Князь Угличский (СИ) - Уточкин Владимир Николаевич - Страница 22

Теперь у меня есть мастер, который может организовать производство льняных тканей, и умеет делать бумагу. Такому никаких денег не жалко. Ждану, было дано задание, построить иноземцам дворы в Устюжне, а также работные дома какие захотят. Изготовить немцу Веберу оборудование, какое укажет и купить ему материал для изготовления бумаги. Да объявить в городе о приеме подростков на новые дела.

Перед отъездом Джакман явился ко мне.

— Здоровья князю Дмитрию. — Начал он, — яз отплываю снова в Англию. Взял товару довольно. Пришел попрощаться с князем.

— Здравствуй Бен. Всем удоволен?

— Да князь Дмитрий. Слава богу. Хоть слуга твой скуп до неприличия, договорились на красную цену на товары твоих мануфактур. Хочу просить того горючего масла коего надо в лампу медную лить. Можешь мне того масла заготовить двадцать или тридцать бочек? Вижу большую выгоду из сей затеи. Богатые бюргеры охотно купят таковые лампы, коли будет того масла в достатке.

— Масло сие зовется керосин. Если возьмешь по нашей цене, запасем тебе его в избытке. — Купец Скорняков возил в Устюжну по несколько бочек в месяц. — Вот что мастер. Хочу заказать тебе серьезное дело. В том деле у меня большой интерес. Коли сделаешь, будет тебе моя благодарность и льгота.

— Чем я могу служить светлейшему князю? — насторожился купец.

— Первое, очень доволен яз людьми, что ты привез. Вези еще. Особо важны мне плотинные, и горные мастера умелые, сколь сможешь много. Второе для моей суконной мануфактуры нужна тонкая шерсть. Покупать её не хочу. Желаю кудель иметь со своих овец. Ты привези мне тонкорунных овец из Испании.

— Князь, я не знаю, смогу ли? Англия с Испанией воюют. И мне доступа в королевство нет. — Заколебался Джакман.

— Повторюсь. Привези мне десятка два иль три этих овец и цену сам назначишь. Яз спорить не стану. А в следующий раз дам тебе такой товар, что короли у тебя его будут на золото по весу менять!

— Князь. Яз видал множество чудес в вашем княжестве, потому обещаю сделать, что смогу.

— Да, вот еще. Ты говорил театр, у вас играет в Лондоне. Знаешь такого сочинителя Вильям Шекспир?

— Нет, князь, не слышал о таком.

— Мне боярин Годунов сказывал, вельми интересные сказки пишет сей мастер. Ты привези мне театральных книг его.

С тем и расстались.

Пришла зима по календарю. Декабрь шел к своему концу, а снега все не было. Наступил Сочельник. Жена с кухарками сварила кутью. Рождественские службы прошли темно, безрадостно. Отсутствие снега в январе, и иногда идущие проливные дожди будили в народе тревогу. Окрестные крестьяне с безнадежностью ждали весну. Озимые не уснули под снегом, а дожди и зимнее холодное солнце неизбежно погубят зеленые ростки. Население Устюжны стало суровее, злее. По весне ждали голод. Закупки торговыми гостями железа и изделий промыслов города сократились.

Боярин Лапушкин привел в Устюжну обоз с пушками. Расположившись в старом княжеском имении, он пришел доложиться.

— Доброго здоровья князь.

— И тебе здравствовать окольничий Вячеслав Валерианович. Почто так долго добирался ко мне. Обещался месяц назад объявиться.

— Да княже погода велми не понятная. Все ожидали снега, чтоб санным путем привезти наряд. А снега нет и нет. Яз тогда ждать бросил и велел телегами везти пушки да припасы.

— Ну что ж приехал и ладно. Чего привез?

— Как ты указывал, привез пушки пленные из Ивангорода, да царева большого наряда, да пищали разные свейские. Тако же привез тебе список ямчужных станов, где государем велено творить пороховую мякоть. Также указ государя Федора Иоанновича об основании оружейной слободы в городе Тула. Двадцати семи кузнецам дают леготу по поборам государевым, да первую руку в покупке угля и железа. Под Тулой во множестве лесов на ложа ружейные, да железо в земле добрыми рудами лежит. Або сии кузнецы должны за доброту государеву выделывать пищали по казенным заказам.

— Ага. Это хорошо. Надо будет научить тамошний люд работный, плавить железо в домнах великих. Но это позже. Сейчас поедем, посмотрим на пушки. — Я решил не затягивать процесс и посмотреть, от какой стенки мы будем плясать. Захватив с собой моего военного эксперта Афанасия Бакшеева, мы поехали на старый княжий двор.

