Плохое поведение (СИ) - Шатен Галина - Страница 24

— Спасибо, — прожевав последний кусок, проговариваю, — это хорошее утро, благодаря тебе.

— Всегда пожалуйста, Каролина Александровна.

— Ну, я не против Лины, — проговариваю. Исаев усмехается и смотрит на меня. Его взгляд опускается мне на губы и улыбка медленно гаснет

— На что способна эта девчонка? — тихо спрашивает он, вглядываясь в мои глаза, — Лина?

Я не могу оторвать глаз от его неиссякаемой энергии внутри. Неожиданно все вокруг нас наэлектризовалось, воздух хоть ножом режь. А мне становится трудно дышать. Меня тянет, неуклонимо тянет к этому парню. И я солгу, сказав, что не думаю о его губах сейчас. Поэтому лишь слегка пожимаю плечами, не способная четко ответить на вопрос.

— Проверим? — снова тихо спрашивает он и наклоняется в мою сторону. Снова пожимаю плечами, хотя должна сказать твердое «нет». Должна.

— Я не думаю, что это хорошая мысль, — с выдохом еле слышно проговариваю. И уже ненавижу себя за свою слабость.

— Тогда не будем этого делать, — шепотом мне отвечает. Мы отстраняемся одновременно. Откидываюсь на спинку скамьи. Он прав, лучше не надо. Почему тогда разочарование медленно распространяется по моей груди?

— Захар, думаю, мне уже пора домой, — говорю.

— Ну, не смею тогда задерживать, — усмехается парень. Всю дорогу обратно мы оба молчим. Словно, мы нарушили негласное правило. Странно, но мне дискомфортно чувствовать тяжесть с ним. Мне нравится смеяться с этим парнем. И почему ему вдруг вздумалось целоваться? Лицемерка! — кричит мой внутренний голос, ты больше него этого хотела.

У мотоцикла я протягиваю ему олимпийку.

— Спасибо, — слабо улыбаюсь. Он задумчиво смотрит на вещь в моих руках и затем поднимает на меня глаза, — не только за куртку, за все утро, оно действительно было чудесное…

Захар притягивает меня к себе за руку, в которой держу олимпийку. И я не успеваю охнуть, как его губы смыкаются на моих, выбивая весь воздух из легких. Его вторая рука уверенно притягивает меня за талию еще ближе. Его губы нежно, без натиска исследуют и ласкают. Я словно в то же мгновенье пьянею от его дурманящего запаха, от его ласк, от силы, что сразу же чувствуется за его плечами. Мягко высвобождаю руку, чтоб обнять его. Коснутся волос на затылке. Я никогда раньше не испытывала столько тепла от одного поцелуя. Его губы становятся интенсивнее, требовательнее и… именно в этот момент он отстраняется, заставляя меня разочарованно выдохнуть.

— Теперь, — переводит Исаев дыхание, — и мое утро стало чудесным.

А потом он молча забирает олимпийку и подает мне шлем. Мы садимся на мотоцикл и, оттолкнувшись, начинаем движение. Возможно наше молчание к месту, просто, чтоб не нарушить момент. Хотя был ли он, этот момент? Скорее просто порыв. Это ведь нормально, на физиологическом уровне, верно? Нас просто потянуло друг к другу и все. И мне пора это заканчивать, на чем началось. Он все еще студент того заведения, где я преподаю. Не важно, что мы почти ровесники. Неважно, что он классно целуется. У нас должна быть субординация. Так что простой порыв не считается. Эта мысль меня успокаивает. И по дороге я думаю, думаю, думаю… но так и не придумываю что сказать. И по-прежнему не знаю, когда он глушит мотор перед воротами моего дома. Которые напоминаю мне кто я. Которые приближают мою встречу с родителями и их расспросам. Я встаю раньше Захара быстро снимаю шлем.

— Еще раз спасибо, — торопливо проговариваю, стараясь на него не смотреть.

— И это все? — спрашивает неожиданно. Поднимаю глаза и встречаю его внимательный взгляд. И самое странное, мне хочется поцеловать его, выкинув все мысли, которые только что роились в моей голове. Но делаю шаг назад и слегка пожимаю плечами.

— Это утро было хорошее, и все, — говорю.

— И все, — повторяет он, словно эхо. А я совершенно впервые в жизни не знаю, что мне делать дальше. Не в глобальном смысле, а прямо сейчас.

