Враг за спиной (СИ) - Володарский Вадим - Страница 45

Если так, то шансов, что снаружи её кто-нибудь услышит, больше, если одна из дверей будет открыта. Яна понимала, что шансов мало, и что неизвестно, есть ли там кто-нибудь вообще. И что это может плохо закончиться, — такая попытка наверняка вызовет гнев её тюремщика. Впрочем, она уже давно пришла к выводу, что это в любом случае не закончится хорошо. А потому нужно было рискнуть.

Когда сверху раздался звук открывающейся двери, Яна была в странной полудрёме, как бывает у совершенно изнурённых людей. Но, услышав шум, сразу пришла в себя. И закричала.

Снаружи этот крик был почти не слышен. А возле двери, где кто-нибудь мог бы услышать его, никого не было: даже Денис Легодаев сидел в доме, заканчивая разбираться с компьютером, — будучи человеком дотошным, он хотел ещё что-то там проверить.

Зато его напарнику, который уже затворил верхнюю дверь и спускался по лестнице, было отлично слышно. Когда открылась нижняя дверь, крик не стих. Яна находилась уже почти в истерике, и даже, когда ясно услышала, что закрылась и нижняя дверь, продолжала кричать.

Пока не почувствовала сильный удар носком кроссовка слева под рёбра. У неё на секунду перехватило дыхание, и вообще, удар привёл в чувство. Она замолчала. И услышала шёпот:

— Не трать силы. Никто не услышит. Всё продумано.

Яна поняла, что её мучитель прав. Если он (она понятия не имела, что есть кто-нибудь ещё) придумал, как лишить её малейшей возможности освободиться, то наверняка не допустит и того, чтобы кто-нибудь услышал её крик.

Потом раздалось знакомое шуршание. А через секунду у неё на голове оказался полиэтиленовый пакет, и чьи-то руки обжимали его вокруг шеи. От удушья Яна едва не потеряла сознание, но это явно не входило в планы мучителя, потому что в последний момент пакет был снят. И на этот раз, только чуть отдышавшись, Яна спросила:

— Что вы… от меня… ещё хотите?

Ответа она не получила. Видимо, с точки зрения тюремщика, она ещё не была в нужной кондиции. Потому что он повторил пытку ещё дважды, хотя и на меньшее время, и только потом прошептал:

— Что я хочу, ты спрашиваешь? Хочу, чтобы ты рассказала, что узнала по занайскому делу. До последней буковки.

У Яны упало сердце. Не от страха, — страх давно прошёл. От осознания, в чьих руках она, по-видимому, оказалась, хотя по-прежнему совершенно не понимала, как. И, если она была права, это означало, что вряд ли выберется отсюда живой.

Сидевший рядом с ней на корточках мужчина истолковал паузу иначе. И вновь оказавшийся на голове удушающий пакет, — на этот раз дольше, — призван был напомнить, что опасность умереть — это ещё не самое страшное.

Отдышавшись и откашлявшись, Яна спросила:

— Что вы… хотите знать?

— Всё. С самого начала — кто тебя послал заниматься этим делом, с кем беседовала, о чём, что видела, что снимала, что узнала. Лучше сделай так, чтобы не нужно было задавать вопросы. Каждый вопрос — будет значить сама знаешь что. Сделай, чтобы я просто слушал.

И, постепенно восстанавливая дыхание, она начала рассказывать. С самого начала она не стала лгать. Почему-то ей показалось, что так будет больше шансов… На что? Она не смогла бы сказать. Может быть, этому человеку всё-таки удалось сломить её дух. Или, когда девушка осознала, что вряд ли когда-нибудь ещё увидит солнечный свет, ей стало всё равно. Как бы там ни было, она говорила правду, чётко и ясно, как и положено журналистке, формулируя мысли. Её рассказ, который Денис слушал в доме с помощью наушников, длился почти два часа (Яне не было видно, что тюремщик мог всё это время отпивать воду из пластиковой бутылки, — ей пить, конечно же, не дали), и только дважды был прерван удушьем и вопросами.

— А потом… я проснулась здесь, — Закончила она.

— И тебе здесь не нравится, — Констатировал мучитель, поднимаясь. — Ничего, ещё посидишь… пока не станет понятно, что именно с тобой делать. И не ори. Всё равно никто не услышит, — Повторил он, открывая нижнюю дверь.

