Игрок, забравшийся на вершину. Том 6 (СИ) - "Leach23" - Страница 61

Враг его подловил. Что тут сказать. Заставив очищать поле боя, служитель тем самым закончил начатое и был готов сбежать, как только процесс закончится. Уилл ухмыльнулся и, выпрямившись, пробормотал:

— Думаешь, что успел меня изучить, Тьяр? — Среди всего этого шума раздался едва слышный голос, но Уилл скорее говорил это самому себе, чем пытался привлечь внимание члена культа. — Что ж, позволь удивить тебя.

Черты головы, как и всего тела, начали меняться, приобретая форму демона убийства, а затем Уилл мысленно обратился к трём атакующим навыкам своей ипостаси, даже не представляя, во что это выльется. отчаянные времена требует уникального решения.

Погребение, расчленение и разрыв. Как только парень это сделал, время словно застыло, а затем Ворона выбросило в пустое пространство, где не было никого и ничего. Лишь белая комната и тишина.

— Оу, неужели система накрылась?

Озираясь в недоумении по сторонам, разбойник не сразу заметил посреди комнаты бледный текст сообщения.

— Хм… — Медленно подойдя к похожей на системное оповещение табличке, Уилл попытался разглядеть буквы, но те были слишком бледными. Пытаясь мысленно активировать его, парень не смог ничего добиться, но как только пальцы коснулись её, текст тут же вспыхнул тёмными чернилами, показывая содержимое таинственного «окошка».

Внимание! Вы пытаетесь создать навык разрушительного ранга.

Ваше сознание может не выдержать.

Минимальный уровень чувствительности, необходимый для изучения: 110 %

Текущий уровень чувствительности: 105 %

Вам предоставлен шанс увеличить уровень чувствительности.

Желаете пройти инициацию: Да/Нет?

Примечание:

В связи с резким увеличением потенциала сознания, шанс провала составляет: 76,7 %.

Уилл медленно прикрыл глаза, а затем, досчитав до трёх, также медленно открыл, пробормотав:

— Выглядит одновременно опасно и интригующе. Впрочем, по-другому, кажется, тут быть и не может.

Сердце неистово застучало, отдаваясь гулом в висках. Тянущее чувство волнения с разбегу ухнуло в низ живота, и, словно артист, впервые выступающий перед публикой, Ворон сглотнул ком в горле, подтверждая инициацию. Ведь, чтобы это ни было, оно должно сделать его сильнее.

Миг… И его сознание потухло.

Удачи, Белый ВОРон…

Момент, после которого Уилл впал в беспамятство, был похож на удар, разбивающий зеркало на сотни тысяч маленьких осколков. И его сознание оказалось этим самым зеркалом, подвергшимся уничтожению.

В чёрной всепоглощающей тьме, ассоциирующейся лишь с бездной, неизвестное маленькое я висело в нигде и плыло в неизвестном направлении.

Без цели. Без желания. Без памяти.

Оно не помнило ничего. Ни как здесь очутилось, ни что оно, ни где вообще находится. Осколок сознания терялся в невесомости, окруженный мёртвой, словно вакуум космоса, тишиной, и постепенно растворялся в ней, теряя самодостаточность в этом загадочном мире, пока в какой-то момент мимо не проплыл ещё один.

Осколок ощущал знакомую, похожую на его энергетику, и мысль этого я встрепенулась, потянувшись навстречу новому объекту. Но за миг до прикосновения она остановилась и, словно голова черепахи, резко втянулась обратно.

Сущность я дрожала и испытывала невероятное облегчение оттого, что не поторопилась и не дотронулась до неизвестного осколка. Тот был пропитан тёмной энергией.

Чьё-то маленькое «я», застрявшее здесь, было уверено, что, коснувшись его, почувствует ужасную боль. Оно не хотело этого. Лучше уж просто исчезнуть. Тихо и мирно потерявшись и забывшись в скорлупе неведения и пустоты.

Кто по собственному желанию захочет испытать боль? Я было уверено, что не относится к числу тех, кто станет вредить себе, и поэтому поспешила разминуться с осколком.

«Хочу тишины. Хочу покоя».

