Любовь (не) прилагается (СИ) - Горская Ева - Страница 44

— Ну, здравствуй, милая, — циничная улыбка на губах мужчины не предвещала для меня ничего хорошего. — Говорил же: «Скоро свидимся!»

Исаев выглядел отдохнувшим и довольным собой… не так, он выглядел самодовольным котом, обожравшимся сметаны… а еще, еще каким-то предвкушающим…

— Молчишь?

— Егор, я…

— Что ты, детка? — оборотень подошел и присел на стол рядом со мной. — Сбежала?

— Я…

— Молчи, шлюха! — он размахнулся и залепил мне довольно сильную пощечину. Настолько сильную, что я упала назад вместе со стулом.

Прошло несколько секунд. Я лежала, не шевелясь, и пыталась убедить себя в том, что это просто какой-то дурной сон. Мужчина, который был моей истинной парой… Мужчина, который должен был защищать и заботиться, просто ударил меня. Ударил довольно сильно. Ударил, не раздумывая. Ударил безжалостно. Успела заметить лишь хищный блеск в глазах и больше ничего. Никакого намека на другие чувства.

— Надо же… не помогло, — Исаев поднял стул вместе со мной и снова пристроился на краешек стола. — Как давно ты перестала чувствовать волчицу?

— Что?! — до меня не сразу дошла суть заданного вопроса, я все еще находилась, словно, в трансе.

— Я. Спросил. Когда. Ты. Перестала. Чувствовать. Волчицу. Акса? — медленно повторил Егор.

— Несколько часов назад.

— Раньше такое бывало? — новый вопрос.

«Надо же… не помогло», — Луна! Вспомнила, что прошлый раз моя девочка проявила себя именно в тот момент, когда Исаев ударил. Он же не собирается?..

— Нет, — тихо произнесла. Я бы, может, и призналась. Но если оборотень выяснит, что моя волчица среагировала прошлый раз на любовную связь между ним и сестрой, то этому сукиному сыну хватит наглости заставить меня смотреть на их занятия сексом…

«… или участвовать в них», — подзуживал внутренний голос.

Луна! Я себе даже представлять подобное не желала, не то, что переживать в реальности.

— Ты ударил, чтобы пробудить волчицу? Или потому что злишься? — предположения предположениями, но я хотела услышать от оборотня, какую судьбу он мне приготовил.

— Я. Не. Злюсь. Девочка. — медленно протянул альфа, — Я. В. Бешенстве, — в течении нескольких секунд оборотень выдерживал эффектную паузу, пожирая меня глазами. — И я ведь даже не могу тебя трахнуть, чтобы успокоиться, Акса, — пожаловался он. — Эта чертова чужая метка… Этот запах… — брезгливо протянул ооборотень, я же облегченно выдохнула. Все было не так, чтобы очень плохо. У меня были где-то две недели. Две недели, в течении которых Исаев ко мне не посмеет прикоснуться. Две недели, в течении которых я должна была придумать и осуществить побег. Оказаться с ним в постели я больше не желала. Не только из-за того, что он ударил… Не только из-за того, что он не выбрал меня… Не только из-за того, что женился на моей сестре… Просто из-за себя самой. — Как ты могла? А-а? — он схватил меня пальцами за подбородок, вынуждая запрокинуть голову и смотреть ему в лицо.

— Егор, — решила для себя, что буду делать то, чего этот мужчина ждет от меня. Снова играть. Буду послушной. Буду покладистой. Буду раскаявшейся, — прости меня, — отвела взгляд. — Я… я просто не могла смотреть, как ты женишься на моей сестре, — мне бы в этот момент заплакать. Слезы были бы весьма уместны. Но почему-то именно в это мгновение я не могла выдавить из себя даже жалкой слезинки.

— Дура! — произнес оборотень. Мне показалось, что в этот момент в его голосе услышала облегчение. — Акса, ты просто дура! Я ведь сказал, что все будет хорошо. Ты должна была пораскинуть своими жалкими мозгами и понять, что теперь, когда волчица пробудилась, мне не особо нужна твоя сестра, — вздрогнула. Пару месяцев назад я бы полжизни отдала, чтобы услышать нечто подобное от Егора.

«Мне не особо нужна твоя сестра», — как хорошо звучит… вот только если бы не первая часть: «… когда пробудилась волчица». Просто я, моя человеческая часть не нужны Исаеву. А вот комплект он вполне может взять. Сказал, словно, сделал мне одолжение. И ведь добавил: «… не особо…» Значит, в какой-то мере Ксения все еще вызывала у Исаева некий интерес?

