Отец моего жениха (СИ) - Салах Алайна - Страница 27

Когда я оказываюсь на кухне, раздражение во мне вспыхивает с новой силой, потому что картина здесь еще более плачевная: пакетики с заваркой растекаются коричневыми пятнами на столе, дверцы шкафчиков распахнуты, словно в квартире побывали грабители, а все что я приготовила на нас двоих съедено подчистую.

Да твою ж мать! С грохотом ставлю тарелки на столешницу и прислоняюсь лбом к окну. Нервы у меня в последнее время совсем ни к черту. Порой кажется, что мы с Димой женаты уже много лет: наши отношения с переездом как-то резко скатились в бытовуху, где я загнанная домохозяйка, разрывающаяся между учебой, подработкой и готовкой, а он ленивый муж, интересы которого сводятся к тому, чтобы встретиться с друзьями и поиграть в приставку. Может, воздержание на меня отрицательно действует? После операции врачи запретили Диме физические нагрузки минимум на две недели, и когда он попытался склонить меня к сексу в нашу последнюю ночь в Барвихе, его швы так разболелись, что пришлось бежать на кухню за обезболивающими, дрожа от страха того, что я могу столкнуться с Молотовым-старшим. С которым, к слову, после переезда я стала видеться чаще, потому что теперь олигарх регулярно является мне во снах. Грязных, сексуальных снах, от которых я просыпаюсь с мокрыми подмышками и трусами. Интересно, если сходить исповедоваться станет легче?

Я загружаю тарелки в посудомойку, попутно убеждая себя в необходимости быть терпимее. Ну у кого не бывает недоразумений в отношениях? Я же женщина и должна быть мудрее. Дима любит меня, мы живем вместе. Планируем свадьбу. Все, как я хотела.

Поставив готовится ужин в мультиварку, достаю ноутбук, чтобы начать работать. Два дня назад я взялась вести дополнительные группы в соцсетях, чтобы собрать денег на аренду в следующем месяце. Еще один факт, который меня злит: Дима впервые мне соврал. Сказал, что все решил с квартирой самостоятельно, а на деле просто попросил помощи у Сергея. От этого мне ужасно стыдно. Что теперь думает обо мне Молотов? Получается, он содержит нас двоих. Ну не бежать же к нему с оправданиями: «Я честно хотела сама!»

В следующем месяце эти хоромы придется сменить на квартиру попроще, потому что на деньги Сергея я больше не соглашусь, но готов ли к этому Дима – не знаю. Мы словно смотрим в разные стороны и не понимаем друг друга. Почему я раньше этого не замечала?

Надев наушники, я принимаюсь за работу, готовя отложенные посты, и сижу с ними до тех пор, пока на плечо не опускаются Димины руки.

— Юль, меня Егор и Сашка зовут в бар. Сегодня повод очень важный — Саня защитился, надо бы встретиться и поздравить человека.

И его ежевечерние отлучки тоже начинают меня раздражать.

— Иди, — со вздохом поправляю наушники.

— Ты не злишься?

— Нет, - снова вру.

Дима уходит, а на меня с новой силой наваливаются апатия и растерянность. Кто бы подсказал, как в таком случае поступает мудрая женщина?

— Малыш, ты не видела мою любимую футболку? – доносится из гостиной голос Димки.

— Я бросила её в стирку, - выкрикиваю, не переставая нарезать овощи для рагу. Сегодня жуткий день: его родители решили почтить нас своим визитом. Сергей и Снежана. Я снова увижу Молотова.

Спустя несколько мгновений в дверном проеме показывается взлохмаченная голова Димы с приклеенной к ней улыбкой.

— Я спрашивал про футболку, Юль. Голубую от Зили. Не видела, где она?

— Я же ответила, что отправила её в корзину с грязным бельем, — рычу, не в силах сдержать раздражения. Кажется, пройдет еще пара дней, и Дима начнет называть меня мамой и просить титьку.

— Не злись, Юль, - он подходит ко мне сзади и обхватывает за талию. – Как только доктор разрешит мне активность, я начну тебе помогать.

Я закрываю глаза, считаю до десяти, пытаясь себя успокоить, и думаю о том, что не так уж все плохо. Дима замечательный парень, добрый и любит меня. Режим мудрой женщины включен.

— Возьми персиковую футболку в шкафу, — говорю примирительно и глажу его ладонь. — Она тебе тоже идёт.

— Спасибо, малыш. Тебе, может, тоже нужно переодеться? Родители будут через полчаса.

