Огненная кровь. Том 2 (СИ) - Зелинская Ляна - Страница 62

Гасьярд обвёл глазами присутствующих.

— Итак, — он склонил голову, — участники определились. Сегодня я спрошу Книгу об испытании, и вы все почувствуете её ответ, а потом мы назначим день. Вплоть до этого дня вы ещё можете передумать и изменить своё решение, поддержав кого-то другого или отказавшись от претензий на место верховного джарта. Так что будем молиться Богам и уповать на благоразумие друг друга. А теперь нам необходимо выбрать опекуна для леди Иррис и, учитывая обстоятельства, — он указал на руны, лежащие посреди стола, — это должен быть кто-то не заинтересованный в исходе поединка.

— Я предлагаю леди Хейду, — произнесла Милена с улыбкой, — она законная вдова верховного джарта. Она не может повлиять на поединок и не обладает силой Драго. И с помощью стражи, принадлежавшей нашему отцу — её покойному мужу, она сделает так, чтобы с этого момента и до поединка никто из нас даже близко не подошёл к леди Иррис. Возражения есть?

— Разумеется, есть! — воскликнула Таисса. — Учитывая, как вы дружны с… леди Хейдой…

— То, что мы дружны, никак не меняет факта, что она не может повлиять на исход поединка, — ответила Милена, — или у тебя есть кто-то другой на примете?

— Нет, но и это не вариант!

— Я не против леди Хейды, — произнёс Гасьярд, пожав плечами, — Альберт?

— Леди Хейда достойная кандидатура, — Альберт откинулся в кресле и посмотрел на Гасьярда в упор.

С Хейдой он как-нибудь разберётся….

— Тогда, большинством голосов вопрос можно считать решённым.

***

В башне было сумрачно и тихо, впрочем, вокруг Книги всегда стояла вязкая тишина. Пахло сандалом и вечностью. Гасьярд опустился коленом на маленькую подставку и положил руки на края постамента. Сегодня ему впервые предстояло просить книгу об испытании для поединка, и он провёл много времени в молитве, чтобы отрешиться от всех посторонних мыслей. Чистота помыслов очень важна, ничто не должно мешать ему получить от Книги правильный ответ. А вот над тем, как попросить его у Книги он думал очень долго. Как Заклинатель он не мог желать чего-то для себя в этом поединке, такая просьба всё равно не будет услышана, но его не покидала мысль, что до победы ему осталось всего полшага, и соблазн получить от Книги помощь был очень велик. И он молился истово и горячо, пытаясь объединить свои личные устремления с величием Дома Драго, и надеясь, что для Книги они сольются в одно, и она поможет именно ему.

Мешало его молитве только одно — перед глазами всё ещё стояла картина, которую он видел сегодня за обедом. И никакие молитвы не могли изгнать это видение из его души — то сияние, которое исходило от Иррис, её улыбку, её взгляд…

…адресованные не ему.

И каждый раз, как только мысли возвращались к этому видению, Гасьярда заполняла холодная ненависть.

Значит, вот для кого это всё…

Значит, вот о ком она спрашивала, когда брала у него книги!

Альберт! Паршивый бастард! Выродок Салавара!

Для него она так пылала, была такой желанной и манящей.

Но как? Как ему это удалось?

Гасьярд никак не мог понять, откуда взялась между ними связь, и почему до сегодняшнего дня он её не видел. И он мог бы поклясться, что связь эта необычна, во всяком случае, она сильно отличалась от той, которую он умел создавать сам. Это неприятно поразило и уязвило его гордость, и теперь он даже раскаивался в своей беспечности и в том, что недооценивал Альберта, как соперника. Он слишком сильно сосредоточился на том, чтобы держать в неведении Себастьяна, а об этой стороне медали и вовсе не подумал.

Но… кто же помогает Альберту? Не сам же он создал эту связь? А если сам?

Если это так, то, чтобы добиться успеха в поединке, ему нужно разорвать эту связь, и убрать с дороги Альберта, как можно скорее.

Он тряхнул головой, отгоняя навязчивые мысли и снова принялся молиться.

