Ваше благородие (СИ) - Северюхин Олег Васильевич - Страница 33

Каждому солдату полагалось знать знаки управления строем без команд.

Знак внимание — поднятая рука вверх.

Начать движение шагом — махнуть рукой в направлении движения.

Двинуть часть бегом — махнуть несколько раз рукой в нужном направлении.

Остановить часть — быстро опустить поднятую руку.

Рассыпаться в цепь — вытянуть в стороны обе руки в направлении фронта.

Собрать часть — кружить поднятой вверх рукой.

Положить часть — махнуть несколько раз рукой вниз.

Затем солдату нужно было знать наизусть оптическую сигнализацию при помощи телеграфной азбуки.

Для передачи точки — поднять на два счета белый флаг или фонарь, для передачи тире — на шесть счётов поднять либо фонарь, либо два флага — белый и цветной.

Между точками и тире выдерживать два счета, между буквами — шесть счётов, между словами — десять счетов.

Вы представляете себе, что должен был запомнить и знать простой солдат армии Российской империи? Простой солдат, не читающий газет и имеющий в основе своей церковно-приходское или сельское образование. Ладно просто сигналы флажками и руками, а потом и свистками. А как быть с азбукой Морзе? А вот в Уставе прямо прописано, что должен знать солдат для передачи и приёма сигналов.

Отзыв (понял, вижу) — тире (фонарь или флаг на 6 счётов).

Ошибка (не понял) — несколько точек (точка на 2 счёта, пробел на 2 счёта, точка на 2 счёта и так далее).

Пехота — четыре тире (6 счётов, 2счета, 6 счётов, 2 счёта, 6 счётов, 2 счёта, 6 счётов).

Кавалерия — тире, точка, тире.

Артиллерия — точка, тире.

Пулемёты — тире, точка, тире.

Цепь — тире, точка, тире, точка.

Резерв — точка, тире, точка.

Дозор (разъезд) — тире, точка, точка.

Вперёд (наступать) — точка, тире, тире.

Назад (отступать) — тире, точка.

Вправо — точка, тире, тире, точка.

Влево — точка, тире, точка, точка.

Стой — точка, точка, точка.

Противник — тире, точка, тире, тире.

Наши снаряды дают перелёт — точка, тире, точка, тире, тире.

Наши снаряды дают недолёт — точка, тире, тире, точка.

Наши снаряды уклоняются вправо — точка, тире, точка, тире, тире, точка.

Наши снаряды уклоняются влево — точка, тире, точка, тире, точка, точка.

Наши снаряды попадают хорошо — точка, тире, точка, тире.

Мне тоже пришлось зубрить эти сигналы, благо других способ передачи информации пока не было.

Только потом я узнал, что подполковник Скульдицкий по результатам разговора со мной перед экзаменами за курс университета составил докладную записку об идее, предложенной таким-то и таким, использовать телефоны для организации связи в звене дивизия — полк — батальон — рота, путём соединения телефонных аппаратов специальными проводами. И потом я узнал, что записку не положили под сукно, а дали ей ход и получилось, что с началом Великой войны наша армия имела телефонную связь, также, как и германская армия. А потом связь в армии разлетелась как зараза, всё более совершенствуя телефонные аппараты и укрепляя провода, включая в состав жил стальные нити.

В конце апреля часть моей роты по железной дороге была отправлена в летние лагеря для приведения в порядок жилых помещений и полигонного оборудования для приёма кадетов.

В районе лагерей были и летние дачи некоторых офицеров, генералов и служилых людей различных ведомств. В посёлке было немало и местных жителей, присматривающих за дачами зимой, а в летний период, поставляющих дачникам молочные продукты, овощи и хлеб.

К лагерному периоду относится и старинный анекдот о событии, произошедшем именно в том кадетском корпусе, в котором учился рассказчик.

К начальнику лагерного сбора пришла старушка с жалобой на то, что солдатики вскрыли её погреб и съели всю сметану.

— Так, может, это не солдаты были, а кадеты? — спросил старый полковник.

— Что ты, батюшка, — замахала руками старушка, — какие кадеты, следы-то человеческие.

