Лекарки тоже воюют (СИ) - Ветреная Инга - Страница 12

Как обычно, Ронэр встретил нас на крыльце своего дома. Он сначала встревожился, не увидев девчонки на переднем пассажирском сидении, но, когда заметил ее свернувшуюся на заднем сидении, замер:

— Что она там делает?

— Спит, — пожимая в приветствии руку друга, ответил я.

— Спит? — удивился мой зам.

— Подробностями я не располагаю, — копившееся всю дорогу раздражение, начало выливаться наружу.

— Жаль, — улыбаясь, друг с нежностью смотрел на мелкую.

В этот момент она зашевелилась, ежась, как от холода.

— Мне кажется, она замерзла, — встревожился Ронэр и, сняв со своих плеч легкую куртку, укутал ею Син.

Малышка, чему-то улыбаясь, мурлыкнула, но так и не проснулась. Во мне вспыхнула волна возмущения, вид чужой куртки, укрывавшей блондинку, жутко меня раздражал. Едва сдерживаясь, я молча сел в машину, Ронэр последовал моему примеру, и мы поехали в школу. Но как бы я ни был раздражён, незаметно даже для самого себя, вел машину аккуратно, медленнее, чем обычно, объезжая все ухабы, встречавшиеся на дороге. Когда прибыли на парковку перед университетом, нас уже ждала вся моя команда в полном составе и, не увидев Син на переднем сидении, забеспокоилась:

— Где мелкая? — не став дожидаться пока я припаркуюсь, громко спросил Том.

— Спит на заднем сидении, — раздраженно проинформировал я парней.

От наших голосов малолетка проснулась и заерзала на заднем сидении кабриолета. Выпутавшись из куртки Ронэра и чуть сдвинув очки на нос, она оглянулась и лучезарно улыбнулась.

— Всем доброе утро! — подняв руки вверх и потянувшись, поздоровалась мелкая.

От такого приветствия у моих парней, впрочем, как и у меня, отвисла челюсть. А малышка, не замечая нашей реакции на нее, выбралась из машины, поправив форменные рубашку и юбку, убрав солнечные очки обратно в рюкзак, расчесав пальцами волосы и поправив беличьи хвостики, пожелала всем нам нескучного учебного дня и направилась в школу. На крыльце ее уже ждала улыбающаяся девочка, с которой она разговаривала на ступеньках вчера. Надо бы навести справки, с кем общается малолетка.

— Предлагаю всем закрыть рты и пойти в университет поучиться чему-нибудь полезному, — проговорил угрюмо я.

На что мои парни лишь хмыкнули и, похлопав меня по плечу, направились на занятия. Сидя за партой на лекции, Ронэр не выдержал и спросил:

— Как ты с ней живешь в одном доме?

И, судя по направленным взглядам всех парней, этот вопрос интересовал не только моего зама.

— Да я с ней практически не живу. Встречаемся только на завтраках, а вчера она домой вернулась лишь в двенадцатом часу ночи и тут же ушла в свою комнату. А утром появилась с бледным лицом, выпила кружку кофе и заснула у меня на заднем сидении кабриолета, — протараторил я. — Мы с ней только парой фраз за все это время перекинуться успели.

— Мда, очень занятная малышка, — задумчиво прокомментировал Саймон.

— А что она делает сегодня вечером? — не унимался Том.

— Не знаю, но матери сообщила, что будет поздно, — отчитался я.

— Интересно, а где это она время проводит? — прищурив глаза, ни к тому конкретно не обращаясь, задал вопрос Ронэр.

Друг озвучил именно тот вопрос, который терзал меня сегодня с самого завтрака.

Син

День в школе начался с того, что нас всех попросили собраться в школьном дворе и представили нам нового директора. Им оказался тот самый учитель истории — единственный преподаватель, с которым я успела познакомиться. Пока проходила церемония представления, я чувствовала на себе косые взгляды, но вполне профессионально их игнорировала. Да, да, я тут совершенно не при чем, просто в сторонке стояла, а они взяли и все тут поменяли. И ничегошеньки не докажете. Участвовать в очередных игрищах, кто тут круче, я была не настроена, так как абсолютно точно знала результат.

