Наследник Барбароссы (СИ) - Лысак Сергей Васильевич - Страница 27

Сердечно попрощавшись с новыми знакомыми, Иван вышел на улицу и нетвердой походкой направился в сторону городских трущоб. Он не обольщался по поводу последствий конфликта в харчевне и подозревал, что избитый итальянец со своими дружками от него не отстанут. Еще во время посиделок с офицерами он чувствовал нехорошее внимание к своей персоне, поэтому решил убить одним выстрелом двух зайцев. Офицеры были порядком навеселе, поэтому осторожно заглядывая им в душу, Иван узнал очень много интересного о кораблях австрийской, а не пиратской, — это уже было ясно, эскадры. Причем никто из офицеров, очарованных захватывающим рассказом о чудесах Нового Света и изысканным вкусом французского вина, ничего подозрительного не заметил. Но вот копать слишком глубоко, до самого донышка, Иван не рискнул. Поэтому решил устроить охоту "на живца", выманив оскорбленных в лучших чувствах итальянцев куда-нибудь на задворки, и там как следует расспросить, не опасаясь последствий. Все равно, они уже никому ничего не расскажут.

То, что он не ошибся в своих подозрениях, Иван понял сразу. Его в е л и. Четверо. Причем даже особо и не скрывались. Сам "пострадавший" Николо Баретти собственной персоной, и трое незнакомцев. Причем один из них Ивану очень не понравился. В отличие от дружков Баретти — таких же пьяных недалеких громил, это была явно фигура совсем другого роду-племени. По неуловимым для несведущего человека деталям Иван сразу опознал в нем коллегу по ремеслу. Неясным оставалось лишь то, является ли эта авантюра его идеей, либо он наоборот был против, но вынужден идти и прикрывать своих дружков-недоумков, чтобы они не наломали дров и не влипли в неприятности. Что же, вполне достойный источник информации, как говорил генерал Туманов. Вот с ним и "побеседуем". После того, как остальные уже не будут мешать.

Людей на улицах становилось все меньше, да и те старались убраться с пути вооруженных гяуров. В конце концов, преследователям это надоело, и они бросились догонять уходящего "француза". Услышав сзади топот, Иван обернулся и не став более играть, бросив на землю свою сумку и выхватил саблю. Это несколько отрезвило нападавших. Хоть они и были увешаны оружием, но хорошо помнили, как "француз" орудует плетью. А где плеть, там может быть и сабля. Узкая улочка не позволяла нападать со всех сторон, а бежать "француз" явно не собирался, поэтому итальянцы остановились, сбитые с толку. Иван же снова улыбнулся и обратился к своим противникам на итальянском.

— Синьоры, вы хотите принести мне свои извинения за хамское поведение вашего друга? Право, не стоит. Я не держу на него зла.

— Я тебе кишки выпущу, урод, и сожрать заставлю!!!

Синьор Баретти был не в себе и не собирался прощать нанесенное ему оскорбление, однако нападать не спешил. Он явно находился здесь на вторых ролях, а распоряжался незнакомец в надвинутой на глаза шляпе. Который сразу же оборвал эмоциональную речь громилы.

— Заткнись, идиот!!! Из-за твоей дурости теперь могут быть серьезные неприятности! Я уже много раз пожалел, что взял тебя с собой! Месье де Монтеспан, кто Вы такой и откуда свалились на нашу голову? Ответье на мои вопросы, и клянусь Мадонной, мы расстанемся по-хорошему.

— Вы знаете мое имя, синьор, но я не знаю Вашего. Может быть все же представитесь?

— Валерио Манчинелли, к Вашим услугам! Довольны? А теперь отвечайте, кто Вы такой и что тут делаете?

— Но ведь Вы должны были все слышать, синьор Манчинелли! Мне добавить нечего.

— Вот как? Ну-ну… Брось саблю, или всажу пулю в руку!

