Враг за спиной (СИ) - Володарский Вадим - Страница 28

Она понятия не имела о том, что, как только Денис с Алёной остались в машине одни, парень вытащил смартфон и набрал номер. С его лица пропало выражение рубахи-парня, губы сжались в плотную линию.

— Да. Значит, докладываю. Ничего она пока не знает. Но хочет узнать и написать материал. Настроена решительно. Мы обещали помочь. Она нам поверила.

— Ну и хорошо! — Раздалось из трубки. — Проследи там… ты знаешь за чем. Это сейчас важнее всего, чем ты занимаешься, и на чём зарабатываешь деньги. Так что уж постарайся…

— Конечно! — Сказал Денис, и они с Алёной направились к дому, где сами собирались переночевать.

У Руслана выдался свободный вечер. Распахнув двери на балкон в своём домашнем кабинете, — лесной воздух: бесценно! — он включил ноутбук.

Начал, как обычно, с личной почты. Где первым делом открыл письмо от Космоса. В письме были новые подробности по поводу деятельности Дениса Легодаева, — с кем именно из местного криминала у него были связи. Поскольку связи эти сводились в основном к продаже кодграбберов и тому подобных технических средств для совершения преступлений, эта информация Руслану мало что давала. А вот следующий раздел был куда интереснее:

«Между прочим, я посмотрел по сети, где ты сейчас трудишься. Так вот, родственничек Дениса связан как раз с вашей конторой. Ты, наверное, знаешь, что у ZEERAT есть в Занайске завод. Ничего особенного, собирают электрооборудование. Но это был чуть ли не первый случай иностранных инвестиций в край, ещё в 90-е. Как только началась приватизация, они и «прихватили» в Занайске небольшой заводик, правда, надо отдать должное, потом его отстроили и модернизировали, вложив большие деньги. И, через местных представителей, сразу стали прикармливать местные власти. А точнее, начали ещё раньше, до приватизации. Владимир Князь тогда работал в милиции. Руководил оперативной работой в крае. Так вот, он оказал большое содействие голландцам. В частности, говорят, под угрозой уголовного дела вынудил уволиться директора завода, который хотел его «прихватизировать» на себя.

У него есть дружок — Алекс Бегун. Из бывших наших. Работает в вашей конторе, ты его должен знать. Видимо, всё решалось через него. Это всё понятно. Непонятно одно: почему Занайск? Почему такая дыра? Если голландцы выбрали регион потому, что у Бегуна там связи, то почему не Южанск или где-то ближе к нему? Этого тогда никто не мог понять. А сейчас все привыкли.

Как бы там ни было, Князь из милиции ушёл, и очень быстро обнаружился в краевой администрации, где и трудится по сей день. Судя по всему, чувствует себя неплохо. Завод тоже работает, несмотря ни на что. Зарплату стабильно платит. Мэр Занайска на голландцев чуть не молится. Губернатор тоже доволен. Такое сейчас не так уж часто бывает. Все уже привыкли, и почему завод именно в Занайске, никто не спрашивает…

Кстати, хотя сам Князь из оперов заделался «крепким хозяйственником», он сильно дружит с другим замом, Иваном Костяхиным. А тот — на всю голову православнутый великоросс, и крышует такую же публику в крае. Именно под ним сейчас ходит твой второй друг — Застава. Переехал в Южанск, занимается там бизнесом, у него пара магазинов, в основном секонд-хенд. В провинции популярная тема. А помимо этого (есть вероятность, что бизнес только для вида) развил бурную деятельность по сбору помощи «ДНР». Он там сам воевал, говорят, был ранен.

То есть у него близкая связь с тем же товарищем, что и у Легодаева, хотя менее похожих людей трудно найти. Вот так бывает… Кстати, если у вас с ним контры, я бы поостерёгся. У него наверняка и в Киеве связи есть. Сам понимаешь. А крови эти ребята не боятся. Но — тебе решать.

Космос.

Прочитанное Руслана удивило. Но не обрадовало. К тому же, личность этого Заставы симпатии у него не вызывала, и он решил подготовить ответный удар. Для этого зашёл на форум мотоциклистов, а потом в тематическую группу на Фейсбуке (через «своих» можно было найти любые связи) и задал вопрос: нет ли у кого-то знакомых мотоциклистов в Хорватии, желательно тех, кто в теме истории их гражданской войны в 90-е годы. Он был почти уверен, что быстро получит ответ. А Головину Руслан написал, чтобы тот продолжал собирать информацию.

