Око воды (СИ) - Зелинская Ляна - Страница 14

Лее показалось, что она сейчас задохнется. Туман стал плотным, вязким и как будто живым. Им, казалось, невозможно даже дышать, он был похож на пар, которым лечат больных красной лихорадкой, накрывая плотным пологом над бадьей и бросая горячие камни в настой из меда, трав и горного бальзама. Лея ощутила, как тело покрылось холодным потом, и рука непроизвольно стиснула кулон. Но он сиял всё ярче, и это сияние просачивалось сквозь пальцы, растекаясь в тумане и делая его светлее. А она смотрела на него в каком-то оцепенении. Ей нужно было просто наклониться к перилам и разжать ладонь, а она не могла даже пошевелиться.

Это странное наваждение разорвал цокот копыт, раздавшийся по мосту, и Лея подумала, что это Коннор вернулся за ней. Но вместо того, чтобы выбросить кулон в воду, она медленно, словно во сне, надела его на шею и спрятала под одеждой.

— Коннор? Это ты? — спросила она дрожащим голосом.

Но это был не её старый слуга.

— Кто здесь? Поберегись, а не то зашибу! — раздался громкий мужской голос.

— Осторожнее, милорд! Куда же мы несёмся! Можно и шею свернуть! — послышался другой голос, чуть тоньше.

Из тумана внезапно вынырнула лошадиная голова, а за ней и всадник целиком. Он приблизился так внезапно, что Лея, увидев его лицо, непроизвольно натянула поводья, чувствуя, как сердце сжимается от накатившего ужаса.

— Ройгард?! — воскликнула она сорвавшимся голосом.

Туман разом распался на сгустки. Они начали разлетаться в стороны, как гонимые ветром утиные перья, и шум реки стал нарастать плавным рокотом.

— Миледи! Осторожнее! — воскликнул мужчина на лошади, пытаясь удержать её от столкновения.

Но было уже поздно. Лея так резко дёрнула поводья, что Лаванда, попятившись к перилам, взвилась на дыбы и, сбросив всадницу прямо в бурлящие поток Суры, с диким ржанием умчалась прочь.

Последнее, что Лея запомнила, прежде чем вода ледяными иглами вонзилась ей в кожу, это удивлённо-испуганное лицо всадника. Лицо, которого она никак не смогла бы увидеть, будучи живой. Лицо Ройгарда Лардо.

И подумалось, что Рут была права насчёт призраков.

К Суре добрались вечером. Фингар уже явно валился с лошади и всем своим видом намекал, что неплохо бы заехать на постоялый двор, который стоит справа от дороги, но Дитамар был неумолим. Пока светло, нужно перебраться на ту сторону реки и заночевать уже в долине. А то и добраться до Лисса. Каждая задержка в пути его раздражала. Окажись он в Рокне, может уже придумал бы, как добраться до королевы. Его гнала жажда мести и к цели приближал каждый сделан шаг. Поэтому он, не задумываясь направил лошадь в туман и Фингар понуро поплёлся за ним.

На въезде на мост их едва не сшиб всадник, который развернулся, передумав ехать на другую сторону. Он лишь ругнулся коротко и бросил им на ходу:

— Не совался бы я туда милорды. Что-то уж больно густой туман ни с того ни с сего…

Но Дитамар лишь пришпорил лошадь и услышал, как Фингар бормочет о том, что они свернут себе шею.

А ведь и правда свернут…

Туман окутал их плотным густым облаком, Дитамар оглянулся и понял, что не видит абсолютно ничего, даже своего ученика, который следовал прямо за ним. Не только не видит… Как ни странно он не слышал даже шума воды, не ощущал запахов, туман опутал его плотной ватой, заглушая все звуки.

Дитамар совершенно явственно ощутил, что это не просто туман, ползущий по реке, он сгущался вокруг чего-то очень сильного. Чего-то, что было на этом мосту…

Его конь сделал несколько неуверенных шагов и Дитамар наподдал ему пятками.

— Ну же, давай, иди, — пробормотал он, вглядываясь в серое облако перед собой.

Конь начал прядать ушами, и подрагивать шкурой, замедляя шаг, и в этот момент Дитамар увидел, что впереди стало светлеть. Появилось голубоватое сияние и он, не задумываясь направил лошадь туда, ощущая даже кожей холодную силу, идущую от этого сияния.

