Танцы на цепях (СИ) - Саверен Рэйв - Страница 7

«Лицо куклы», – подумала Май.

Что навсегда врезалось в память, так это глаза незнакомки. Темно-зеленые, блестящие и живые, обрамленные темными ресницами. И взгляд этот был безжалостен.

– Кто вы? – она попыталась говорить твердо, но голос предательски дрожал и ломался.

Почем в доме чужак? И где матушка?

– Как вы попали в дом?!

– Сядь, – голос женщины проморозил до самых костей, и Май опустилась в удачно подвернувшееся кресло. Вцепившись руками в подлокотники, она напряженно осматривала комнату и едва подавила крик, когда увидела в дальнем углу странную черную массу, облепившую стены. В липкой, как патока, черноте ясно проступали красноватые прожилки, похожие на кровеносные сосуды. Масса подрагивала и растекалась по полу омерзительной лужей, вызывая дрожь во всем теле, от пяток до кончиков пальцев.

Что вчера произошло?

Что…

Май зажмурилась, тошнота накатила снова, а под веками конвульсивно пульсировали разноцветные пятна.

Я пришла домой. Я…

– Ох, Пожинающий, – выдохнула она и прикрыла рот рукой.

– Вспомнила? – женщина склонила голову на бок и рассматривала Май так пристально, что захотелось забиться в угол и скулить, как побитая собака.

– Это все не на самом деле…

– Когда выйдем из комнаты, то посмотришь на труп матери. Может это заставит тебя поверить.

Голос женщины исказился. Едва уловимо, но Май заметила, как изменилось выражение лица, как растянулись тонкие губы, обнажив на удивление острые нечеловеческие клыки, а в топкой зелени глаз мелькнуло алое зарево.

Смысл ее слов дошел только через секунду. Сердце болезненно трепыхнулось в груди, ударилось о ребра и провалилось куда-то вниз оледеневшим камнем.

Матушки больше нет…

Как ни странно, но Май не могла выдавить ни слезинки. Глаза оставались сухими, а мысли путались в голове, сталкивались между собой и разлетались в стороны разноцветными острыми осколками.

Что же теперь делать?

Нельзя оставаться в доме, нельзя! Что она скажет, если кто-то спросит о матушке? А если кто-то спросит о Киране? Он не мог просто уйти из дома и не сказать родным, куда направляется. Наверняка его уже ищут и скоро придут сюда. Они должны были пройти свадебный обряд через несколько недель! Ох, Пожинающий!

– Боишься? – голос женщины упал на плечи холодным колючим покрывалом. – Правильно делаешь.

– Когда я пришла в дом, здесь что-то было, – Май вскочила, как ошпаренная, вытянулась в полный рост и с удивлением отметила, что едва ли ниже незнакомки. – Что-то ждало меня внутри. И в пещере неподалеку! Я видела своими глазами! Что-то пришло за мной и убило матушку.

Женщина подняла руку, приказывая молчать. В этом жесте было столько власти и уверенности в собственных силах, что Май невольно стиснула зубы.

– Мало времени, а поговорить нужно о многом, – вот-вот рассветет, и нельзя нам здесь оставаться, дитя. Ты правильно опасаешься, что местные могут обвинить тебя в убийстве. Следы, что ты видела ночью, пропали, впитались в землю и осели в ней страшным ядом, что медленно будет ползти к городу. Все, что ты можешь сделать – сжечь дом и отправиться со мной.

– Сжечь дом?! – Май в ужасе отшатнулась от женщины и прижалась к стене.

– Только огонь и люз страшны для проклятой крови! – она не пыталась приблизиться, но в глубине ее зрачков вспыхивали красные угли, – а засыпать все вокруг люзом мы не в силах.

Май обхватила голову руками и медленно сползла вниз. Пальцы так отчаянно цеплялись за пряди, что одно неосторожное движение и пучки волос останутся в сжатых кулаках.

Опустив ладони на дрожащие колени, она посмотрела на женщину и прищурилась.

– С места не сдвинусь, пока не объяснишь, что происходит.

Та склонила голову на бок, к чему-то прислушалась. Ее губы слабо шевелились, будто незнакомка с кем-то разговаривала.

– Твой мир болен, дитя, – вдруг произнесла она. – И его смерть – лишь вопрос времени. То, что ты видела – начало. Болезнь медленно распространится, изувечит каждого, к кому прикоснется, и, рано или поздно, доберется до каждого уголка Рагур’ен.

