Огонь без дыма - Малиновская Елена Михайловна - Страница 4

О, с каким наслаждением я бы треснула его этим злополучным гребнем прямо по ничего не понимающей голове! Это надо же придумать – поцелуй экзекуцией обозвать! Неужели ему настолько неприятно прикасаться ко мне?

– В общем, я позову Бесс, – завершил Томас. – Она поможет тебе с нарядом. – Душераздирающе зевнул и недовольно протянул: – Король – ранняя птичка. Он ждет нас через пару часов. Придется поторопиться.

И, не дожидаясь моего ответа, стремглав выскочил прочь из моей спальни. Да так, что едва не потерял и вторую тапку.

Я проводила его задумчивым взглядом. Затем устало опустилась на стул, положила на столик локти и зарылась в ладони лицом.

Н-да, если я не разыщу Джессику в ближайшее время, то разразится настоящая катастрофа!

Карета мерно тряслась по мостовой Бриастля. Я сидела напротив Томаса и старательно пыталась на него не глядеть.

Стоило признать, Томас действительно очень хорошо относился к королю. По крайней мере, он очень тщательно подошел к выбору одежды для визита во дворец. Пожалуй, ни на один званый прием он не наряжался так долго и так старательно, как сегодня. Манжеты и воротничок рубашки, выглядывающие из-под черного бархатного камзола, слепили глаза своей белоснежной чистотой. Лацканы камзола были украшены серебряными галунами. Темные, немного волнистые волосы тщательно зачесаны назад.

Томас был настолько красив сейчас, что я не могла на него смотреть. Поэтому предпочла уставиться на улицы Бриастля, проплывающие за окном. Благо, что сам Томас не собирался мучить меня разговорами. По-моему, он вообще задремал, только опустившись на сиденье.

– Почему ты сидишь такая сердитая? – в этот момент раздался его голос.

– Я не сердитая, – возразила я, вздрогнув от неожиданности.

Эх, все-таки не заснул! Будет теперь долго и упорно выяснять у меня причину дурного настроения. И ведь не признаться честно, что меня обижает такое снисходительно-пренебрежительное отношение к себе. В конце концов, сама виновата. Не стоило с самого начала соглашаться на столь сомнительную сделку.

– Но ты молчишь и ничего не говоришь, – не унимался Томас. – Почему?

– Я просто волнуюсь, – ответила я. – Никогда прежде не была во дворце. Боюсь, что скажу или ляпну что-нибудь не так, из-за чего попаду в вечную опалу.

– Не переживай. – Томас негромко хихикнул. – Король не обратит на это внимания. В этом плане он выгодно отличается от абсолютного большинства придворных. По-моему, у них это семейное. Помнится, однажды я пожаловал к его брату вообще в рванине. Ничего, принял как миленький. Впрочем, я тебе эту историю уже рассказывал.

Я кивнула в знак согласия и вновь устремила невидящий взгляд в окно. Карета уже приближалась к Дворцовой площади. Скоро, совсем скоро я предстану перед правителем нашей страны. Даже не верится.

Хвала небесам, Томас больше не досаждал мне новыми попытками завязать беседу. Он опять устало смежил веки. Однако при этом продолжал нервно постукивать пальцами по колену, доказывая тем самым, что не спит.

Сохранял он молчание весь остаток дороги. Ни слова не проронил даже тогда, когда карета въехала через ворота в широкий внутренний двор и остановилась напротив высокого каменного крыльца, ведущего во дворец.

Предупредительный слуга тут же с полупоклоном открыл дверцу. Томас легко выбрался из кареты и протянул мне руку, затянутую в черную лайковую перчатку.

Я не стала отказываться от его помощи. Оперлась на нее, осторожно спустившись по ступенькам.

В следующее мгновение Томас властно привлек меня к себе, собственническим жестом обняв за талию.

Первым моим порывом было испуганно шарахнуться. Что это на него нашло, спрашивается? Но неимоверным усилием воли я осталась на месте. И нашла в себе силы улыбнуться, когда Томас наклонился ко мне, как будто для поцелуя. Правда, мое сердце при этом трепыхалось где-то в районе горла.