На этот раз Яна послушалась. Когда она опять осталась одна, в полной тьме, на девушку навалилась такая тоска, что даже лишила её начисто способности думать. Хотя она поняла, что означает эта фраза: «что именно с тобой делать». Она упала бы на земляной пол, но не позволили прикованные за спиной руки. Из глаз Яны полились слёзы бессилия, которых никто не увидел.

Глава 22.

День начинался с прогноза погоды. В понедельник обещали дождь. И на следующие дни тоже.

Не имея другого транспорта, кроме велосипеда, Юля была вынуждена следить за прогнозом погоды. Она уже достаточно понимала украинский, чтобы смотреть местные телеканалы. За завтраком, а потом собираясь на работу, она первым делом смотрела новости и прогноз погоды. Услышав про дождь, девушка вздохнула. Потом переключила на спутник и нашла российский канал. Новостей о заложниках в Африке не было, о «шпионском» уголовном деле в Занайске тоже. Юля поймала себя на том, что остальные новости из России её не очень интересуют. Это стало как-то далеко от неё.

Одной из первых вещей, которую она купила здесь, был недорогой плащ-дождевик. Необходимая вещь, если ты постоянно ездишь на велосипеде. Сумка с ним стояла наготове, её можно было пристегнуть к раме велосипеда. Специальные петли для этого к матерчатой сумке Юля пришила сама. Если она и попадёт под дождь, намокнут, разве что, ноги, но это случилось бы, и если идти пешком. Перед тем, как выезжать, нужно было ещё проверить фару и задний мигающий фонарь на велосипеде: в дождь ехать без них вдвойне опасно.

Дождевик пригодился уже на полпути до работы. Пристегнув велосипед, Юля вошла в офис. На месте была только Марина.

— Привет! — Сказала она, наблюдая, как Юля снимает дождевик (под капюшоном было достаточно места для велосипедного шлема) и пристраивает его на вешалке. — Как раз сегодня думала, как ты доберёшься. А ты сухая!

— Почти, — Уточнила Юля, вытирая ноги о коврик у входа, чтобы не оставлять мокрые следы на полу. — Ничего страшного… Шеф на месте? — Она кивнула в сторону кабинета Юрия.

— Нет, в хозяйственный суд поехал. Сказал, после обеда будет. Просил тебя посмотреть одни документы, я на стол в библиотеке положила.

— По беженцам? По тем иеговистам? — Спросила Юля, потому что именно этим занималась в пятницу: семья из России просила убежища, утверждая, что их преследуют по религиозным мотивам.

— Нет, этим можно заняться позже. Там постановление следователя и кое-какие материалы. Наш микроавтобус попал в аварию в России. Три человека погибли, в том числе водитель, все граждане Украины. Российское следствие закрыло дело за смертью — посчитали, что именно водитель бусика виноват, выехал на встречную. Теперь на перевозчика подали в суд родственники одного из погибших — здесь, в Украине. Нужно посмотреть, есть ли нарушения, можно ли постановление оспорить, и должен ли наш суд принимать его во внимание… Нашим процессом Юра сам займётся, а тебя просил проверить, есть ли там нарушения по российскому.

— Понятно. — Юля на секунду задумалась. — Только я не специалист по ДТП. Могу только на процессуальные нарушения проверить. Обычно они по таким делам есть…

— Уже хорошо! — Сказала Марина. Начинался обычный рабочий день.

Руслан тоже за завтраком смотрел телевизор. Услышав прогноз погоды, он недовольно покачал головой, а потом взял в руку айфон и открыл приложение с прогнозом погоды, — ему он доверял больше остальных источников. Значки дождя стояли на сегодня и на всю ближайшую неделю. Не любивший плохих новостей Руслан открыл сайт, где была картинка с метеорадара Борисполя, и убедился, что дождь приближается, и будет идти в Киеве и окрестностях в ближайшие часы.

В отличие от Юли, у него выбор был, хотя он и был недоволен тем, что в ближайшие дни придётся ездить не на мотоцикле, а на «Тесле».

Смотрели прогноз погоды и Денис Легодаев с напарником.

— Отлично! — Сказал Денис. — Два в одном.

— Почему? — Не понял напарник.