К черту любовь! (СИ) - "Nogaulitki" - Страница 24

— Не проблема, — протянула я, слабо представляя реакцию Волжак, если она узнает об этом. Хотя, наверное, ей плевать.

— Тем более это будет во внерабочее время, — пожала плечами девушка.

— Ну да…

— Послушай, я Катю знаю достаточно, я в курсе о ее характере, — примирительно проговорила Маша, а я в этот момент многозначительно хмыкнула. – Но она не самодур. Так что расслабься.

— Хорошо, — выдохнула я. – Когда ты хочешь сделать это?

— Я уезжаю на следующей неделе. В среду. Так что… до среды, — улыбнулась Маша, откидываясь на стуле с видом «неужели я ее уговорила».

— На выходных я не могу, — пробормотала я, вспоминая, что обещала Оксанке съездить с ней на дачу к ее друзьям. – В понедельник у нас совещание важное… освобожусь поздно. Тогда, может, во вторник?

— Договорились, — кивнула Маша, — спасибо. Ты меня очень выручишь.

— Подожди еще, может, ты выгонишь меня со съемки со словами «Не верю!» — засмеялась я.

— Я так не думаю. Ты очень красивая. У тебя интересная внешность, думаю, что все пройдет отлично.

— Спасибо, — пробормотала я, ощущая, как щеки заливаются румянцем.

— Не за что, это же правда, — пожала плечами девушка.

***

Мы посидели еще минут двадцать и обменялись телефонными номерами, потом Маша проводила меня до машины и пожелала хорошего вечера.

Я ехала домой в раздумьях – как может такая, как Волжак, дружить с такой, как Маша? Они были совершенно разными. Маша казалась какой-то… приторной, что ли. Даже ее внешность, несмотря на довольно мальчишеский стиль, была милой. Короткие волосы, плавные черты лица, добрые открытые глаза, немного пухловатые щеки с ямочками. Она была, как медвежонок. Милый, добрый медвежонок. В то время как Волжак была какой угодно, но не милой – красивой, опасной, сильной, сексуальной, дикой, но не милой.

И почему-то, по пути домой, я думала не о милой и доброй Маше, а об опасной и сексуальной Волжак.

Глава 17

В понедельник Волжак вернулась на работу. Заметно отдохнувшая, набравшаяся сил. Это я поняла, потому что, стоило мне оказаться в кабинете, как она начала язвить и сыпать остротами в мой адрес так интенсивно, будто решила восполнить пробелы за те дни, что мы не виделись.

Но, странно прозвучит, я была даже рада ее видеть. Привыкла, может, к ее словесным пируэтам уже.

Про Машу она мне ни слова не сказала – из чего я сделала вывод, что Волжак была не в курсе нашего предстоящего творческого тандема. Иначе я бы услышала множество подколов, я уверена. К слову, с Машей мы переписывались все выходные, пока я была с Оксанкой, подруга даже пару раз пыталась выяснить, не нашла я себе кого-то.

С Машей было интересно, легко, спокойно. От нее я не ждала каких-то словесных нападок или язвительных комментариев. Она была мила, вежлива и приятна в общении. И я была уверена, что она флиртовала со мной. Не явно и настойчиво, а, скорее, тонко, какими-то милыми намеками, комплиментами, шутками. Поэтому нашей встречи во вторник я ждала без особого беспокойства или нервозности. У меня даже было ощущение, что я нашла хорошего друга – у нас было много общего, даже чувство юмора было схожее, поэтому никакого дискомфорта в общении я не ощущала.

Мы договорились, что вечером во вторник Маша заберет меня с работы сама, поэтому я отправилась в офис на такси, оставив свою «ласточку» дома. Волжак, к удивлению, чуть задержалась и пришла даже позже меня. Самое интересное, что, заходя в свой кабинет, она поздоровалась со мной и явно хотела сказать или спросить что-то, но почему-то не стала. Я видела, как она открыла рот, чтобы что-то произнести, но потом слегка нахмурилась и, мотнув головой, направилась в свое «логово». Я лишь пожала плечами и вернулась к работе.

