Лунная охотница и Проклятый принц (СИ) - Рома Валиса - Страница 4

Полукровки.

Полукровки, что всю жизнь прожили в мире людей — я поняла это сразу, с такой ясностью и простотой осознав, что просто не сумела удивиться.

Я с интересом смотрела на двух сестёр, что обменивались тревожными взглядами. Старшая с испугом прижимала к себе младшую, которая с нескрываемым интересом смотрела на меня.

— Я вас не трону, — всё же произнесла я, аккуратно смахнув с головы капюшон.

— У тебя тоже уши! — вдруг восторженно воскликнула Ноби, звонко хлопнув в ладоши. — Ты такая же!

Её сестра же, напротив, восторга не разделила, нахмурившись ещё сильнее. Белое лицо, лишённое даже намёка на черты нелюдей, как обозвал нас охотник, стало серым и хмурым. По сравнению с ней, мои черты были острыми, не такими гладкими, скорее, отчасти звериными. И всё потому, что я хотела жутко как есть.

— Где твой хозяин? — сухо произнесла старшая, и я непонимающе наклонила голову. — Полукровки прислуживают людям… твой хозяин, видимо, богат. И если он хочет остановиться и переждать бурю, то мы согласны принять его, но с условием что он…

— У меня нет хозяина. — Получилось слишком резко и холодно, но всё же длинная ночь сделала своё дело. Я хотела спать и есть, да и на разговоры была не способна. — И я очень голодна. Так что не стойте на пороге, а лучше пропустите.

Я ощутила жжение на ладони, успев заметить, как метка Темнейшего оживилась. В следующий миг в глазах полукровок мелькнула тёмная искра, и они обе послушно подвинулись, пропуская в свой дом.

— Ладно, проходите, — нехотя произнесла старшая, оттягивая за рукав младшую. — Думаю, у нас найдётся еда.

— Интересно… — задумчиво прошептала я, вновь взглянув на метку и войдя в тёплый дом. — Вы одни здесь живёте?

— Как мать сгинула на охоте — одни, — нехотя произнесла старшая, закрывая за мной дверь. — Уже как года три.

— Ваша мать была охотницей?

— Да. Лучшей у границы, — улыбнулась Ноби, и я заметила притупленные клыки. Видимо, они специально спилили их, что бы это не бросалось в глаза. — Она нам и кроликов, и куропаток, и кабанчиков приносила… а теперь у нас только коза и осталась.

— Ноби! — сердито воскликнула старшая. — Лучше вынь хлеб из печи!

Недовольно взглянув на сестру, младшая убежала в соседнюю комнату, видимо, кухню. Оттуда и шёл весь жар, оттапливающий небольшую хижину в лесу.

Приставив меч к двери, я сняла с себя куртку, оставшись в чёрной плотной рубашке. Попутно и огляделась: в прихожей, заставленной топорами, охотничьими луками и брёвнами, были две двери. Одна, скорее всего, вела в спальню, да и была разукрашена синей краской. Вторая вела в сторону просторной кухни с массивным столом в центре и большой печкой, на которой сушились сухари. Два окна тускло озаряли комнату, так что весь свет шёл из нутра печки и нескольких светильников, поставленных на шкафах.

— А где ваш отец? — входя в кухню поинтересовалась я.

Ноби уже успела разложить глиняные тарелки, в которых плавал жидкий суп, состоящий из редкой морковки с травами и кусочками жёсткого мяса. Усевшись за скрипучую лавку, я взяла деревянную ложку, протёртую у ручки.

— Мы его не знаем, — настороженно переглянувшись, произнесла старшая. — Мама о нём ничего не говорила.

— Вот как? — улыбнулась уголками губ я. — И как же вы вдвоём справляетесь?

— Тут есть две деревни. Ставим ночью силки, а утром находим кроликов или куропаток. Нескольких оставляем себе, а остальных продаём. Правда, та деревня, что у границы стоит, платит больше… но оттуда все жители ушли. Говорят, мороки к ним ночью наведываться стали.

— Правда? — изобразила я удивление, хотя и пыталась насытиться не особо сытным супом.

— А тебя как зовут? — поинтересовалась вдруг Ноби, размешивая суп ложкой.

Старшая шикнула на неё, но я лишь качнула головой, пытаясь разжевать жёсткое мясо. Когда с ним было покончено, всё же представилась:

— Я — Исара.

