Жена в придачу, или самый главный приз (СИ) - Матлак Ирина - Страница 75

— Прости, принцесса, — шепнула она голосом стоящего в нескольких шагах Ная. — В играх нет места нежности. Впрочем, — глаза водной змеи хитро блеснули, — если решишь сдаться, твое прекрасное личико не пострадает.

Не обращая внимания на боль, я усмехнулась: пусть мечтает.

Я не собиралась использовать огонь так скоро, но сейчас он пришелся как раз кстати. Вынув его из самой своей глубины, позволив наполнить тело и раскалить его до предела, заставила змею с шипением испариться. И тут же, не медля, бросилась на противника, используя пару клинков. Най ловко уклонялся от обрушивающихся на него ударов, но не менее ловко от его атак уходила я. Придав воде форму таргхана, он встал на нее верхом и взлетел. В моих руках тут же появилось усиленное лассо, в следующий миг обхватившее когтистую лапу.

На лице Ная промелькнуло удивление, и я вновь понимающе усмехнулась: не ожидал, что сумею воздействовать на его драгоценную воду. Вот главная слабость водного создания — при определенных навыках и усилителях на такую воду можно воздействовать как на твердое вещество.

Резко потянув лассо на себя, я вынудила таргхана взреветь, а Ная — спрыгнуть на землю. Мгновенно среагировав, он обратил своего таргхана в такое же лассо, какое было у меня — только водное. Со звучным щелчком они схлестнулись, связались в тугой узел и обратились в живой проводник двух магий. Я буквально физически ощутила исходящую от Ная мощную энергию, стремительно движущуюся ко мне.

Мое заявление о том, что не стану часто использовать огонь, оказалось опрометчивым. Только начавшийся поединок быстро показал, что как раз его применять и стоит. Именно охватившее мое лассо пламя сдержало напор соперника, и эта короткая схватка закончилась ничьей. Хлесткий конец лассо пришелся Наю по щеке, меня тоже задело.

Теперь Най смотрел на меня иначе. Кажется, наконец, понял, что легким поединок не будет. А я мысленно усмехнулась в третий раз, вспомнив, как еще пару дней назад он с убежденностью доказывал, что своим успехом в играх я обязана влиятельному папочке.

— Значит, поиграем, принцесса? — прищурившись, он отер тыльной стороной ладони выступившую кровь.

— Счастливого проигрыша, мой принц, — от всей души пожелала я и в мгновение ока оказалась рядом с ним, вооруженная полыхающими клинками.

Один удар сменял другой, появлялась и исчезала защита, пробиваемая активными, набирающими силу атаками. Отбросив все лишнее, забыв о всяких чувствах помимо неистовой жажды победы, мы сцепились точно не поделившие территорию гартахи.

Я уже сбилась со счета, сколько раз приходилось падать и вставать, сколько ударов было пропущено, отражено и нанесено. От непрестанного столкновения с водой я была насквозь мокрая, капли стекали по лицу, шее, рукам, забирались под одежду, но не спасали от жары. Через некоторое время даже собственный огонь стал казаться невыносимо горячим, лучи палящего солнца были повсюду, вызывая мимолетное сожаление тем, что наша пара сегодня сражается в числе первых. Вечером биться проще.

Наю тоже приходилось несладко. Открытые участки его кожи покрывали царапины и мелкие ожоги, растрепавшиеся волосы налипли на разгоряченное лицо, дыхание водного мага было прерывистым и тяжелым.

Окружившие меня водяные львы стали неожиданностью. Только-только Най с трудом отразил мой особо изощренный удар, как вдруг глухо зарычал и, выставив перед собой руки, сотворил сложный жест. Львы появились внезапно — огромные, скалящиеся, обнажающие ужасно реалистичные клыки.

«Вот оно», — мелькнуло в окутанных жаром мыслях. — «Самое время».

Появление доспеха сопровождалось окутавшим меня сиянием, слившимся с огнем. Удивительно, но как только на мне появилось прочное золотистое облачение, стало гораздо прохладнее, словно оно защитило даже от невыносимой жары.

Мимолетно отметив всеобщий изумленный вздох, я сконцентрировалась на Нае. Контроль надо львами отнимал все его силы, и концентрироваться на чем-либо другом он был сейчас не в состоянии. Этим я и намеревалась воспользоваться.

