Отец моего жениха (СИ) - Салах Алайна - Страница 6

Вокруг начинает собираться толпа, в числе которой, судя по характерной волосатости, прибыла группа поддержки чернявого.

- Ответишь, падла. Найду и землю жрать заставлю, - доносится гнусавый голос с пола.

Совсем молодежь с Кавказа нюх потеряла.

- Чтобы искать было легче, - вытаскиваю из бумажника визитку и швыряю ему в лицо. Давно хотел от этого бумажного атавизма избавиться. - Но я бы не советовал, если красные мокасины ещё потаскать хочешь.

Он и его дружки лают в спину что-то ещё, но тут рязаночка повисает на мне и перепуганно лепечет:

- Пожалуйста, Сергей Георгиевич, давайте уйдем.

- Прощайся с подружками, Юля, - распоряжаюсь раздраженно. Адреналин постепенно покидает меня, и я начинаю злится, что повелся на провокацию, как малолетний щегол. - Хватит на сегодня приключений.

Достаю из кармана телефон, чтобы сказать Андрею, чтобы уволил к чертям свою охрану и заодно разобрался с горсткой кавказских гопников, а на плече горит прикосновение Юлиной груди. Третий размер и на резину совсем не похоже. Тьфу, Молотов, скорее тебе надо сворачивать свои московские гастроли. Морды бьешь на танцполе, невесту сына снять пытался. Бред какой-то.

Сергей.

- Пап, мама сегодня нас на ужин собирает. В семь встречаемся в «Парусе» на Пречистенке, - говорит Дима в трубку, и я морщусь, потому что в этот момент он начинает отчаянно кому-то сигналить, да так, что закладывает уши.

Бросаю взгляд на часы: почти пять, а мне еще в офис «Серпа и Молота» надо заехать на встречу с управляющим.

- Раньше сказать нельзя было, Дима? — выворачиваю на Садовое и моментально втыкаюсь в многокилометровую пробку. Я уже начал забывать, какие заторы бывают в Москве.

- Из головы вылетело, пап, — беспечно отзывается сын. Я не удивлен — такая безответственность очень в его духе. К сожалению.

- А повод какой?

- Повод – наша с Юлей свадьба, пап. Мама хочет обсудить детали, гостей, дату и место проведения торжества, пока ты в России.

- Ладно, буду, - отключаюсь и бросаю телефон на приборную панель.

Итак, в программу моих московских каникул добавился еще один неприятный пункт, включающий в себя ужин с бывшей женой и бедовой рязанкой. На поддержку Снежаны в избавлении сына от денежной пиявки мне рассчитывать точно не приходится. Она и раньше умом не блистала, а с тех пор как увлекалась косметологией, с ней вообще разговаривать стало сложно. Будто ей мозг заморозили ударной дозой ботокса или что она там себе колет, и теперь он реагирует лишь на слова: «ресторан», «Сейшелы» и «новая коллекция от Валентино».

Снова беру телефон и набираю номер Владимира Конникова, знакомого ФСБшника, которого два дня назад попросил собрать информацию о гражданке Живцовой Ю. В. Мы условились, что папку с делом он передаст мне через четыре дня, но в виду ужина-сюрприза, я решаю его поторопить. Хочу поскорее прекратить этот фарс и вернуться к делам в Лондоне.

- Володя, ты у себя? — уточняю после его подобострастного «алло», — в течение получаса подъеду. Папку заберу с тем, что ты успел накопать.

- Сергей Георгиевич, вы же знаете, сбор информации — процесс не быстрый. Я пока не все пробил.

- Девчонке же двадцать один всего, Володь, вряд ли дел успела натворить на трехтомник. Или успела? Хоть что-то стоящее внимания есть?

— Ну вообще-то есть.

Это я и хотел услышать.

— Буду, — резюмирую и отключаюсь.

С Владимиром мы встречаемся в нашем привычном месте: в кафе через дорогу от его офиса. Он ждет меня за угловым столиком, сложив узловатые ладони на черной папке формата А4, содержимое которой, надеюсь, прервет мой незапланированный визит в Москву и отправит рязанку если не в Рязань, то как минимум в съемную хрущевку в Южном Бутово.