— Просто Исара? — не поняла Ноби. — Обычно представляются как — то более громоздко…

Я задумалась, чуть не усмехнувшись, когда попыталась придумать нечто такое: «Я — Исара из дома Ааров, полукровка, рождённая без крыльев. А так же избранница Луны, человек в своём мире и возлюбленная Темнейшего, которая должна украсть меч у вашего принца и оживить Малоречье».

— У меня нет никаких титулов… я просто странница, — пояснила я, допивая бульон. — А вы кто?

— Фида и Ноби, дочери Секанды Охотницы из рода Зелёной Мяты, — гордо выпрямившись, произнесла старшая, вложив в эти слова какой — то особый смысл.

— И вы полукровки, — заметила я, сощурив глаза. — Знаете, кого?

— Нет и не хотим, — хмуро ответила Фида, блеснув тёмно — синими глазами. — Поэтому и живём здесь… ты должна сама знать, что таким, как мы, не место в деревнях… либо живёшь с человеком и прислуживаешь ему всю жизнь, либо прячешься и считаешься изгоем…

— Вот как, значит? — задумчиво произнесла я, вдруг ощутив, что сильно хочу спать. — Если уж на то пошло — то не против, что бы я у вас отдохнула?

Я вновь ощутила жжение на тыльной стороне ладони и проблеск тёмной искорки в глазах сестёр.

— Я постелю тебе у окна, — негромко произнесла Фида, встав из — за стола и собрав тарелки. — Но не рассчитывай, что можешь остаться здесь на ночь. Мы тебе не рады… полукровкам вообще нигде не рады, даже такие же, как и они сами…

— И почему же? — поинтересовалась я.

— Потому что нас считают плохими, — пояснила мне Ноби, раскачивая ногами. — Мама говорила, что полукровки — это смесь крови людей и нелюдей… что из — за этого обычные люди нас боятся и презирают… поэтому мы и живём тут. Вдали от деревни.

— Что за бред… — прошептала я, оглядев комнату внимательным взглядом.

Нигде не было даже и намёка на игрушки, лишь корзина с тканью, пойманные куропатки у печи и некогда расписанные узорами шкафы и стол. Я провела пальцами по нарисованным василькам, ощутив странное покалывание сердца в груди. Какое необычное место, почему-то знакомое этому телу.

— Я постелила тебе, — отвлекла меня от мыслей Фида, указывая на сдвинутые вместе две скамейки с одеялами и жёсткой подушкой. Всё это стояло под окном, выглядывающим на крыльцо. — Если захочешь пить — вода в бочке.

— Спасибо, — кивнула я, подойдя к своей не особо удобной кровати. Ну хотя бы что — то, да и не на морозе.

Стащив сапоги и набедренную сумку, я спрятала всё это под скамейку, опустившись на одеяло лицом к окну и закрыв глаза. Прошло буквально пару минут, а до меня уже долетел тихий голос младшей сестры.

— Она странная…

— Все полукровки странные, — заметила Фида. — Подготовь лучше деньги… они скоро придут.

Я уснула, провалившись в глубокий сон без сновидений. Я настолько устала, что не обращала внимания на посторонние голоса. Мне казалось, что мир вместе со мной погрузился в чудный сон, из которого совершенно не хотелось выбираться. И пускай ночью мне надо было идти дальше, я хотела полежать ещё, укутавшись в тёплое одеяло и подставив спину теплу.

Стекло над головой странно задребезжало, и я поморщилась, перевернувшись на другой бок и словно сквозь воду заслышав чьи — то голоса. Они звучали неясно, как — то по особенному приглушённо, да и я не пыталась их разобрать. Лишь когда послышался полный боли и отчаянья вскрик всё же дёрнулась, раскрыв глаза и насторожившись. Звуки стали чётче: я разобрала треск углей в печи, собственное дыхание, скрип снега и тяжёлые шаги, никак не сравнимые с лёгкой поступью девчонок.

Здесь был ещё кто — то.

Осторожно приподнявшись, я выглянула в окно, разобрав три мужские фигуры. У ног одной лежала Фида, вытирая ссадину на щеке. Напротив неё, вырываясь, билась младшая, испуганно оглядываясь по сторонам и готовясь разрыдаться.

Я прислушалась, наконец — то разобрав голоса.

— Этого мало! — гневно воскликнул один из мужчин, тряся в руке мешочек с деньгами. — На десять монет меньше, чем в прошлом месяце!