенки и плитку шоколада у пограничников, побежал к минному полю.

«Вот же тварюга. И почему ослов считают тупыми животными?» — Думал я на бегу, — «ишак знает, что груз в гору на заставу понесет и в который раз убегает и прячется на этом минном поле. Удивительно и как у него так получается не наступить на мину?».

Я резко остановился. Передо мной на колышке вкопанной в землю висела ржавая табличка — «СТОП МИНЫ!». В метрах тридцати от меня, за табличкой спокойно стоял осел. Атос и Портос вставшие рядом со мной начали громко лаять на осла. В ответ ишак издевательски заржал. Возмущенные этим овчары бросились в его сторону.

— Атос, Портос, ко мне! — Закричал я и, пытаясь их догнать, сделал несколько шагов за ними.

Тут впереди меня, на месте где находились собаки, раздался взрыв, волна от которой отбросила меня, уронив на бок. Через мгновение, я, сквозь мутную пелену перед глазами увидел пробегающего мимо осла. Затем, разглядел капитана, который сев рядом со мной начал трясти меня за плечи:

— Коке, коке, проснись, Сейшен уже ждет тебя.

Я открыл глаза. Надо мной было озабоченное лицо Тегына.

— Коке, ты сильно дергался во сне. Что-то плохое приснилось?

— Не совсем сон, воспоминания из прошлой жизни. — Пробормотал я.

Тегын, не разобрав мой ответ, все же не стал переспрашивать. Вместо этого подал мне чашу для умывания наполненную теплой водой.

Пока я приводил себя в порядок, Тегын приготовил мое боевое снаряжение.

Из юрты я вышел облаченный в свою кольчугу. Дополнительно, вместо куячного доспеха и бронзового шлема я был защищен новенькими, начищенными до блеска, стальными кирасой защищающей грудь и спину, наплечниками и шлемом, совсем недавно выкованных кузнецом Кусэком. Кожаные поножи и нарукавники я заменил также на стальные, трубчатые. Слева на поясе, украшенном золотыми нашивками в виде сошедших в смертельной схватке волка и дракона, висели в дорогих ножнах сабля и длинный кинжал.

Я сел на подведенного мне Угэ аргамака, который был полностью покрыт кольчугой. Голову и грудь коня защищали стальные панцири.

Меня уже ждали Иргек, Кокжал, Асфандир со своей сестрой, Айбеке и тысячники. Позади них в ровные шеренги выстроились десятки тысяч всадников.

Ко мне подбежал Тегын.

— Коке, ты забыл. — Сказал он, подавая лук и колчан всего с тремя толстыми древками стрел. Такие, как я уже знал, всегда были с тяжелыми бронебойными наконечниками.

«Почему только три стрелы?» — Подумал я, но спрашивать не стал, решив лишний раз не проявлять свое незнание перед всеми.

Я закинул колчан за спину, а лук прикрепил к седлу. Взяв вместо них в левую руку небольшой круглый щит, а в правую копье длиной в три метра, поехал в сторону осажденного города. Проезжая мимо рядов кочевников, в их лицах видел уважение и уверенность в моей победе. Глядя на них и сам почувствовал уверенность, что смогу одолеть Сейшена. К тому же таких прочных доспехов у него не было точно и это давало мне огромный бонус. Конечно, у бека дуглатов был несравненно больший опыт и навыки убийства людей в боях. Но и я не дрыщ!

Выехав из шеренг конницы, увидел стоящего перед стенами Кызыл-Ангара всадника, который спал, склонив голову на грудь.

Я повернулся лицом к выстроившейся армии и поднял копье в знак приветствия. В ответ был рев двадцати восьми тысяч голосов. Затем круто развернул коня и направился к всаднику, медленно набирая скорость.

В отличие от меня, противник, проснувшись от рева, рванулся навстречу мне в карьер с места и выстрелил из лука, которого за мгновение до этого у него в руках не было.

Стрела, попав мне в панцирь отскочила. Через секунду он пустил одну за другой еще две, метясь в незащищенную кольчужной бармицей часть моего лица.

Но я уже был готов к этому подняв щит, в который и воткнулись обе стрелы. Тут я увидел, как противник быстро приближается ко мне, выставив вперед свое короткое копье, которое в следующий миг, ударив в щит, сломалось, чуть не выбив меня из седла.

Я развернул коня. Сейшен проделал то же самое, бросил сломанное копье и выхватил палаш, размахивая им над головой, стал громко выкрикивать свое имя.

Со стен в тысячи воинских голосов стали скандировать за ним:

— Дуглат — Сейшен, дуглат — Сейшен, дуглат — Сейшен…

«Ну, прям, фан-клуб», подумал я и направил коня в сторону Сейшена, выставив копье вперед. Он, увидев это, ринулся навстречу, держась правее меня.

Удар копья прошил воздух. Дуглат ловко уклонился и пронесся мимо. При этом я почувствовал мощный удар по кирасе в спину, из за-чего я выронил копье. Но доспех снова защитил меня.

Со стен раздался восторженный взрыв голосов.

Я выхватил саблю. Стрелять из лука в Сейшена было бесполезно. Он двигался с такой скоростью, что даже если я и успею выстрелить, то не попаду в цель точно.

Мы стали снова приближаться, направляя коней по кругу.

— Ну, что племянник, настал и твой черед, — сказал Сейшен ухмыльнувшись, — великий Богра, сумевший разбить армию Хань, разграбивший Маргуш и Хорезм, каган могущий объединить Великую степь от восхода до заката, ха-ха-ха, — громко засмеялся издевательский он, — сейчас умрет, как и его бабка. Кстати, почитаемая Тураки-Хатун сражалась лучше чем ты. Это я убил ее. Ха-ха-ха.

Меня вдруг охватила ярость и я рванул коня, резко сокращая дистанцию между нами и нанес рубящий удар саблей целясь ему в голову.

Рывок был настолько неожиданн для Сейшена, что он с трудом успел отбить мой удар. Но сабля все же скользнула по бронзовому шлему и рассекла ему правую щеку.