Возвращение - Лисина Александра - Страница 51

— Ты тоже знал, — буркнул в ответ рен Истаэр.

— Только догадывался. У меня не было возможности убедиться.

— Зато у меня… Торк!.. была! Но я бы не сказал, что это добавило мне радости!

— Конечно, он знал, — с ехидцей подтвердила Белка метания прижатого к стенке кузнеца, и рен Истаэр, внезапно покраснев как маков цвет, кинул на нее сердитый взгляд. — Еще бы он не знал, если я его в первый же день расколола и показала, что к чему.

— Бедняга, — фальшиво посочувствовал Элиар. — Таррэн, прости его за прошлую выходку, думаю, он уже наказан.

— Еще бы, — пропела Гончая, грациозно приблизившись к кузнецу, и с размаху шлепнула его по плечу.

Эльф от удара пошатнулся и болезненно поморщился, принявшись растирать онемевшую руку.

— Бел, что ты делаешь? Я ж работать потом не смогу неделю!

— Ничего, я тебе помогу.

— Спасибо, не надо, — содрогнулся эльф и отодвинулся еще дальше. Потом понял, что так легко не отделается, и, обреченно вздохнув, повернулся к Таррэну. — Прошу прощения, ллер, за беспочвенные обвинения касательного причины вашего появления и тот нелепый спор, который мы не смогли довести до ума.

— Не волнуйся, родной, я его уже довела, — лучезарно улыбнулась Белка.

— Это ты бедного эльфа довела, хмера шипастая, — беззлобно прокомментировал Элиар.

— А кому-то стоит придержать свой язычок. С кем-то мы еще не до конца разобрались за обман.

— Это не обман, а всего лишь непредоставление информации! — возмутился светлый. — Это разные вещи, чудовище! И вообще, я уже сто раз извинился!

— Извинись в сто первый, — ядовито посоветовала Гончая, и Элиар сокрушенно вздохнул, а потом махнул на все рукой и, опустившись на одно колено, низко склонил голову.

— Боже, Бел… Да, ты права во всем: я — подлый, мерзкий, гадкий обманщик, у которого нет ни чести, ни достоинства, ни права называться твоим любимым зятем. Признаю, я был не прав и поступил по-дурацки, когда не сказал тебе насчет Милле. Я — болван и негодяй, которому ты совершенно зря доверила свое сокровище. И я умоляю тебя меня простить и больше не совать храмовник под подушку, потому что я все осознал, раскаиваюсь и больше никогда-никогда не поступлю так скверно. Клянусь, что не сделаю больше тебе неприятно, малыш…

Он осекся, сообразив, что опять проболтался. Даже приготовился к буре с рукоприкладством и членовредительством. И немало удивился, когда непримиримая Гончая хмыкнула, а затем, дунув ему в лицо, легкомысленно махнула рукой.

— А и ладно… Раз Милле столько лет тебя терпит и даже готова подарить еще одного эльфенка, то так и быть. Зови. В конце концов, ты — и моя семья тоже.

— Что? — ошарашенно моргнул светлый.

— Я даже уши тебе драть не буду, представляешь? — подозрительно серьезно добавила Гончая. — И хоть ты действительно отвратительный тип, но… почему-то дорог мне. Странно, да?

Элиар на мгновение опешил, затем подскочил, схватил ее в охапку и бесстрашно обнял.

— Я тебя обожаю, Бел! Честное слово!

Белка хмыкнула, но перехватила вопросительный взгляд Тирриниэля и звонко расхохоталась.

— Ладно, хватит, — ворчливо заметил Таррэн, когда восторг побратима немного утих. — Эл, оставь в покое мою жену.

Элиар осторожно поставил Белку на пол, хотя из рук не выпустил — пользуясь моментом, бессовестно дышал ее магией, торопливо насыщая истраченный резерв. Когда еще удастся так легко восстановиться?

— Э-эл…

— Чего? — хитро прищурился светлый, покосившись на побратима. — Ревнуешь?

Таррэн фыркнул:

— К тебе, что ль? Бел, между прочим, терпеть не может белобрысых.

— Тогда чего тебе беспокоиться?

— Ничего. Хватит лопать на дармовщину.

— Жмот! — возмутился Элиар, торопливо вдохнув еще разок, пока не отобрали. — Что мне, хоть изредка нельзя попользоваться твоим источником?

— Тут достаточно на вас обоих, — усмехнулась Гончая, но Таррэн больше не пожелал ждать.