Периодически я на своей Зорьке выезжал посмотреть ход ремонтных работ, потому что здесь будут проходить мои экзамены, соревнования офицеров по военным видам спорта, которые превращаются в полковые праздники и массовые гуляния элиты и местного бомонда.

Для лошади это хорошая тренировка и для меня способ не забывать способы конного перемещения на большие расстояния. Это только в кино показывают, как человек скачет галопом целый день и к вечеру изнемогает сам и конь его тоже устал.

Нормальный способ передвижения на лошади — переменным аллюром. То есть пять-десять минут рысью, пять-десять минут шагом. При этом рысью лошадь проходит один километр за пять минут, а шагом тот же километр проходит за десять минут. Постоянно применяемые аллюры иногда называют репризами. Если мы берём репризы по десять минут, то путём их сокращения до пяти минут, мы можем пускать лошадь в полевой галоп на пять минут. Постоянная смена реприз не даёт лошади уставать и держит её в постоянной готовности к движению.

Кавалерийская подготовка преподаётся везде, даже в пехотных и артиллерийских училищах потому, что офицеры обязаны уметь обращаться с лошадью как с командирским средством передвижения, начиная с ротного звена, а у артиллеристов всё вооружение на конной тяге. А кто за всё отвечает и за всем следит? Правильно. Офицер. А мне это сам бог велел. Хотя у меня форма не казачья, но корпус раньше был казачьим военным училищем, и генерал-губернатор Степного края был наказным атаманом Сибирского казачьего войска (СКВ), так что казаков в городе и губернии было предостаточно, но так как они относились к войскам иррегулярным, количество их в городе было небольшим за счёт штаба СКВ.

К майским праздникам, извините, это я по старинке, в то время в мае никаких праздников не было, разве что первого мая отмечался день основания кадетского корпуса в 1913 году, шестого мая был день рождения Его Императорского Величества (ЕИВ) Николая Александровича, а на девятое мая приходился День святителя Николая чудотворца. Двадцать первого была Троица, а двадцать пятого день рождения императрицы Александры Фёдоровны. Дай им Бог долгих лет жизни. Выходит, что я погорячился, сказав, что в мае никаких праздников нет. Так вот, к майским праздникам лагерь уже должен быть готов к приёму воспитанников. Всё будет зависеть от погоды.

В лагерь выехали двадцатого числа мая перед самой Троицей и Духовым днём.

На Троицу были приглашены гости и организованы офицерские конные соревнования по преодолению препятствий и по стрельбе.

Для гостей была отремонтирована веранда у манежа, а за манежем как раз было стрельбище. То есть зрители как в театре могли посмотреть лихость защитников Отечества и справа, и слева.

Сначала была стрельба. Из револьверов и винтовок.

В стрельбе из револьверов нам с капитаном Дёминым не было равных. Мы выбили по сорок девять очков из пятидесяти.

В стрельбе из винтовки я первенствовал. Сказались моя постоянные тренировки в казарме. Когда часто тренируешься, то наступает время автоматизма и взятие ровной мушки не составляет никакого труда вместе с плавным нажатием на спусковой крючок. Пятьдесят очков из пятидесяти. Тут я капитана Дёмина обогнал на три очка.

Затем я представлял гостям новое оружие — пулемёт Максима. Вместе с коллежским регистратором Перевозчиковым мы установили его на повозку типа брички и закрепили металлическим болтами. Получилась самая настоящая тачанка. На расстояние триста метров установили с десяток ростовых мишеней, изображавших противника. Один из моих солдат был возницей. Он лихо провёз меня перед верандой, а затем развернулся в сторону от мишеней, обеспечив мне направление для стрельбы. Я уже несколько раз стрелял из пулемёта и внёс коррективы в прицельные приспособления, то есть привёл оружие к нормальному бою. Мы стояли с левой стороны манежа, чтобы все могли видеть результаты стрельбы.

Сама стрельба была зрелищной. Было видно, как вздуваются фонтанчики земли в районе мишеней, треск стоял громкий, но при скорости в шестьсот выстрелов в минуту двухсот пятидесяти патронная лента закончилась очень скоро.