Когда он, наконец, предстал перед Книгой, ему почти удалось отрешиться от всего, и Книга его услышала…

Она распахнулась веером страниц, с которых в воздух взметнулась золотая пыль, заискрила, разливаясь дрожащим озером призрачного мерцания, и в нём отчётливо проступили очертания Грозовой горы, её изрытые морщинами застывшей лавы склоны, белый дым, курящийся над вершиной и тонкое кольцо облаков…

Разбудить Грозовую гору…

И видение столетней давности, возникло в озере золотой пыли. Грозовая гора, изрыгает пламя, камни и пепел, чёрно-сизый дым, окутал далёкий горизонт и потоки лавы, огненными языками сползают в море. А море шипит и пенится, облака пара то и дело взлетают над тем местом, где огонь встречается с водой.

Видение пульсировало и светилось, и Гасьярд знал, что сейчас это видят все участники поединка. Он знал, что Книга может попросить что угодно, но не предполагал, что попросит именно это.

Грозовая гора — сердце их прайда, слишком мощная стихия, и никто из них, с их нынешними силами не способен на такое. Вот только…

Внезапно к нему пришло понимание того, что происходит. Именно в этот момент он осознал, что связывает Иррис и Альберта, понял, почему проснулась Грозовая гора в день помолвки Себастьяна, и понял, как он сможет победить.

Всё дело в Потоке.

Связь между Иррис и Альбертом, не просто брачный ритуал, открывающий души, вовсе нет. Это соединение стихий. Только, очевидно, что Иррис и Альберт не понимают сути того, что происходит между ними, они даже не подозревают, на что способна эта странным образом соединившая их связь.

А вот Книга знает. И Книга видит её.

Вот откуда такое испытание для поединка! О Боги! Он же просто дурак!

Ведь это он сделал всё своими руками, там, в Мадвере! Он же сам открыл эти ворота, связав Иррис с Домом Драго во время подписания соглашения! А потом Альберт просто стал первым, кому Иррис откликнулась, кому открылась и кто прикоснулся к Потоку. Вот откуда эта связь!

Он не просто дурак! Старый дурак! Как он мог допустить такую глупость? Он ведь специально не завершал её ритуал с Себастьяном, чтобы не получилось этой связи… Всё должно было быть не так! Но откуда ему было знать, что у неё на пути появится Альберт? И что Иррис позволит ему это сделать? Откроется ему? И когда? Когда она успела? И как он смог?

Проклятье! Какая же она двуличная! Обманщица! Лгунья! Обмануть его! Сделать это за спиной Себастьяна и так умело всё скрывать! О нет, она достойна наказания за такое...

Гасьярд был зол. Нет, он был просто в бешенстве, когда понял свою оплошность, когда понял, что эти двое всё это время водили его за нос, и что от победы Альберта сейчас отделяет только его незнание. Как только он поймёт, всё станет необратимо.

У Гасьярда даже руки задрожали. Он так долго к этому шёл, и что? Какой-то паршивый бастард заберёт у него всё? Просто так?

Нет уж! Такому не бывать!

Он сжал руки в молитвенном жесте, переплёл пальцы, так что они даже побелели от усилия, снова склонился над Книгой и представил совсем другую картину.

Просить у Книги исполнения своих желаний можно лишь, если это что-то действительно важное. Просить нужно только то, что позволит растить в себе силу, менять себя к лучшему, иначе Книга просто посмеётся над тобой. Но то, что просил Гасьярд, должно было изменить всё. Книга поймёт, что он достоин быть верховным джартом, что он, как никто другой, сможет воспользоваться Потоком и дать дому Драго то, в чём тот нуждается уже почти сто лет — новую силу и мудрость. Книга, конечно, взамен пошлёт ему испытания, и если он их выдержит, то получит желаемое. Но он готов к испытаниям…

И он хотел представить Поток и великие дела, которые он совершит на благо Дома, он хотел представить себя сидящим в своём кабинете, среди важных бумаг и карт, их — вдвоём с Иррис, принимающими послов в Красном зале…

Картинка ожила — ветер шевелил занавеси на окнах его кабинета, где-то били часы, отмеряя полдень, на стол красного дерева ложились свитки, натужено скрипело перо, перешёптывались послы, алый воск капал на листы и оттиск его печати должен был венчать решение. Иррис стояла перед ним, и он ощущал, как вращается Поток, а он черпает в нём силы для новых дел…