Всадники Роха (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович - Страница 12

Первый этаж представлял собой одно большое помещение с небольшой перегородкой в дальнем углу. Здесь стоял длинный тщательно выскобленный стол с лавками, который служил местом трапезы особо приближенных к вождю людей из дружины, а чуть подальше, на невысоком помосте было водружено кресло с претензией на трон. Здесь, видимо, восседал сам Авьяд, созерцая своих воинов. За креслом горел огонь в камине, давая хоть какой-то уют в неприветливом, как показалось Сергею, месте.

Авьяд уже восседал на своем троне, откинувшись назад. Сергей разглядел его хорошо. Вполне достойный муж для такого звания. Широкие плечи, густая волна волос с проседью; лицо словно вырублено из камня, такое же холодное и неподвижное. Взгляд неподвижен, буравит Низовцева подобно тому, как патологоанатом смотрит на предмет своего исследования, лежащий на холодном столе. Мощные запястья, охваченные золотыми обручами, такой же обруч, только чуть поуже стягивает лоб вождя. Одет Авьяд был просто: просторная светло-серая шерстяная рубаха без опояски, выпущенная поверх широких штанов, мягкие сапоги. Без лишних излишеств, которые тут совершенно не нужны.

Помимо вождя в зале находились сотник Ёрун, кабез Илон, еще пара человек в сбруе, а на низенькой лавочке сидел древний старик с такой длинной бородой, что она чуть ли не доставала ему до пояса. Морщинистое лицо, похожее на кору дерева, едва освещалось бликами солнца, проникающими сквозь маленькие бойницы в стене.

Сергей внезапно рассмотрел, что сбоку от трона лежит его рюкзак, а к подлокотнику приставлена «Сайга». Ага, значит, в самом деле, интересовался необычным оружием. Не дай бог, раскурочат, уничтожат ценную вещь, потом сами жалеть будут!

Низовцев почувствовал, как чья-то жесткая ладонь толкнула его в спину, требуя сделать несколько шагов к вождю. Подойдя к помосту, Сергей замер в нерешительности. Черт их знает, как нужно приветствовать местного шефа. На колени падать и башкой биться об пол? Или ручку целовать?

Поняв нерешительность чужака, Авьяд слегка усмехнулся, но не произнес ни слова, продолжая изучать его словно букашку под микроскопом. Молчали и другие, только за перегородкой тихо переговаривались слуги, передвигая горшки и посуду.

– Руси? – вождь первым пошел на контакт.

– Русский, ага, – все же склонил голову Сергей. Мало ли, еще оскорбится, что не показал своим поведением смирение и подчинение.

– Серш?

– Пусть так, – смирился Низовцев. Вождь Авьяд осторожничал, не делая попыток прослыть своим парнем, который знает язык пришельца. Не царское это дело. Пусть другие язык мозолят.

– Толмач надо?

– Афир, – коротко бросил Сергей. Взаимопонимание улучшалось.

Авьяд кивнул, что-то коротко сказал одному из стражников возле двери, и тот мгновенно испарился, а сам продолжал неподвижно смотреть поверх головы чужака. Прошло несколько томительных минут, но вот грохнула входная дверь, раздались быстрые шаги, и тут же, встав плечом к плечу с Сергеем, Афир поклонился:

– Слава Тарху, Отец! Звал?

– Давно звал. Опаздываешь, Сын. Какие дела задержали тебя?

– Прости, Отец! – выдохнул Афир, ничуть не смутившись. – Делал выездку молодняка с самого утра, поэтому найти меня не могли. Узнал, как только вернулся в Ирай.

– Будешь толмачом, – сказал вождь, пошевелившись, наконец, на своем троне. – За несколько дней ты хорошо узнал его. Мне сказали, что ты сносно разговаривал на языке чужака.

– Много забыл, Отец! – покраснел парень. – Но я постараюсь!

– Ладно! Я верю в тебя…. Друг мой Орен, я могу начать допрос?

– Давно пора, – просипел старик, сжав в руках деревянный посох с башкой ящера на верхушке. – Я чуть не уснул. Пришлый не несет в себе угрозы нам, я уже увидел это. А вот пользу может принести. Решай его судьбу скорее, а то я голоден, как стая молодых корнуто.

Все жизнерадостно заржали, кроме Сергея, который ничего не понял из разговора.

– Есть ли у него Сила? – поинтересовался Авьяд.