– Ты моя невеста, Аль, – негромко напомнил Томас. Ласково провел тыльной стороной ладони по моей щеке. – Мы горячо влюблены друг в друга. Помни, что за каждым твоим шагом и жестом сейчас следят из каждого окна дворца.

Я невольно поежилась. Скосила глаза на громаду дворца, на фоне которого так легко было ощутить себя настоящей букашкой. Сколько же тут окон? Десятки, сотни. И из каждого на нас могут смотреть жадные и охочие до сплетен придворные. Как-то не очень приятно осознавать…

Прохладные губы Томаса внезапно прижались к моим, и я потеряла нить рассуждений. Мое несчастное сердце зашлось в сладкой истоме. И лишь какими-то жалкими остатками разума я понимала, что все это лишь игра. Спектакль для тех, кто, возможно, подглядывает за нами.

Я так хотела, чтобы это мгновение длилось как можно дольше. Но почти сразу Томас отстранился и сочувственно улыбнулся мне.

– Прости, – чуть слышно шепнул он.

Я криво ухмыльнулась. Ничего страшного, право слово, такие пустяки! Жених целует меня, а потом просит за это прощения. Наверное, это было бы очень смешно, если бы не было так грустно.

Понятное дело, я ничего не стала говорить Томасу. Лишь легонько склонила голову, показывая, что принимаю его извинения.

Я думала, что аудиенция будет проходить в каком-нибудь гулком и торжественном тронном зале. Но ошибалась. Молчаливый предупредительный слуга в золотистой ливрее долго вел нас по длинным извилистым коридорам и анфиладам комнат, ярко освещенным магическими огнями, но совершенно пустынным в этот полуденный час. Дворец казался совершенно вымершим.

Впрочем, ничего удивительного. Томас своим примером показал, что представители высшего света редко встают рано. Наверное, обитатели дворца привыкли вести исключительно ночной образ жизни.

Наконец мы миновали последний поворот, и около очередной двери нас встретил сутулый невысокий мужчина неопределенных лет. С равным успехом ему могло быть как сорок, так и все шестьдесят, если не больше.

Я с любопытством окинула его изучающим взором. Мелкие мышиные черты лица, серая от усталости кожа, глубокие мешки под глазами, измятая одежда. Н-да, такое чувство, будто несчастному сегодня вообще спать не пришлось.

– Ну и видок у тебя, дружище, – с неподдельным изумлением присвистнул Томас вместо приветствия.

– Лорд Бейрил, сколько раз вас просить, чтобы вы называли меня исключительно по имени, – прошелестел мужчина.

Надо же, даже голос у него был какой-то серый и неприметный. Второй раз услышишь – ни за что не вспомнишь, что уже разговаривала с этим человеком.

– Ринуальдо, ты злишься? – Томас широко улыбнулся. – Да брось! Твое имя пока выговоришь – язык сломаешь.

– Лорд Бейрил, поверьте, если бы вы онемели, то многие и многие ваши знакомые стали бы намного счастливее, – парировал собеседник. – Вы слишком часто забываете о том, что молчание – это золото, тогда как слова – всего лишь серебро.

– Не стоит забывать, что и на серебре можно сколотить себе состояние, – рассмеялся Томас, ни капли не уязвленный замечанием незнакомца.

– Куда скорее вы сплетете себе веревку своими остротами, – не остался в долгу тот.

Томас вскинулся было что-то возразить, но мужчина перевел на меня взгляд. Выжидающе вскинул кустистую бровь.

– О, Рино, позволь познакомить тебя с моей невестой, – спохватился Томас.

Несчастного аж передернуло от того сокращения, которому подверглось его имя. И я невольно посочувствовала ему. О да, меня саму безмерно раздражает манера Томаса придумывать глупые прозвища.

– Альберта Вейсон, – представил меня Томас. Взмахнул рукой, показав на незнакомца, и тепло сказал: – А это самая большая заноза в задах придворных.

Бедняга, которого охарактеризовали столь своеобразным способом, мученически закатил глаза и издал измученный стон. Затем посмотрел на меня и тихо заметил:

– Мне даже страшно представить, леди, как тяжело вам приходится рядом с таким человеком.

– Человек ко всему привыкает, – осмелилась я на осторожную шутку.