Убей меня (ЛП) - Ловелл Лорен - Страница 15

— Я не собиралась убегать. Пока.

Джио — воплощение классического итальянца, только карий цвет его глаз имеет зеленоватый отлив. Оба оттенка смешиваются в радужке, как краски на палитре.

— Я заключила сделку.

— Но от этой сделки ты не в восторге, — возражает он. Неро явно ввел его в курс дела.

Я склоняю голову набок и ухмыляюсь: — С чего ты взял? — и вздрагиваю при виде несущихся в нашу сторону темных силуэтов. Мышцы напрягаются, но у Джио не дрогнул ни один мускул. Когда они приближаются на расстояние нескольких футов от нас, я понимаю, что это собаки. Два черных добермана взволнованно закружили вокруг Джио, пока он не рявкнул им команду «сидеть». Они тут же послушались, усевшись по обеим сторонам от него.

— Хорошие псы, — говорю я, видя, как они внимательно меня изучают.

— Они принадлежат Неро. Это Зевс, — он кладет руку на голову сидящего справа пса, — и Джордж, — указывает он на того, что слева. И этот Джордж срывается со своего поста, словно не может сдержаться. Он вскакивает и бросается ко мне, прижимая уши и виляя обрубком хвоста. С улыбкой я наклоняюсь и провожу ладонями по его гладкой черной шерсти.

— Джордж, ты настоящий подлиза, — фыркает Джио. — Какой из тебя сторожевой пес?

Зевс продолжает неподвижно сидеть на месте, а Джордж вьется вокруг моих ног, умоляя обратить на него внимание.

— Он назвал свою собаку Джорджем? — я смотрю на Джио, вскинув брови.

Джио пожимает плечами.

— Пойдем. Я покажу тебе территорию.

Я оглядываюсь на уродливый дом, расположенный на холме прямо над нами.

— Не стоит. Где Неро?

Он окидывает взглядом мое лицо.

— У него возникло неожиданное дело.

Я закатываю глаза.

— Ладно, либо ты отводишь меня к нему, либо я ухожу. И можешь передать ему: я никого не жду.

Откинув голову, он смеется и направляется к дому.

— Хорошо.

Плечо к плечу мы идем в полной тишине. Меня окутывает запах ночных лилий, когда мы проходим через сад. На клумбах красуются розы — их бутоны безмолвно благоухают в ночи. Собаки оторвались от нас, рванув к террасе в задней части дома. Мы входим, и я натягиваю на голову капюшон. Меня напрягает, что я нахожусь среди людей, у всех на виду. Джио ведет меня по коридору, пока мы не подходим к двери. Он открывает ее, приглашая меня войти. Череда бетонных ступеней ведет вниз, в подвал, и поток холодного воздуха, поднимаясь вверх, словно тянет к нам свои пальцы.

Звук шагов Джио эхом разносится по лестнице. Мы спускаемся в самый низ. Он обходит меня и, подойдя к старой ржавой металлической двери, набирает на клавиатуре код. Раздается громкий щелчок. Сильным рывком он открывает ее — дверные петли протестующе скрипят.

— Проходи, — он отступает, жестом предлагая мне войти первой. Мне это не нравится, но я напрягаю спину и, не сводя с него глаз, делаю шаг внутрь. Джио — худший из вариантов опасности. На первый взгляд, хорош собой, умен, улыбчив и производит впечатление добряка. Все это заставляет забыть о том, что он, не моргнув глазом, прострелит тебе голову, если этого потребует ситуация. Однако меня не проведешь. Он не стал бы правой рукой Неро, имея мягкий характер.

Я прохожу через дверь, и моим глазам открывается ужасная картина. Комната — не что иное, как большая камера с бетонными стенами и полом. Пол немного покатый по направлению к центру, где вмонтирован небольшой металлический слив. Все помещение пропахло кровью и смертью, и цвет пола наглядно свидетельствует обо всем, что творилось в этих стенах. Обстановка похожа на ту, в которой я выросла: цемент и кровь. Прямо над сливом — тело, подвешенное за лодыжки на цепях, перекинутых через крюк в потолке. Человек больше похож на кусок мяса: лицо изуродовано до неузнаваемости. Перед ним стоит здоровенный бугай — тот, что раньше был в кабинете Неро. Рукава его рубашки закатаны, на пальцах кастеты. Кровь, покрывающая его пальцы, стекает по запястьям и пачкает рукава. Чуть поодаль стоят Неро и еще один парень — он тоже был в кабинете.