– Болезнь не сворачивает людям шеи!

– Но пораженные ею – сворачивают. Хочешь остаться и проверить? Недуг медленно будет катиться по этой земле и скоро вспыхнет в городе неподалеку.

– Я не могу не предупредить их! – Май вскочила на ноги и бросилась в коридор, но сильная хватка чужих рук чуть не повалила ее на землю. Трепыхнувшись, она попыталась вырваться, но тщетно. Незнакомка прижала Май к полу, головой вниз и, наклонившись так, чтобы почти касаться уха сухими губами, протяжно зашипела:

– Поверь, дитя, чем быстрее мы доберемся до столицы, тем лучше. Я не стану ждать, пока местные олухи соизволят поднять свои задницы и обследовать окрестности! И не тягаться им с ломкотой, понятно? Уж скорее они попадут в сети проклятой крови и станут ее верными слугами. Так что захлопни рот, собери самое необходимое и мы уезжаем!

– Почему я должна вам верить?!

– Потому что я единственная, кто знает, как спасти этот загнивающий мирок.

***

Клаудия не дала ей похоронить мать.

– Огонь надежнее, – сказала она Май и подтолкнула в сторону выхода. Не позволила прикоснуться к телу, даже толком попрощаться не разрешила. Боялась, что «проклятая кровь» может как-то повлиять на Май, хотя золотые разводы и правда пропали, будто впитались в пол. Исчезли и следы в саду, вот только куст сирени, что цвел неподалеку и стоял ближе всех к золотистым полосам на земле, странно застыл и при малейшем дуновении ветра позвякивал, как дверной колокольчик.

Когда Май подошла поближе, она с изумлением отметила, что цветы, листья и весь куст поблескивают в лучах рассвета, как стекло. Притронуться к цветам она не решилась, но в глубине души занозой засел вопрос.

Как быстро эта гадость доберется до людей?

Она и правда не сможет уговорить Клаудию задержаться хотя бы на час, чтобы предупредить магистра города?

Это бесчеловечно!

Так нельзя…

«Оставлю записку, – решила Май. Скажу первому же стражнику, чтобы передал магистру в руки. Лучше, чем просто пройти мимо, зная, какая опасность может грозить жителям. Пусть Клаудия хоть на стену лезет, но бросить людей в неведении – все равно что самолично убить их!»

Когда они покинули дом и Клаудия бросила внутрь несколько плотно упакованных брикетов, Май отвернулась, не в силах смотреть, как вот-вот сгорит ее жизнь.

Клаудия жестом указала на дорогу и открыла калитку. Чуть впереди, так, что с крыльца было не рассмотреть, топтались два диковинных зверя, при виде которых Май окончательно растерялась, а заодно и утратила все душевное спокойствие. Собственно, ничего такого в зверях не было. Всего лишь черный и серебристо-серый волки. Вот только размерами они могли поспорить с крепкими пони. Разумеется, ничего похожего на седла не было, так что Май с ужасом представила себя на спине такого чудовища, вцепившуюся в жесткий загривок.

Клаудия же, не обращая внимания на ее вытянувшееся лицо, подошла к волкам вплотную. Рука женщины мягко оглаживала головы присмиревших животных, принимавших ласку с такой готовностью, словно ждали целую вечность.

– Это Цивка, – сказала она и коснулась черного волка, а затем перевела взгляд на его серебристо серого собрата, – а это Сэхро. Существа они мирные и доброжелательные. Если, конечно, не таскать их за хвосты и уши.

– Откуда они здесь? – пролепетала Май, делая осторожный шаг к волкам. Те уставились на нее совершенно одинаковыми желтыми глазами. Хотелось верить, что волки не оценивают Май, как еду.

– Они мои друзья и союзники, – бросила Клаудия, – где я, там и они.

Май подошла ближе и положила руку на голову зверя. Цивка на мгновение прижала уши, но одного слова хозяйки, произнесенного на странном и незнакомом наречии, оказалось достаточно, чтобы успокоить ее.

– Вперед же, дитя!

Клаудия в мгновение ока оказалась на спине Сэхро.

Май вопросительно уставилась на своего волка и тяжело вздохнула. Что ж, придется приспосабливаться. Никто не собирался объяснять, как вести себя на спине невиданного зверя.