День продолжался согласно расписанию: алгебра, геометрия, литература, история, учебники, тетрадки, уроки, перемены, ровно до тех пор, пока ко мне не проявили интерес.

— Привет, Син! — поздоровался со мной подошедший к нам с Моярой в столовой парень. Это было огромное светлое помещение с большими окнами и высоким потолком в отдельно стоявшем здании в центре школьного и студенческого городка. К нему вели специально построенные переходы из других отдельных зданий, а также вымощенные желтым камнем дорожки, по одной из которых мы дотопали с подругой на большой перемене. Взяв себе стандартный обед, мы сели в угол, где нас и нашел этот прекрасный представитель демобилизованных из славной туринской армии парней.

— Привет, Керем! — поздоровалась я.

Видимо, парень не ожидал от меня такой осведомленности, даже слегка замялся.

— Ты, что с ним уже знакома? — удивилась Мояра.

— Ты торопишься, — шутливо громко зашептала я подруге. — Сейчас он соберётся, и у нас состоится знакомство.

Конечно, я не была с ним знакома, но никогда не любила попадать в незнакомые обстоятельства неподготовленной. Поэтому, проведя весь день в школьной библиотеке, воспользовалась самой обширной базой данных местных индивидов. Хранитель Зу так соскучился по общению, что выложил мне абсолютно все, ничего не скрывая. Вот от него-то я и узнала, что в нашей школе существуют две группировки: пафосные мажорики и опасные вояки, вернувшиеся недавно с фронта. Среди них держался очень хрупкий мир. Вояки давно бы уже подмяли под себя нежных аристократов, если бы не их прикрытие в виде влиятельных родителей. Но сегодня, то бишь, уже вчера — это хрупкое равновесие было нарушено после случившегося инцидента с главой мажорской группировки и при моем непосредственном участии.

Надо же первый же час моего пребывания в школе сопровождался жуткими катаклизмами! А я всего лишь была против, чтобы меня за плечи хватали.

Теперь в ближайшее время будут пересмотрены зоны влияния, и глава военной группировки моих одноклассников — Керем, подминая под себя обезглавленную группу мажоров, несомненно, изъявит желание со мной познакомиться лично, чем недвусмысленно подчеркнет свое ко мне уважение. Какая прелесть! Не обрыдаться бы! А оно мне надо? Я же просто хотела тихо отучиться этот год в школе, получить свой честно заработанный аттестат и рвануть в лекарскую академию. Но, видно, не судьба!

— Я, так понимаю, ты уже в курсе событий, и перед тобой не стоит хороводы водить? — улыбаясь и уверенно глядя мне в глаза, спросил Керем.

Он был среднего роста, широк в плечах, с темными волосами, отливающими рыжинкой, светло-карими глазами и квадратным волевым подбородком. Взгляд был тяжелым, давящим. Он мне понравился. Мне всегда нравились жуководы. Они, как и их машины, покрытые защитным панцирем, были непробиваемы, и били противника без промаха из большой пушки, торчавшей из башни «жука». На них всегда можно было положиться. Невозможно сосчитать сколько раз я по связи просила их о помощи, когда наш госпиталь брали в кольцо эриконцы. И ни разу «жуки» не отказали, несмотря на свое плачевное положение. Вот и сейчас передо мной стоял яркий представитель своего рода войск.

— Хороводы — это долго, я пообедать не успею, — ответила я. — Или ты, как Ёрник, пришел сообщить, что я сегодня иду с тобой на набережную гулять? — скривив губы, спросила я.

Керем со смехом в театральном испуге поднял обе руки вверх:

— Ведающий упаси меня от такого опрометчивого шага. Но если бы ты, несравненная…

— Син, что тут происходит? — на самом интересном месте прервал парня Явуз. — Керем, здравствуй.

Приветствие прозвучало так, как будто мой неродственник объявил приговор. Одноклассник, ничуть не смущаясь, пожал грубияну руку и с места не сдвинулся. Явуз стоял рядом со мной и сверлил парня глазами, а его ребята из разведгруппы умело блокировали пути к отступлению, деловито отрезая лидера от одноклассников.

— Уже ничего, — расстроенно вздохнула я, — вот умеешь ты не вовремя появиться.

— В таком случае, Керем, можешь идти к своим товарищам, — скомандовал зануда.