Неро стоит, привалившись к стене, из уголка рта свисает сигарета. Он изображает полнейшее равнодушие, но мне лучше знать.

— Это Томми, — Джио указывает на парня, сидящего на стуле рядом с Неро, и он при виде меня улыбается и приветственно машет рукой. Он — единственный здесь, у кого нет темных волос и оливкового цвета кожи. Зеленые глаза, светлая кожа и каштановые волосы выдают в нем кого угодно, но только не итальянца. — И Джексон, — он небрежно машет рукой в сторону здоровяка. Я понимаю, что передо мной круг доверия Неро. У каждого капо, босса или главаря он есть. И у меня тоже есть люди, нужные мне для определенных целей. Никто не сможет удержаться в одиночку. Это невозможно.

Вздохнув, я подхожу к стене, возле которой стоит Неро, готовая наблюдать, как они будут разминать мышцы, избивая подвешенного парня, словно боксерскую грушу. Рука Неро в паре футов от моей — я стою, прижавшись спиной к холодному бетону, — но каким-то непонятным образом ощущаю ее. Он стоит и молча наблюдает, словно властвует над всем, что видит, и все в нем — и слова, и действия — придает ему устрашающий вид.

Николай всегда говорил, что авторитет человека зависит от того, какое впечатление он производит, а впечатление — вещь переменчивая. Сила Неро в том, как он себя преподносит: человеком, излучающим угрозу. Человеком, с первого взгляда на которого ясно — он способен на насилие. Неро ведет себя так, потому что чувствует, что он должен закрепить свое положение. И хочет, чтобы я уничтожила его врагов! Ему не нужно ничего доказывать — он далек от этого и намеренно старается этого избегать. Ему нет нужды угрожать или убивать людей — он знает себе цену и уверен в своих способностях.

Его взгляд скользит по моему лицу, но я не обращаю на него внимания и со скучающим видом скрещиваю руки на груди. Честно говоря, если вы хоть раз присутствовали при допросе, считайте, что видели их все. Засунув руки глубоко в карманы, Джио подходит к подвешенному мужчине и толкает его плечом, отчего тело начинает вращаться на цепях.

— Труп? — спрашивает он с ухмылкой.

Джексон раздраженно дергает головой из стороны в сторону, хрустя шейными позвонками. Для себя отмечаю: он — накачанный здоровяк, самый безбашенный из этой троицы, легче всех ведется на провокации и впадает в бешенство.

— Это можно устроить.

— Если бы мы хотели, чтобы он умер, я пристрелил бы его и сохранил чистоту твоей рубашки, — говорит Джио, и звук его негромкого голоса подобен бархату. — Приведи его в чувство.

Джексон поднимает стоящее рядом ведро и окатывает водой бессознательное тело. Человек захлебывается и мгновенно приходит в себя, дергаясь на цепи, как рыба на леске. Краем глаза я замечаю, как Неро отбрасывает сигарету, топчет ее ботинком, оставляя черную отметину на бетонном полу, и делает шаг вперед. Атмосфера в помещении мгновенно меняется, словно предшествующее этому избиение было всего лишь разминкой, а главное только начинается.

Томми усмехается себе под нос и поворачивается ко мне.

— Надеюсь, ты не брезгливая.

Я ничего не говорю в ответ. Единственная причина моего местонахождения здесь — это вынужденное ожидание того, когда Неро, наконец, соизволит отдать мне свой царский приказ. Не люблю, когда меня заставляют ждать. А особенно ненавистно ожидание момента, когда он отвезет меня к себе домой — к этому я не испытываю ни малейшего желания. Поэтому просто постою в сторонке и посмотрю, как парни будут выяснять, чьи яйца крепче. Хотя, скажу честно, мне любопытно. Хочу увидеть, что же такого сделает Неро, раз они все ждут этого, затаив дыхание. Или они сами не знают, чего ожидать?

Неро останавливается перед висящим мужчиной. Его молчание по эффекту сравнимо с громким выстрелом. Дотянувшись до кармана пиджака, он вытаскивает пачку сигарет и достает одну — взамен той, которую только что выбросил. Медленным, целенаправленным, умышленно неторопливым движением он убирает пачку обратно в карман и вытаскивает зажигалку. Негромкий щелчок, и ярко-оранжевое пламя танцует у кончика сигареты, зажигая на нем красный огонек. Я подмечаю каждую деталь, каждую незначительную мелочь, потому что он требует этого, не произнося ни слова. Это врожденный талант. И когда Неро начинает говорить, все обращаются в слух.