Все эти мысли пронеслись за мгновение. И не доставили той невыносимой, разрывающей боли, как это было месяц назад, когда оборотень объявил, что принял решение жениться на моей сестре. Мне стало просто неприятно. Неожиданно для себя поняла, что не так уж сильно я люблю этого мужчину, как мне казалось. Либо любовь изначально не была такой глубокой, либо оборотень частично уничтожил ее своими поступками. Нет, меня к нему по-прежнему тянуло, и это было не притяжением истинных пар. Это было какое-то чувство, которое я не могла охарактеризовать, но оно не было любовью. Просто не дотягивало до нее.

— Будем считать, что ты выиграла, — продолжал Егор. Возможно, прошло не такое уж мгновение… Возможно, я опять успела выпасть из реальности, слишком глубоко погрузиться в собственные мысли. Пропустила какую-то часть его монолога.

— Выиграла? — переспросила у него. Хотелось быть в курсе, что я там выиграла?

— Да. Я поставлю тебе метку, как ты того хотела, — вздрогнула. Я уже несколько недель перестала хотеть этого. Мне вовсе не улыбалось до конца жизни принадлежать мужчине, которому не нужна была я сама. Не нужна без всех этих «если» и «когда»… — Ты должна понимать, Акса, это произойдет, когда твоя волчица пробудится окончательно и ты сможешь оборачиваться. Я должен быть уверен, понимаешь? — он сжал пальцы сильнее. Стало очень больно. Подумала о том, что если оборотень будет дальше стараться, то рискует сломать мне челюсть.

— Больно, — простонала.

— А, извини, — мужчина отмахнулся от меня, словно, от назойливой мухи. Но, слава Луне, убрал руку с моего несчастного подбородка.

— А если волчица не проснется? — вернулась к так интересующей меня теме.

— Проснется, детка, так или иначе. Она уже дала о себе знать, значит, дело за малым. Не волнуйся, я помогу, — и снова этот предвкушающий хищный блеск в глазах. Если бы могла, непроизвольно сделала бы несколько шагов назад, но я сидела, прикованная к стулу. Могла лишь вжаться в его спинку.

— Ты ведь не будешь… — замолчала, просто не в состоянии продолжать. Я уже спрашивала его об этом, а сейчас слова, будто, застряли в горле.

— Что я не буду?

— Бить. Меня? — не знаю, каким чудом мне удалось все же произнести это. Наверное, я все еще не готова была взглянуть правде в лицо. Еще какие-то иллюзии относительно моей истинной пары оставались неразрушенными. Очень боялась услышать: «Да, если придется». Но реальность оказалась хуже, а Исаев более циничным.

— Нет, Акса. Мой волк дико недоволен тем, что я поднял на тебя руку. Но если придется, для этого у меня достаточно людей, — спокойно добавил он. — Я думаю, мы можем поехать домой. Как насчет того, чтобы покинуть это мрачное заведение? — ухмыльнулся оборотень. — Ты отдохнешь, и мы нормально поговорим, идет?

— Хорошо, — я повторяла себе, что мне стоит улыбаться. Что стоит быть послушной. Что стоит изобразить покорность, смирение и раскаяние. Луна, но как трудно было совладать с эмоциями. Утешало только одно. Я смогу остаться в комнате одна и не сдерживать себя. Спасибо, Ивану Васильевичу за такую передышку от Исаева!

Еще труднее стало сдерживаться, когда Исаев извлек из кармана белый платочек и промокнул губу. Увидела на белоснежной ткани некрасивые винные разводы. Поморщилась и облизала пересохшие губы. Луна, оборотень действительно разбил губу до крови, а я даже не заметила. Только сейчас ощутила металлический вкус во рту.

— Акса, не кусай губы и тем более не облизывай, — прорычал оборотень. Непонимающе взглянула на Егора. — Ты меня провоцируешь! — рявкнул он.

Провоцировать его не хотелось, поэтому просто отвернулась.

— Попроси, пожалуйста, чтобы меня освободили, — немного пошевелила рукой. Неприятный скрежет металла об металл резанул по ушам.

— Это без надобности, — отозвался мужчина. Что, значит, без надобности? Он меня в багажник со стулом упакует? Или разорвет цепь от наручников? Но зачем? Ведь проще сходить за ключом…