С этими словами итальянец неожиданно выхватил пистолет из-за пояса. Стрелять он, похоже, умел. Трое его подчиненных замерли, явно ожидая что их противник бросит оружие, после чего его можно легко повязать превоходящими силами. С кем-нибудь другим такое вполне могло получиться. Но дальше все пошло как-то неправильно. В том месте, где стоял "француз", его неожиданно не оказалось. А из шеи ближайшего к нему итальянца вырвался фонтан крови — сабля рассекла артерию. Второго Иван проткнул насквозь, одновременно заслонившись им, как щитом и сместившись в сторону. Третий стоял и хлопал глазами, даже не успев сообразить, что происходит. Свист клинка — и из горла у него хлынула кровь. Иван работал максимально эффективно и быстро, нанося смертельные раны. Остался один Манчинелли, также попавший под действие "чар" характерника. Но играть с ним и дальше не стоило. Поэтому следующий удар сабли отрубил итальянцу руку с пистолетом. Вот теперь можно и "поговорить". Подтащив истекающего кровью врага к стене, Иван глянул в его глаза на искаженном болью и злобой лице. Смяв волю итальянца, он глубоко проник в его душу, зная, что синьор Манчинелли уже все равно не жилец, поэтому с иим можно не церемониться. И тут Ивана ждал сюрприз. Да такой… Вскоре он понял, что сведения, полученные от офицеров во время застолья, не идут ни в какое сравнение с тем, что знает синьор Валерио Манчинелли. Который на самом деле никакой не Валерио, и не Манчинелли.

Иван возвращался в порт и обдумывал неожиданную информацию. Французский дворянин Анри де Монтепан уже ичез, снова превратившись в местного араба среднего достатка, поэтому никто не обращал на него внимания. А поразмыслить было над чем. От этой вылазки в тыл противника Иван не ожидал многого. Самое большее — войти в доверие к офицерам эскадры Черной Бороды, и в ходе разговора вытащить из них как можно больше подробностей. А там уже можно будет решить, что сообщать начальству, а что придержать "для личного пользования". Ибо если он расскажет абсолютно все, в том числе и то, о чем можно узнать лишь проведя на борту корабля противника не один день, то ему просто не поверят. Поэтому информация должна быть достаточно полной, чтобы начальство не усомнилось в успехе разведки, но и не должна содержать большое количество излишне мелких подробностей, из-за которых ее могут счесть сомнительной, ибо узнать подобные мелочи за такой короткий срок просто нереально. В общем-то, с поставленной задачей он справился еще в таверне. Австрийские офицеры были навеселе, к тому же настроены доброжелательно, поэтому никаких проблем с ними не возникло. Тем более, слишком глубоко в душу с подавлением воли он им не заглядывал, но и этого хватило для нужного результата. Но вот наглая попытка итальянцев разобраться с обидчиком добавила кое-что очень интересное к общей картине. Да т а к о е… И теперь Иван думал, что делать с неожиданно свалившейся на его голову информацией. Ибо сообщать начальству в с ё ни в коем случае нельзя…

Трое итальянцев никакого интереса не представляли. Обычный сброд, нанятый в Венеции, раньше промышлявший то пиратством, то контрабандой, то банальными грабежами в городе на ночных улицах. Но вот их командир, назвавшийся Валерио Манчинелли, не был простым моряком, за которого себя выдавал. У него было много имен, но настоящее — Джакомо Мола. Это оказался человек из тайной службы Римского Понтифика, специально посланный им в Венецию с целью любыми путями попасть в команду одного из кораблей Черной Бороды. Причем не просто попасть, но еще и постараться продвинуться по службе, став в конечном счете доверенным лицом пиратского капитана. То, что Джакомо Мола был не только хорошим разведчиком, выполнявшим ранее деликатные поручения Понтифика, но и неплохим канониром, облегчило ему дело. С собой он привел нескольких приятелей, знавших его, как Валерио Манчинелли, но не догадывавшихся о его истинной сути. Многое из того, что удалось выташить из темных закоулков грешной души Джакомо, было интересно само по себе, но не касалось текущих событий. За исключением задания двухлетней давности, которое Джакомо Мола выполнил перед тем, как появился в Венеции под именем Валерио Манчинелли…

То, что озвучил перед ними Винченцо Бьянкери — их командир, л и ч н о получающий задания от Понтифика, на первый взгляд выглядело полным абсурдом. Тайно прибыть в Потсдам и тайно выкрасть из дворца курфюрста Бранденбургского одного человека. Причем этот человек не будет препятствовать похищению, поскольку находится фактически на положении пленника. Для облегчения выполнения данного плана ему будет сказано, что некое тайное лицо помогает ему осуществить побег в обмен на дальнейшее сотрудничество. То, что пленник всего лишь сменит одну "золотую клетку" на другую, ему знать нельзя. Во всяком случае до тех пор, пока сам пленник и осуществляющая его охрану группа не окажется на своей территории. Вначале все прошло, как и задумывалось. Пленник, представившийся, как Эрих Шварцкопф, действительно не создал им помех в процессе побега, и даже оказал помощь своевременными советами.