Стоило попытаться броситься прямо к нему, как пара львов с грозным рыком преградила мне путь. Еще пара оказалась позади, а слева и справа — по одному. Наличие доспеха придало уверенности, и я решительно побежала вперед. «Братики» устремились к водным тварям, что стояли по бокам, огненные клинки обрушились на тех, что позади, а со стоящими спереди я вознамерилась совершить немыслимое.

«Сумасшедшая!» — словно со стороны услышала глас собственного здравого смысла, которому вторил мой личный ангелок.

Зато безбашенность и хвостато-рогатый толкали вперед, заставляя не замечать препятствия и не видеть ничего, кроме одной единственной цели в лице Ная. Все окружающее превратилось в неясную абстракцию, стоящий вокруг шум ложился на слух размашистыми мазками.

Пригнувшиеся, готовые к атаке львы, переливающаяся под солнцем вода, мой последний бег и прыжок — наш, одновременный.

Два громадных водяных хищника и сошедший с ума боевой маг.

На несколько долгих мгновений я будто оказалась в вакууме, превратившись в само сосредоточение раздирающей тело боли. Охваченный огнем клинок проходил прямо сквозь водных созданий, и я…проходила вместе с ним. Доспех стремительно нагревался, преодолевая мощное сопротивление, я с силой сжала челюсти и вцепилась в рукоять как в последнее спасение.

С раздирающим горло криком, прикладывая все оставшиеся силы, прошла сквозь толщь воды, лишив ее созидательной энергии. За моей спиной львы обрушились наземь мощным потоком, а я, прежде чем нанести последний, решающий удар, столкнулась с потрясенным взглядом Ная.

Стоя рядом с поверженным соперником, я подняла вверх руку, сложив пальцы знаком игр, и трибуны взревели. Мое тело дрожало от перенапряжения, магия все еще бурлила в крови, в голове шло настоящее сражение суматошных мыслей.

Я пришла в себя, лишь когда на негнущихся ногах покидала арену. До последнего держала спину прямо и шагала ровно, но едва спасительный коридор оградил меня от публики, буквально рухнула на холодный пол, привалившись спиной к стене. Ко мне тут же бросились лекари, оттеснившие столпившихся журналистов. К всеобщему удивлению беглый осмотр показал, что госпитализация мне не требуется. Кажется, этому факту не удивилась только я.

Еще бы она требовалась при такой защите, какую обеспечили мои новые доспехи!

Тем не менее, быстро восстанавливающий эликсир все же пришлось выпить, как и обезболивающее. В конце дня мне еще предстояло выйти на арену вместе с остальными победителями, а опыт подсказывал, что уже через час из-за ноющих мышц будет трудно даже пошевелиться.

Между боями традиционно выступали певцы и танцоры, публике показывали зрелищные номера, из-за чего этот этап игр растянулся еще на несколько часов, которые я провела в личной комнате отдыха. Компанию мне составил Чука, колдующий над порушенной прической, цокающий языком по поводу многочисленных ссадин и смазывающий их какими-то собственными, а так же выданными лекарями кремами. Все это, разумеется, после того, как я отмокла в персональной ванной, вода в которой была щедро сдобрена маслами, оказывающими расслабляющий эффект.

— Как себя чувствуешь, детка? — осведомился Чука, втирая мне в шею очередной крем.

— Флаконом духов, — распластавшись в кресле и наблюдая, как Плакс гоняется за собственным хвостом, выдохнула я.

Благодаря вышеупомянутым процедурам, ароматы от меня исходили еще те: начиная хвойно-цитрусовыми после купания и заканчивая цветочно-ягодными от лосьона для волос.

— Что за страдальческое выражение лица? Ты походишь на кислую капусту, — Чука, как всегда, не скупился на «комплименты». — Где блеск глаз и радость победы?

— Можно подумать, ты знаешь, что такое кислая капуста, — хмыкнула я, невольно поморщившись от соприкосновения крема с особо глубокой царапиной.

Чука выразительно вскинул свои осветленные брови:

— Да будет тебе известно, моя живущая в деревне бабушка готовит потрясающую кислую капусту и соленые огурцы.