После вчерашнего происшествия в клубе я еще больше уверился, что Юле в моем доме не место. По дороге в Барвиху она пыталась меня благодарить и оправдывалась тем, что пришла на день рождения подруги, а этот тип сам к ней пристал. Словом, вновь вжилась в тот же образ ангелоподобной овечки, в котором встречала меня в первый день, тем самым пытаясь усыпить мою бдительность. Я даже в какой-то момент повелся, когда она заявила, что клубы терпеть не может и толпы людей ее раздражают, но вовремя себя одернул. Дрожащие губы, перепуганные глаза, платье, задравшееся на коленях — все это уловки денежной аферистки, чтобы запудрить мне мозги. Хватит с меня одного идиотского эпизода в клубе.

- Здравствуйте, Сергей Георгиевич! - Володя поднимается с кресла и пожимает мне руку. — Выглядите…

— Володь, — морщусь от ненужных расшаркиваний,— Времени в обрез. Давай ближе к делу.

Тот понимающе кивает и подталкивает ко мне тонкую папку. Прошу подоспевшего официанта принести двойную порцию эспрессо и открываю первую страницу. Живцова Юлия Владимировна, родилась 3 августа 1998 года в Рязанском роддоме номер один… Девяносто восьмой год… Почему-то мне казалось, что девочки, рожденные в девяностые, все еще возятся в песочнице, и никак не способны вызвать эрекцию у мужчин моего возраста. Вот зачем я снова об этом досадном недоразумении вспомнил?

Роды естественные…подрезали уздечку в трехмесячном возрасте… Недовольно кошусь на Володю. Для чего мне эта информация? Была президентом школы, окончила выпускной класс с золотой медалью… Пока одни плюсы..

Листаю следующую страницу, пытаясь зацепиться взглядом за что-то стоящее. Волонтер… капитан команды по волейболу… У нее там крылья на спине не режутся?

И тут…Бинго! « В возрасте семнадцати лет дважды привлекалась к административной ответственности…»

Перечитываю строчку еще раз и чувствую странный прилив удовлетворения от того, что в очередной раз оказался прав на счет этой девчонки. А то ее послужной список отличницы меня с толку начал сбивать, и я на мгновение снова засомневался в правильности свои выводов. Зря.

- А почему не указано за какое именно правонарушение она привлекалась? -пробегаюсь глазами до конца страницы и вопросительно поднимаю брови, глядя на Володю, нервно поглаживающего свою зеркальную лысину.

— Я говорил, мало времени, Сергей Георгиевич. К завтрашнему дню смогу пробить.

Я никогда не славился терпением, а потому решаю не дожидаться завтрашнего дня и прижать к стене лгунью прямо сегодня за ужином. Посмотрим, какие версии своего задержания она выдаст и как будет изворачиваться, чтобы защитить свою репутацию.

Володя клятвенно обещает предоставить более детальную информацию в завтра в обед, после чего я расплачиваюсь, и направляю Range Rover к ресторану "Парус", где во время скромного семейного сборища планирую сбить фальшивый нимб с головы лживой рязаночки.

Юля.

Когда Снежана Борисовна, которую я, по ее просьбе, скрипя зубами называю Снежкой, перестает фонтанировать в телефонную трубку навязчивыми предложениями того, как должна проходить наша с Димой свадьба, я откладываю мобильный и плетусь в гардеробную, чтобы подобрать что-то подходящее для семейного ужина. Я сильно волнуюсь. Ведь помимо будущей свекрови, которая , к счастью, настроена ко мне благосклонно, в ресторане будет мистер Олигарх, он же Сергей Бейтманович, он же Блестящий хук справа. У меня до сих пор из головы не идут воспоминания и вчерашнем вечере, когда Молотов-старший вступился за мою поруганную честь, и то как в молчании вез меня домой, не обращая внимания на непрекращающиеся извинения. Я с дуру даже предложила услуги медсестры для его разбитых олигархических костяшек, на что он процедил ледяное « Не надо» и ушел в свою комнату. Грубиян. Просто же помочь хотела.

Надо бы рассказать об этом случае Диме, но я все почему-то никак не могу решится.

— Малыш, ты не видела мою белую рубашку? — доносится из спальни его рассеянный голос. Через секунду он заходит в гардеробную, одетый в серые спортивные трико и, обняв, целует мою щеку.

— Вот она, — достаю вешалку, на которой висит белоснежный слим-фит от Армани. — Знала, что ты захочешь ее надеть и отгладила. А вот в чем пойти мне, ума не приложу.