Возлюбленная Лунного Ветра (СИ) - Ляпота Елена Михайловна - Страница 3

Решение пришло, само собой. Как яблоко на голову свалилось.

Мальва, прознав про мои планы, конечно, выставила меня вон, да ещё и метлой огрела. Но вот Шаринка, злобная, но с некоторых пор молчаливая ведьма, с удовольствием продала мне колдовство. И было почти не жалко смотреть на опустевший сундучок, в котором ещё вчера приветливо блестела горка серебра… и вот спустя неделю я уже сидела верхом на ядокрыле, а матушка махала мне вслед влажным от слёз платком. Я взмыла в облака, откупорила бутылочку с колдовством и обратилась княжичем — славным владыкой Белых Гор.

Тимьян Зюз. Имя я придумала сама, и оно мне жутко нравилось.

Белокожий, высокий, светловолосый… Быть может, маковица видела меня рядом с самой собой? Этот вариант меня более чем устраивал.

Как же я ненавижу лгать…

Но, да простят меня Горы, иного способа я не видела. Я должна была узнать, на кого указала судьба. Заодно и проверить, как там живётся моему человеческому братцу. Не «съели» его там княжичи? Если что, я была готова за него постоять.

И постояла…

Кто ж мог угадать, что всё так выйдет? И дьявол меня побрал затесаться среди княжичей, ведь всего-то нужно было посмотреть! Проще простого было стать невидимой, узнать, что необходимо, и смыться…

Так нет же! Меня опять понесло… В Чёрные Горы, чтоб им пусто было!

И как назло, первым, кого я увидела, был Кассиль Яр. Стоял рядом с Сурьей, глазел на меня и скалился. А мне опять захотелось надрать ему зад — совсем как тогда, во время нашей первой встречи…

Конечно, там были и другие красные княжичи. Однако на них я и не смотрела. Нутром чувствовала — это именно он, гадкий Кассиль Яр…

И нутро не обмануло — из-за этого засранца всё и выплыло наружу. Сурью обвинили в непотребстве и поколотили. Слава Горам, остался цел, иначе я бы точно кого-то на части порвала.

А меня с позором везут домой. И я даже не знаю, что хуже — гадать, как меня накажут, или представлять, как горько сейчас отцу…

— Я не знаю, что с тобой делать, Рейна, — грустно сказал отец.

И мне хотелось сквозь землю провалиться. Уж лучше бы он кричал. Я бы злилась и не думала о том, что натворила.

— Твой дед говорил с Каспием Яром о тебе. Нам хотят предложить союз.

— У Авгура много дочерей, — робко начала я, однако осеклась, услышав, как отец хмыкнул. Дочерей Авгура мало кто хотел. Иной раз они бывали довольно милыми, однако рядом с любой из них даже Флоризель казалась красавицей.

— Я всегда был против такого замужества, дочь. Также, как был против женитьбы Ореста. Но в случае с твоим братом у меня не было выбора. А с тобой… боюсь, ты сама его не оставила…

— Нет, отец! — взревел Кассиль и что было силы стукнул кулаком по столу. Каменная столешница отозвалась печальным скрежетом треснувших краёв.

Так вот зачем его внезапно оторвали от учений. Он-то думал, опять случилось что-то с кем-нибудь из семьи, и нёсся, сломя голову, как оголтелый. А оказалось ещё хуже — его всерьёз надумали женить.

— Остынь, княжич, — спокойно посоветовал Малис Яр, равнодушно рассматривая собственные ладони, сложенные домиком прямо перед носом. И только взгляд его прищуренных красных глаз, то и дело вспыхивающих от гнева, говорил о том, какой ценой ему давалось спокойствие.

Кассиль смотрел на него с надеждой: он подозревал, что отцу не нравится эта идея, и очень рассчитывал на поддержку. Однако Малис упорно молчал, а дед, похоже, уже всё за него решил. Проклятье! В этой семье все слушались деда, какая причуда не стукнула бы ему в голову. Ей-Горы, это же великий Каспий Яр! Хотя раньше дед не слишком часто вмешивался в выбор своих отпрысков. Почему ж именно на Кассиле вдруг закончилось везение?

— Что ты имеешь против дочери Коша? — спросил дед. Взгляд его глубоко посаженных глаз, густо подведенных тёмно-коричневой поволокой, пронизывал насквозь, и Кассиль терялся. Однако на кону была его судьба, так что он вздохнул, отправляя все свои страхи к тиранам, и встал перед Каспием, упрямо сложив руки на груди.