Устремляясь куда-то вдаль, эта частичка чего-то большего встречала всё новые и новые осколки. Мимолётные образы, приятные и не очень. Пугающие и греющие душу. Холодные и тёплые, а иногда и просто нейтральные.

Те, от которых веяло добротой и позитивом, я собирало и счастливо устремлялось дальше, а тех, что несли в себе зло и негатив, всеми силами избегало, стараясь не касаться.

Оно продолжало путешествие, собирая добрые частицы, которых, к слову говоря, было не так уж и много, в отличие от тёмных и пропитанных тьмой. Вскоре в чёрном пространстве дрейфовало уже не маленькое «я», а слегка размытая сущность сияющего светом сознания.

Пока внезапно, без какого-либо предупреждения та вдруг не поняла, что ранее не имеющая ориентиров бездна стала приобретать черты и направление. Словно что-то сдёрнуло пелену с разума, показав этот странный мир. Может быть, именно её свет позволил увидеть всё это? Кто знает.

Оказывается, всё это время она двигалась не вперёд, а вниз.

Пропитанные ненавистью и злом осколки, которые «я» пропустило, успели образовать шипы, усеявшие гигантскую Яму. С её дна поднимались, словно дым от пожара, волны ярости, отчаяния и одиночества.

Сущность, состоявшая сплошь из чистого света, попав под влияние этой энергии, стремительно стала взлетать, убираясь подальше от боли, исходившей со Дна.

«Что это? Как оно может существовать? Кто это создал?»

Я не имело ответов. Лишенное целостности, оно не понимало, что нужно делать, как поступить, и какую цель оно преследует. Эта сущность была уверена лишь в одном: нужно бежать отсюда. Бежать, чтобы никогда не испытать этого вновь.

«Вновь? Почему вновь?»

Но не́кому было ответить. Я было уже далеко, когда почувствовало чьё-то присутствие. Доброе и мягкое. Такое знакомое и родное, но… Его лучи с трудом пробивались сквозь волны злобы и боли.

Свет, спрятанный на самом Дне, нуждался в помощи. Казалось, ещё немного — и эта добрая частица навсегда исчезнет в пучине неконтролируемой энергии ненависти. Но, несмотря на то, что он был погребен под тяжестью отчаяния, унижения, страха, одиночества и снедавшей несправедливости, от него исходила волна умиротворения. Будто живительная влага, коснувшаяся уст жаждущего воды путника, она, слегка дотрагиваясь, обволакивала и приятно щемила грудь.

— Братик…

Детский голосок, донёсшийся из пучины тьмы, был спокоен и радостен.

— Сын…

Взрослый мужской голос, родной и пахнущий заботой.

— Родной…

Когда-то давно это слово ассоциировалось с женщиной, создавшей Я. Голос был печален, и, слыша его, я будто воочию увидело грустную улыбку на женском лице.

— Уилл!.. Парень… Дорогой… Посланник… Ворон… Белый Ворон!

Десятки голосов, резонирующих друг с другом, но всё же отчётливо различаемых среди остальных, доносились со Дна, напоминая о чём-то добром, приятном и очень-очень важном.

Несущая свет сущность замерла, вглядываясь во тьму. Ей хотелось вернуть эти воспоминания, но пышущее злобой Дно норовило сжечь, как только коснётся его.

Почему? Почему оно ненавидит меня? Почему хочет уничтожить и поглотить?

Эти вопросы возникали вновь и вновь, пока Я, больше не в силах терпеть, не обратилось к источающему тёмную энергию пространству:

— Что ты такое?! За что так ненавидишь меня и всё вокруг? Ответь!

— Подойди ближе и ты получишь ответы…

— Ну же…

— Давай…

Шёпот, доносившийся из Ямы, призывал к действию, и светлая сущность, замерев в нерешительности, всё же робко двинулась вниз, дрожа и готовясь бежать в случае опасности.

Ближайший шип был небольшим. Витавшая вокруг него чёрная субстанция потянулась навстречу Я, как только оно приблизилось. Сущность в ответ медленно вытянула конечность и, сжавшись, словно зажмурившись, коснулась тёмной энергии.