— Этот поцелуй он был…

— Спонтанным, — подсказывает Исаев, — ладно, проехали.

Где-то глубоко внутри разочарование врывается и заполняет мою грудь. Улыбаюсь фальшивой улыбкой.

— Я рада, что ты тоже так считаешь и нам не надо разбираться с этим. Эм… ну, пока, Захар.

— То есть до завтра, — поправляет он меня, — мне кажется, мы увидимся в колледже, если конечно после поцелуя ты не станешь меня избегать.

Вскидываю на него глаза

— Ох, но он ничего не значил, зачем мне бегать, это было бы глупо.

— А ты умная и глупо не поступаешь, — кивает парень. Смотрит в сторону, а потом делает ко мне шаг, наклоняется и целует меня снова. Прямо перед воротами моего дома. Но эти мысли вылетают в трубу, как и все, что были вместе с ними. Его губы ласкают, а я ему позволяю. Держу руки на его грудной клетки, но не отталкиваю. Он неожиданно хорошо целуется, от каждой следующей секунды я все больше теряю связь с реальным миром. Он заставляет почувствовать лишь нежность, никакой пошлости… и это не то, что ожидаешь от такого парня, как он. А потом Исаев отстраняется, замерев у моего лица и заставляя все мое внимание сосредоточить на нем.

— Еще один ничего не значащий поцелуй, — проговаривает парень, — удачи за стенами замка, принцесса.

И мне остается только смотреть, как он закидывает ногу через корпус мотоцикла, отталкивается и, развернувшись, отъезжает. И не отрываю взгляд, пока его мотоцикл не скрывается за поворотом. И тогда начинаю дышать. Ох, ты. А Захар умеет заставить девушку выпасть из реальности. А моя реальность совсем близко, за моей спиной. Выдыхаю и набираю код на воротах. Кажется, пора становится собой, и нести ответственность за свои поступки.

Захар

Я собирался с ней провести время до вечера. Но все пошло не так. Вернее немного не так. И поэтому сейчас я вынужден направиться домой. Мне пришлось отказаться от работы доставщика, хотя лишние деньги не помешают. Но какой дурак откажется спасать принцессу? Хмыкаю себе под нос. Нет таких. Стоит ли говорить о ее губах? И это охренительно, просто мять их. И что я сдерживал себя оба раза, чтоб не перекинуть ее через плечо, подобно пещерному человеку и не утащить в берлогу на два дня. Или неделю. Я сам этого не ожидал, но рядом с ней проснулся мой внутренний дикий парень, который исходит слюной по девчонке. И надо сказать, он выбрал не ту девушку, чтоб пускать слюни. Но процесс запущен. Каролина Александровна, надеюсь, вы готовы дойти очень далеко, потому что у меня на вас планы.

Оставляю мотоцикл на парковке и смотрю на часы. У меня минимум еще три часа, можно поспать, этого никогда не бывает много. Тем более в воскресенье в клубе у женщин открывается второе дыхание, и часто выходят переработки.

Когда захожу, заглядываю на кухню, где в одиночестве сидит Лера пьет чай и другой рукой печатает сообщение.

— Эй, — замечает она меня, — майка-шалаш на месте, где все остальное?

— Я не мог раздеть девушку посреди улицы, только чтоб вернуть твои вещи, — отзываюсь, облокотившись о косяк и не заходя в кухню.

— Жаль, — протягивает девушка.

— Не могу не согласиться, — проговариваю, — думаю, твою одежду постирают в дорогом порошке и она вернется к тебе завтра.

— Ну, ладно, так уж и быть, я подожду, — идет на милость моя соседка, — посидишь со мной?

— Не, я пойду спать.

— Ты ночь почти не спал, не так ли? — Лера не сводит с меня глаз и ее косички слегка дергаются в такт голове, — утешал девушку, а? Так кто она? Первый раз ее вижу. И она не похожа на твоих воздыхательниц.

— О, а у меня есть особый тип, который соответствует «моим воздыхательницам»?

Лера закатывает глаза.

— В голове — ноль, красивые ногижопагрудь, вот и весь вид.

— Вау, и впрямь девушка моей мечты, — хмыкаю.

— Так кто она?

— Обещай, что никому не расскажешь, — перехожу на шепот, сверкнув глазами.

— Все, иди в жопу, — отмахивается девушка, — ты никогда не можешь нормально ответить.

— Так ты не дослушала, — справедливо возмущен я.