— Я видел обеих. Они страшны, как… Ей-Горы, у меня не найдётся приличных слов, чтобы описать, насколько они страшны. Синемордая малявка, злющая, как крыса. И крылатая заноза в… Вторая ещё страшнее.

— Неужто твои ведьмы краше? — хмыкнул Каспий.

— Так я на ведьмах жениться и не думал. Но если настаиваешь на свадьбе, то уж лучше ведьма!

— Смотри, княжич, как бы не пришлось пожалеть о таких словах.

— Не пожалею, — хорохорился Кассиль, — но дочери Коша… Нет, никогда.

— Думаю, отец, будет мало проку от такого союза, — осторожно вмешался Малис.

Кассиль хлопнул себя ладонями по бёдрам: наконец-то! Хвала Горам и Небесам, отец всё-таки снизошёл до его защиты. Только бы дед не заупрямился…

— Ну что ж, — после некоторой паузы выдал Каспий, — если невеста тебе совсем не по нраву, то неволить не станем. Но не забывай, что с тех пор, как исчез Антей, с небесными мы не в ладах. А ведьм своих даже не вздумай и на порог приводить.

— Благодарю, дед!

Кассиль Яр готов был петь. И даже плясать. Как представил себе, что пришлось бы вести под венец ту крылатую кикимору… Да что там — кикиморы краше! Нет уж, дудки. С Кошами можно разве что языком почесать, да и то, с опаской.

Хотя жена у князя Ирвальда хороша. Он бы не прочь отхватить такую красотку. Скверно, что в жену пошли сыновья. Сурья — ну прям вылитая мать. И девки к нему липнут, как мухи. И пусть Лилиша Велес никому не по зубам, но та синеглазая ведьма, которая выдавала себя за белого княжича!

Кассиль шумно вздохнул, вспоминая, как его до дрожи пробрало, когда он увидел это чудное золотоволосое создание в мужском кафтане.

«До встречи, прекрасный мой княжич!» — голос звонкий, как у девчонки, но ласковый. В первый момент он даже растерялся и застыл с дурацкой ухмылкой на лице, а потом вдруг до него дошло, что это было сказано вовсе не ему, а Сурье. Этому жалкому человековладыке, у которого даже когтей нет. И что она в нём нашла?

— Ступай, княжич, — велел ему дед, искоса поглядывая из-под кустистых бровей, — и хорошенько запомни: выбор есть не всегда.

Как будто Кассиль этого не знал! Однако промолчал, поклонился и ушёл восвояси. И отчего-то в груди бушевала злость…

— Яры отказались от свадьбы, — раздражённо сказал дед, а я мысленно воспарила к небесам, — зато хранители весьма заинтересовались.

И я с грохотом свалилась на землю, чувствуя, как в ушах звенят осколки моих надежд. Жители Межгорья были невысокого мнения о заносчивых хранителях небес, но почему-то охотно с ними сговаривались.

— Небеса так высоко, — задумчиво сказала матушка, — а как часто они спускаются в Межгорье?

— Да уж почти никогда, — буркнул дед, — но есть ещё владыки Серебряных и Мёртвых Гор, а также песков, но будь я проклят, если мой род соединится с песчаным отребьем.

Ну, а я за пределы Межгорья уж точно не рвалась. Хотя, какая разница: что далёкие небеса, что чужие Горы…

— Хранители, так хранители, — улыбнулась матушка, — когда смотрины?

— На той неделе прибудет жених.

— Так скоро? — разочарованно воскликнула я.

— А тебе слова никто не давал, — шикнул на меня дед и отвернулся. Злился. А я всё гадала, кто же ему донёс. Отец не стал бы, матушка — тем более, о Кшише я вообще молчу. Неужто о моём позоре судачит всё Межгорье? Ох… жаль, отец отобрал мой меч, не то я прогулялась бы, поукорачивала длинные языки…

— Рейна, идём, — матушка поманила меня пальцем, — времени мало, а ещё столько дел!

Столько дел… Каких дел, если шкафы ломятся от ни разу не надёванных платьев? Хотя половину из них, как пить дать, уже подпортила Флоризель.

Всю неделю слуги только и занимались тем, что чистили и без того сверкающий замок. Сестра вилась за мной хвостом, изображая ласковую подружку — видно, ждала, плутовка, когда я разревусь, но я не слишком спешила её радовать.