В обед стало ясно, что именно ее волновало – Волжак, отдавая мне документы и параллельно проговаривая наставления по ним, чуть задержалась у выхода в коридор и, словно мимоходом, совершенно будничным тоном, произнесла:

— У вас сломалась машина, Ирина Николаевна?

Я уставилась на нее, не совсем понимая вопроса. Она что, следит за тем, есть моя машина на парковке или нет?

— С чего вы взяли? – спросила я, все еще держа документы в руках.

— Не заметила на стоянке места скопления голубей, — пожала она плечами. Сука. Опять она издевается над моей машинкой.

— Нет, не сломалась. Сегодня у меня дела после работы, было неудобно на машине, — проговорила я, стараясь не конкретизировать свои «дела». Но… может, напрасно? Интересно, как Волжак отреагировала бы, узнай, что я довольно тесно общаюсь с Машей? Приревновала бы? Хотя, о чем я? Этой ледяной фурии наверняка плевать на все, что происходит в моей жизни.

— Понятно, — хмыкнула Волжак и вышла в коридор, а я так и не поняла ее реакции на мой ответ. Но она показалась мне не очень довольной.

***

В половину седьмого Маша должна была ждать меня на стоянке у работы. Каково было мое удивление, когда в 18:20 девушка зашла в кабинет, широко улыбаясь.

— Привет труженикам тыла! – весело поздоровалась она, подходя к моему столу.

— Привет, — пробормотала я, искренне удивленная ее неожиданным визитом. – А что, уже половина седьмого? – я посмотрела на часы, подумав, что опоздала, и поэтому девушка решила подняться за мной.

— Нет-нет, просто я приехала раньше. Думаю, зайду, посмотрю, как ты тут работаешь. И твой грозный руководитель тоже, — заговорщически хихикнула Маша, оглядываясь по сторонам.

Только я открыла рот, чтобы ответить, как двери кабинета Волжак распахнулись, а сама женщина вышла к нашей веселой компании. Что за херня? Она так рано никогда не выползает из своей «норы»! Почему сейчас?

С минуту была немая сцена. Клянусь, я хотела телепортироваться оттуда, как можно скорее. Не знаю, почему, но чувствовала я себя крайне неуютно. Наконец, Маша решила нарушить дружное молчание:

— Привет, Екатерина Александровна. Непривычно видеть тебя в рабочей обстановке, — девушка улыбнулась и подошла к женщине, чмокнув ее в щеку. Волжак не отреагировала на этот дружественный «чмок» — ее лицо осталось непроницаемым.

— Что ты тут делаешь? – спросила моя начальница, закрывая за собой дверь.

Я была уверена — Маша не распознала в этом вопросе ничего дурного, но я слишком долго уже общалась с Волжак, чтобы услышать, как ее интонация «упала» на несколько градусов, становясь почти ледяной. То, что было незаметно для других – было очевидно для меня.

— Хочу украсть твоего ассистента. Она согласилась помочь мне кое в чем, — спокойно ответила Маша, засунув руки в карманы джинсов.

— М-м-м, — ухмыляясь, кивнула Волжак, — Ирина Николаевна может помочь, не сомневаюсь.

Мне стало еще более неловко, чем было. На что она намекает?

— Я серьезно, — кажется, даже Маша смутилась от ее слов. – Мне не хватает несколько лиц для моей выставки. Помнишь, я тебе рассказывала? И Ирочка любезно согласилась стать одним из, так сказать, экспонатов, — переведя взгляд на меня, девушка тепло улыбнулась.

— Понятно, — усмехнулась Волжак, потом тоже посмотрела на меня. – Не опаздывайте завтра, пожалуйста. С утра общий брифинг, скоро командировка в Москву, нужно подготовиться, Ирочка, — выделив интонацией мое имя в уменьшительно-ласкательной форме, отчего у меня аж мурашки по коже пробежали, Волжак кивнула в знак прощания Маше и вышла из офиса. Ох, чую, добром это не кончится. Припомнит она мне это. Хотя, что я сделала? Мы никто друг другу! Она вообще меня хотела в отеле оставить! С чего мне волноваться? Я же не ее вещь!

Из роя непонятных мыслей меня вывела Маша:

— Ну, что? Ты готова? Идем?