— Что?! — взвизгиваю я, едва не роняя нож на пол. — Твои родители уже едут к нам?

— Ну да, - Дима взъерошивает густую шевелюру и пожимает плечами. – Мама звонила, сказала, что они с отцом приедут раньше, чем планировали. Передала, чтобы ты ничего не готовила, потому что они заказали доставку.

Мысленно смыкаю руки на горле Димы и начинаю его душить за то, что он меня об этом не предупредил. Я приготовила ужин из трех блюд, а сама выгляжу как чума. Сергей со Снежаной сейчас приедут, а у меня улей на голове, и я воняю луком!!!

Проверив в духовке шарлотку, я в спешке перебираю вещи в гардеробе и натягиваю чёрное платье до колен. Смотрится неплохо – декольте закрыто, длина более чем приличная. Снежана будет в восторге, потому что сегодня за столом она останется главной звездой. Ну и пусть. Порадую будущую свекровь хотя бы таким способом.

Когда раздается пронзительный звонок в дверь, в груди остро екает, и я дергаюсь. Ухх, черт. Надо как-то поймать дзен.

— Юль, открой, пожалуйста. Что-то шов опять разболелся.

Одернув подол, я направляюсь в прихожую и, воззвав к своей выдержке и спокойствию, открываю дверь гостям. Взгляд первым падает на Сергея, несмотря на то, что впереди него стоит расфуфыренная в пух и прах Снежана. Он одет в строгий деловой костюм и в рубашку, расстегнутую на две верхних пуговицы. Выглядит уставшим, хотя это его и не портит. У него проблемы, что, на работе?

Едва мы встречаемся взглядами, у меня стремительно подкашиваются ноги, а кровь приливает к щекам. Каждая новая секунда отзывается растущими трепетом и волнением. Он смотрит прямо на меня. С силой хватаюсь за дверную ручку и, отшатнувшись, пропускаю гостей внутрь. Выдержка и спокойствие, к которым я взывала, целиком и полностью провалили свою миссию.

— С новосельем! – Снежана открывает свои объятия, прижимая меня к силиконовой груди. - У вас тут миленько.

— Спасибо.

Цокая каблуками, она уплывает в гостиную, а следом за ней, распространяя аромат своего слюнособирательного древесного парфюма, проходит Сергей. Слегка кивает в знак привествия и, не глядя на меня, идет за бывшей женой. Я стараюсь пореже дышать, чтобы окончательно не одуреть от его запаха, и когда остаюсь в прихожей одна, задираю руку перед зеркалом, чтобы проверить подмышки. Мокрые, чтоб меня.

Снежана и, правда, заказала множество кулинарных изысков, на фоне которых мои шарлотка и котлеты по-киевски меркнут. Мы сидим по диагонали: напротив меня Молотов, слева – Снежана, а справа – Дима. Мои руки начинают дрожать словно у запойного алкоголика, и чтобы немного расслабиться, я осушаю бокал шампанского до дна. Затем еще один, после чего тело становится похожим на вату – невесомым, легким, расслабленным. Я откидываюсь на спинку сиденья и делаю вид, что внимательно слушаю Снежану. Она рассказывает о поездке на Бали, но я никак не могу сконцентрироваться на её болтовне, потому что в голове то и дело всплывают картины того утра на кухне в Барвихе, когда язык Сергея был у меня во рту, а его руки сжимали мое тело.

— Как шов, Дима ? – впервые за вечер подает голос Молотов.

— Да, сынок, — спохватывается Снежана, — И правда – как шов?

— Болит часто. Из-за этого совсем не могу ничего делать.

— Бедненький мой сынуля, - Снежана тянет к нему руку через стол и гладит по тыльной стороне ладони. – Юля о тебе хотя бы хорошо заботится?

Лично я цежу уже третий бокал и мне совершенно наплевать на то, что меня обсуждают в моем же присутствии. Сейчас я понимаю алкоголиков. Набухаться — это круто.

— Думаю, за это тебе не стоит переживать Снежана, - неожиданно произносит Сергей, и от неожиданности я поднимаю на него захмелевшие глаза. – Точно лучше, чем его мать, которая сразу после операции улетела отдыхать на Бали.

Снежана начинает возмущенно оправдываться, а единственное, о чем сейчас думаю я – о том, что Молотов меня защитил. Впервые встал на мою сторону. Ну или я сильно перебралас шампанским и начались слуховые галлюцинации.