Потом он зашёл на страничку Юли. Там красовался вопрос от некой Кристины Лякиной, одной из друзей, большими буквами: «Юляха, ты где?!» Под ним был целый ряд комментариев. Кто-то спросил: «В смысле?», и Кристина ответила, что Юли нет дома, и вообще нигде не видно, телефон вне зоны доступа, в интернете ничего не пишет. Кристина волновалась за подругу. Правда, ей ответили, что, вероятно, Юля уехала из города, поступив подобно своему отцу, отключив все телефоны. По мнению Лякиной, Юле такое поведение было не свойственно. А больше всего она боялась, что подругу «кто-то сбил и в лесу закопал», — явно подразумевалась привычка Юли ездить на велосипеде. Знала бы ты, Кристина, что произошло на самом деле, подумал Руслан. Но просвещать её, разумеется, не собирался, как и других заинтересованных.

Спать не хотелось, и Руслан решил проверить, сможет ли найти в интернете информацию при минимуме данных. Например, информацию о том, кем был прадед Юли, решивший сотрудничать с немцами. Сложность была в том, что ни имени, ни фамилии он не знал, — Юля об этом не упоминала. А посвящать девушку в свои розыски он не хотел. В то же время, хоть и не принадлежал к «поколению гаджетоманов», Руслан считал, что в интернете можно найти почти всё. Если знать, где и как искать.

Искать, конечно, пришлось на российских сайтах, посвящённых истории Великой Отечественной. Продираясь через советскую символику, которой их дизайн был обильно инкрустирован. Но, как ни странно, было много людей, усердно собиравших, систематизировавших и выкладывавших информацию о героях и предателях. Если бы было столько изобличающих преступления советских коммунистов… Но увы, интересующихся этим в России было мало. К тому же, заниматься героями и предателями было куда безопаснее, чем собственными палачами и жертвами. Однако сейчас Руслана интересовали именно предатели, и тем, кто собирал эту информацию, он был благодарен.

Что было известно о том, кого он искал? Ни имени, ни точного возраста, ни места рождения, ни каких-либо иных данных. Только место жительства перед войной и совершения предательства, — Занайск, то, что у предателя были жена и маленькая дочь (значит, скорее всего, он был сравнительно молод), то, что он сумел уйти с немцами и, предположительно, погиб в сорок пятом в Германии.

Помогло то, что Занайск был (особенно до войны) сравнительно небольшим городом. Если бы речь шла, к примеру, об оккупированном Киеве, людей, соответствовавших критериям поиска, скорее всего, было бы много. А из тех, кто попал в список предателей из Занайска, дочь нужного возраста (причём единственная) была у шестерых. Но судьба двоих из них была точно известна: они попали в руки советских властей после освобождения города, и были закономерно расстреляны. Ещё один пережил войну и в итоге обнаружился в США, где мирно дожил до старости: авторы сайта о героях и предателях очень злорадствовали по поводу американцев, покрывавших предателей. Хотя сам этот человек, подумал Руслан, имея возможность сравнить американскую жизнь с довоенной советской, наверняка не жалел о сделанном выборе.

Оставались трое. Один из них, работавший в местной немецкой управе, сумел забрать с собой семью, а значит, не подходил. Ещё один погиб в бою в сорок третьем в Белоруссии, — он попал в подразделение, воевавшее с партизанами.

Осталась единственная кандидатура. Александр Кратин. Если верить данным сайта, «социальное происхождение — из священнослужителей», то есть вряд ли у него были основания любить советскую власть. К моменту прихода немцев ему было двадцать четыре года, он успел жениться и имел маленькую дочь. В армию не был призван, так как работал на оборонном заводе электриком и имел бронь. А эвакуировать его завод не успели. Точнее, не успели эвакуировать людей: сам завод при отступлении советских войск был взорван. Занайск был захвачен внезапным ударом немцев, и на эвакуацию, вероятно, не было времени. А может быть, люди не рассматривались как подлежащая эвакуации ценность. Узнать это, за давностью лет, было уже невозможно.