— Нет уж. — Он решительно выхватил ее из цепких лап побратима, подхватил на руки и на всякий случай притянул поближе. — Всяким проходимцам я свою пару на растерзание не оставлю. Тем более кое-кто уже третьи сутки на ногах и скоро вообще свалится.

— И ничего не третьи, а всего лишь вторые, — насупилась Белка, не думая, впрочем, вырываться. — И вообще, ты придаешь этому слишком большое значение.

— Драконы там или нет, но сейчас ты идешь в южное крыло к своим волкам и добросовестно отдыхаешь. Три часа.

— Два!

— Три, — строго велел Таррэн. — А потом мы собираемся в каком-нибудь другом месте и сообща решаем возникшую проблему. Ллер Адоррас?

— Ничего не имею против, — улыбнулся владыка Эоллара. — Дворец находится в полном вашем распоряжении.

— Это ненадолго, — успокоил его Тирриниэль. — Как только необходимость в защите исчезнет, вы получите его обратно. А до тех пор, если позволите, я вплету в нее несколько атакующих заклинаний.

— Делайте, что считаете нужным.

Тиль внимательно посмотрел на бывшего хозяина дворца и благодарно кивнул: действительно, железный мужик. В этом дворце он вырос. Здесь у него, как у Тиля в чертогах, сосредоточена вся мощь его рода. Весь запас сил. Родовая память. Это — его оплот. Единственное место, где он мог быть спокойным за свою жизнь и жизнь своих близких. И вдруг все это в одночасье было утеряно. Сперва казалось, что безвозвратно, но потом появилась надежда на благородство неожиданного захватчика. Надежда, конечно, призрачная, потому что веры чужакам все еще не было. Но уметь в такой непростой ситуации сохранить лицо и не показать, каково ему сейчас, дорогого стоит.

— Я даю слово, что дворец не пострадает от моих действий, — пообещал владыка Л’аэртэ. — И что по исчезновении угрозы для Эоллара возможности моего ясеня станут доступны вам полностью. Это потребует времени и усилий с вашей стороны, но ничего невозможного нет. А в дальнейшем с такой защитой вы можете не опасаться даже конца света.

— Будет достаточно, если вы просто его уберете, — с достоинством отозвался ллер Адоррас, но Тиль неожиданно улыбнулся.

— Вы не поняли меня, ллер. Я сказал так, чтобы вы знали: после завершения этого дела я собираюсь отказаться от своего дерева. В вашу пользу.

Владыка Эоллара ошеломленно замер.

Как отказаться? Совсем?! Но ведь это будет значить… Тьма! После этого ничто и никто в мире, даже сами Создатели, не сумеют перехватить власть над дворцом так, как это сделал сегодня Тиль! Это будет настоящее отречение! И после него во дворце останется лишь один безоговорочный владыка!

— Это очень щедрый жест. — У ллера Адорраса внезапно охрип голос, а у Эланны от удивления расширились глаза.

— Лорд Тирриниэль?

— Я сказал, — кивнул Тиль, подтверждая свои намерения, а Белка в этот момент приподнялась на руках мужа и уважительно присвистнула.

— Браво, Тиль! Ты настоящий повелитель!

Темный владыка так и не понял, какой именно смысл вложила Белка в эту короткую похвалу. Но Белка не была бы Белкой, если бы занялась сейчас разъяснениями, поэтому он решил, что непременно поговорит с ней на эту тему. А пока повернулся к находящемуся в легком шоке отцу Эланны, отправил мысленный зов оставшимся у портала золотым и с вежливым полупоклоном сообщил:

— Предлагаю собраться через три часа в более спокойной обстановке. Мне кажется, это будет разумным.

Ллер Адоррас, все еще находясь под впечатлением, кивнул.

— Всего доброго, леди, — поклонился Тиль и, дождавшись вежливого кивка Эланны, удалился.

Следом за ним откланялись Элиар и Таррэн. Белка, удобно устроившись на руках у мужа, помахала всем ручкой. Эвитарэ владыки при этом озадаченно переглянулись. Рен Истаэр пожал плечами, намереваясь выяснить все подробности чуть позже. Рен Роинэ неловко вдвинулся в рваный проем, собираясь узнать у повелителя, что именно произошло с Создателем и почему дворец все еще не развалился по камешку. А никем не замеченный Глазастик, наблюдавший за ними с потолка, задумчиво потер кончик носа корявой лапкой. Но на всякий случай сменил цвет и приготовился внимательно слушать.