Все орудия, за исключением пяти смонтированных на лафетах с большими колесами, или как здесь называли тележках, лежали на возах.

Все были аляповато украшены, разной длинны, и разных калибров. Неточный замер с помощью выструганной клином дощечки показал, что не нашлось даже двух орудий с одинаковым диаметром ствола. Сами стволы имели внутренние неровности и затёсы от выстрелов. Пушки на колесных лафетах были только свейские. Лежащие на возах стволы русских пушек имели лафеты без колес на отдельных телегах. Очевидно, вместе они монтировались на месте будущего боя.

— Чего думаешь, Афанасий? — спросил я бывалого воина.

— Добрые пищали. Медные, литые. Надобно, дабы пушкари стрельнули, да глянули как далеко ядра летят да куда падают. Яз по пушкам-то не силен.

— Это ничего. Вон Вячеслав Валерианович нам привез пищали ручные свейские. Ты возьми их и с дворянами нашими постреляй. Да дай имя каждой иль цифирь, да запиши сколь вершков калибр, сколь гран пуля весит, на какую дальность бьет и кучность какова?

— А когда надо сие? — спросил Афанасий.

— Как сделаешь.

— Яз тогда стану брать рынд твоих свободных, да дворян, что со мной на службе ныне. Вскорости соделаем.

— Афанасий Петрович, прежде дойди до ковалей нашенских, пусть за деньгу скуют по десять ядер на каждую пушку.

— Княже яз на государевы пушки привез ядра в запас, бо на свейские, конечно у меня ядер нету. — Пояснил окольничий Лапушкин.

— Ну, значит только на свейские. — Поправил я заказ кузнецам.

— Пойдем Вячеслав Валерианович в терем обговорим нашу затею.

Расположившись за столом в теремной палате, попросил бумагу и чернила, стальные перья для письма я носил с собой всегда.

— Скажи мне боярин, коли бы ты мог заказать пушки определенных размеров, каковые бы ты оставил в царском войске?

— Не знаю князь так сразу не скажу.

— Мне боярин и конюший Борис Федорович сказывал про тебя, або ты лучше всех ведаешь огненный наряд.

— То верно. Коли яз посмотрю на пушку, то могу указать, как далеко палит она.

— Послушай повесть. Есть страна на восходе. Очень далеко. Тысячу лет назад, как у нас ранее, там было много царств. И все оне друг с другом ратились беспрестанно. Покуда один царь не придумал лук вельми большой. Стрелец его войска ложился на спину и упирался ногами в плечо лука, руками же растягивая тетиву, опосля стрелял тяжелой стрелой вдвое дальше обыкновенного лука. Его войско, сходясь с другим, слало стрелы издали, и побивало много воев, само не терпя убытка. Опосля свежее войско шло на брань с малым числом целых воинов и многими израненными и всегда держало верх малой кровью. Так тамошний царь стал первым и единым царем всех царств.

— То сказка аль правда? — Уточнил окольничий.

— Чистая правда.

— Так от меня чего надобно? Пушки аль луки?

— Устюженские ружья стреляют, на сколько шагов? — начал я предметный разговор.

— На триста, а целить можно на сто.

— Свейские ружья на сколько стреляют?

— На двести. Оне имают пулю больше, да ствол короче. Целить можно на сорок шагов.

— Как скоро стреляют пушки и ружья?

— Как яз тебе скажу? — Не понял меня Вячеслав Валерианович.

— Ну, на мой счет: раз, два, три, четыре… — Начал я посекундный отсчет.

— Ага, умелый стрелец стрельнет раз на двадцатый счет. А пушкари стрельнут на двадцать пятый счет.

— Пушки наши со свейскими сильно разные?

— Литцы одним обычаем стволы творят, что свейские, что польские, что наши. Так что мыслю коли близкие размерами пушки, то все палят одинаково.

— Смотри окольничий. — Я нарисовал ствол единорога с конической зарядной каморой. — Коли сделать пушку с таковым стволом, будет она сама много легче и дальше стрелять ядрами тяжелее, чем обыкновенные пушки. Ты об сем никому не сказывай. Представь, коли выйдем мы в поле с ворогом ратиться, да издали пушки их разобьем, бо пехоту и конницу побьем ядрами да картечью. Тогда пешие стрельцы с дальнего края стрельнут по уцелевшим полкам. Много ль останется войска на рукопашную схватку?