— Коннор? Это ты? — раздался из тумана высокий женский голос.

— Кто здесь? Поберегись, а не то зашибу! — крикнул Дитамар, предупреждая, и услышал, как сзади снова причитает Фингар.

Но что там восклицал его ученик, Дитамар так и не понял. Он внезапно вынырнул из тумана в круг голубого света, едва не налетев на всадницу, стоящую на мосту.

Нежное сияние окутывало её, словно кокон. Оно мерцало, разгоняя туман, окрашивая его в нереальные переливающиеся цвета. Над девушкой раскинулась радуга, состоящая из всех оттенков сине-голубого. Её тёмные волосы струились по плечам и казалось голубые струи воды стекают по ним вниз на плащ, на круп лошади и оттуда по мосту куда-то в тёмную стремнину Суры. И такого завораживающего зрелища Дитамару видеть прежде не приходилось. Но длилось оно всего лишь какое-то мгновенье. Глаза прекрасной всадницы расширились от ужаса, и она воскликнула сорвавшимся голосом:

— Ройгард?!

И он понял, что она узнала его фальшивую личину.

Когда она летела с моста, Дитамару показалось, что река внизу взбесилась, как дурная лошадь, так неожиданно вернулся рёв воды, разбивающейся о камни, туман разлетелся клочками, закружился словно метель, и через мгновенье его уже не было. Голубой свет исчез и яркое закатное солнце выхватило мутную реку, круто уходящую влево, отвесную каменную стену и мост, который лизали пенные языки воды.

Дитамар буквально скатился с лошади, бросился к перилам жадно следя взглядом за тем, как в стремительном течении мелькнула светлая подкладка плаща девушки и исчезла, а потом появилась снова, уже далеко внизу, и он увидел, что плащ зацепился за корягу у самого поворота реки.

И в этот момент он впервые пожалел, что в нём больше нет силы Зверя, нет его безумия… или… может быть всё ещё есть?

Ему понадобилось мгновенье, чтобы сорвать плащ и куртку, и оказаться на перилах, а оттуда прыгнуть в воду. Это произошло само собой, и кажется, он вообще ничего не успел подумать, и даже понять зачем это сделал. Его обожгла ледяная вода, вошла иглами в мышцы, ударила оглушая и закрутив в водоворот понесла прямо на камни.

Сзади раздался истошный вопль Фингара и ещё крики людей, но они погасли в сознании в тот момент, когда холодная вода накрыла его с головой. Он вынырнул на поверхность, ловя ртом воздух, лёгкие сжались от ледяной воды, не давая вдохнуть. Его ударило о камни, а потом снова и снова, и понесло к тому самому месту, где торчало из воды принесённое бурным потоком дерево. Именно за него и зацепился край плаща волшебной девушки в голубом сиянии. Вода швырнула его прямо на эту корягу, опять выбивая воздух из лёгких, и кажется он распорол руку об острый сук или кусок камня, но всё-таки успел зацепиться, понимая, что времени на спасение незнакомки у него почти нет.

Мокрые завязки плаща затянулись на её шее петлёй и ткань намоталась на корягу. Вода трепала девушку из стороны в сторону, и если она до сих пор ещё не захлебнулась — это будет просто чудом. От холода пальцы задеревенели, но он ухватился за корягу крепко, зацепился ногами и перехватив девушку за талию, вытянул наполовину из воды. Закоченевшие пальцы нащупали рукоять кинжала, и он одним движением перерезал завязки плаща.

Времени почти не оставалось. Дитамар увидел, что впереди река резко уходит влево, и у подмытого берега образовалась небольшая песчаная заводь и у него может быть есть всего один шанс из ста добраться до неё с полумёртвой девушкой на руках. Ему нужны были силы…

— Фингар, чтоб тебя! — прорычал он, зажимая кинжал в зубах, и оттолкнулся от коряги, крепко удерживая свою добычу.

Его потащило на стремнину, но в этот момент он, наконец, смог сбросить фальшивое лицо, и оттолкнулся от камня, ощущая, как ноги налились силой, видимо Фингар наконец вспомнил что он всё-таки Заклинатель, а не пень на мосту. ещё раз ударило о камни плечом, но в этот раз было уже легче, он снова оттолкнулся ногами от гранитной скалы и догрёб по заводи до песка усыпанного обломками деревьев и листьями.