– Какая Сила у руси? – усмехнулся Орен, пожевав губы. – Их Сила – ум и хитрость. Знавал я таких…. Мир, откуда они приходят, слаб в проявлении своей истинной сущности. Не дано им познать Природу.

– Не каждому дано, – согласился вождь. – Но я хочу выяснить его возможности и желания. Не посылать же мне его сразу на расчистку стойла от навоза!

Снова раздались смешки, но уже потише. Такая шутка несла в себе угрозу, если кто неправильно мог ее понять. Навоз ящеров убирали те рабы, которые были захвачены в результате набега вражеских групп или те, кто встал на путь воровства и распутства. Любой другой человек, способный к какому-либо роду деятельности, не мог быть сознательно «опущен», ему давался шанс проявить себя, пусть даже в изготовлении глиняных кувшинов. Сергей об этом факте узнал гораздо позже, и понял, что присутствующие опасались реакции чужака. Мало ли, что он не владеет языком! Рано или поздно пришлый узнает об этой реплике из других уст! Кому нужны проблемы, когда прошло столько времени и мелкие обиды забылись?

– Я наслышан о твоей храбрости, Серш, – через Афира сказал вождь. – Впрочем, я не сомневался в таком исходе. Мне интересно, кем ты был в своем мире?

– В молодости бегал на лыжах, стрелял по мишеням, – сказал Сергей и еще полчаса объяснял, что такое «спорт» и «биатлон», в котором нужно не убивать, а показывать свою меткость на радость многочисленным зевакам, которые еще и деньги платят за зрелище.

– Значит, ты «тирадор» – утвердительно, даже с каким-то удовольствием кивнул Авьяд, – и это меняет дело. У нас мало людей, умеющих метко стрелять на большие расстояния. А Илон доказывал мне, что ты убил поганца Кормилота из своего рифла, глядя в какую-то трубку. Чудесный у тебя рифл, Серш. Необычный. Хочешь стать стрелком в моей дружине?

– В моем положении это самый лучший выход, – облегченно вздохнул Сергей, и он не лукавил. Было опасение, что его пристроят на хозяйственные работы в качестве раба на три года. Выходило же так, что его умение выбивать мишени здесь считается за отличную специальность. Правда, снайпером Низовцев себя никогда не считал, но если того требует вождь аборигенов – он им станет, пока есть патроны. А вот дальше….

– Похвально, что ты разумен в своем выборе, – важно кивнул вождь. – Я отдам тебе твой рифл, а сотник Ёрун пристроит тебя в дружинный дом. Потом мы решим, где ты будешь нести службу. При мне твои способности ни к чему, а вот на выездах, в поле – самое то.

– Я мог бы участвовать в рейдах, – робко произнес Сергей.

– Чтобы ходить в разведку, тебе нужен корнуто, – сразу же возразил Авьяд. – А его у тебя нет. Значит, пока твое место здесь. Пройдешь обучение верховой езде, приручишь своего корнуто – и только тогда станешь настоящим воином клана Великого Люта. После посвящения, конечно же.

Авьяд задумчиво постучал пальцами по подлокотникам трона, словно еще что-то вспоминал. Потом вскинул подбородок и посмотрел на сотника:

– Ёрун, съездишь к Саргалу и договоришься с ним на отбор молодняка. Пока подрастут, Серш освоится и начнет приручать своего корнуто. Когда был последний помет?

– Пять лун назад, – тут же ответил сотник и оценивающе посмотрел на Сергея. – Надо подождать еще столько же, и потом подпускать его к молоди. Пусть сам выбирает. Каких корнуто выбирать?

– Для Серша предпочтительны легкие и выносливые, вроде сауруса или сантаки. Он не будет ходить в бой в первых рядах.

– Так у нас кроме саурусов и кесалей никого не осталось, – усмехнулся сотник. – Старый прохиндей умудрился продать всех водоплавающих в клан Озерной Чилики.

– Ну, для девчонок только лизары и подходят, – добродушно засмеялся вождь. – Привыкли скакать по болотам да рекам, вот и кривятся от легконогих саурусов. А этот прохиндей заплатил в казну десятину?

– Да, в этом деле он крайне щепетилен, – подтвердил Ёрун. – Боится, что может лишиться своего статуса.

– Ладно, – махнул рукой вождь, – пора за стол. Пусть пошевеливаются и накрывают. А где Тэтка? Передайте ей, что я хочу видеть ее рядом.