Пламенное воскрешение (ЛП) - Грант Донна - Страница 17

Размявшись, она подошла к краю горы, и ее взору предстала невероятная красота окружающего ландшафта. Она так спешила убраться подальше от деревни, что только сейчас осознала, насколько высоко забралась в горы.

Ей здорово повезло, что гора была покрыта лесом, но и он скоро перестанет ее спасать. Сэмми не думала о том, что случится тогда. Она будет разбираться с проблемами по мере их поступления.

Девушка бросила взгляд на часы — пять утра. По крайней мере, солнечный свет разогнал все тени. От воспоминаний о завтраке, который принесла ей Джейн еще тогда, когда она была в Дреаган, рот наполнился слюной.

Как бы она хотела снова очутиться в Дреаган! И нет, не только из-за вкусной еды. Гораздо больше она хотела бы снова увидеть Тристана. Чтобы он вновь посмотрел на нее своими темными глазами, а от его глубокого голоса по телу растекался бы трепет.

В тот краткий миг рядом с ним она почувствовала себя в безопасности. Он отбросил в сторону все ее тревоги, словно одним своим присутствием снимая весь груз с ее плеч.

Боже, как глупо это звучит! Тристан сделал то, что сделал бы любой на его месте. Он увидел ее рану и попытался ее успокоить.

И вот теперь она вспоминает, как он красив, а он наверняка считает ее чокнутой. Сэмми на мгновение зажмурилась, прогоняя эти мысли. В любом случае, ей не стоит больше думать о Тристане. Он остался там, в Дреаган.

А она теперь одна, сама по себе.

Снова.

Сэмми усилием воли остановила поток воспоминаний, когда они добрались до потаенных уголков ее сознания, или, по крайней мере, попыталась это сделать. В ее жизни всегда были только она и мама. Со своей отчаянной независимостью она принимала как должное те времена, когда мама еще была рядом. А теперь ее больше нет.

Боль от потери настолько подкосила ее, что она больше не могла сблизиться ни с Джейн, ни с кем бы то ни было еще. Сэмми придумывала разные предлоги, почему ни одни из ее отношений не складывались, но правда состояла в том, что она боялась снова потерять близкого человека.

Смерть лишь часть жизни, а она всегда считала себя сильной личностью. Но лишь до той поры, пока не похоронила маму. Ей больше не удастся позвонить маме поздней ночью, не будет больше рыданий в трубку о неудавшейся любви или веселого обсуждения того, как провалилось ее первое свидание.

Не будет совместных походов по магазинам, воскресных завтраков, на которые мама обязательно пекла свои знаменитые булочки.

Сэмми обхватила руками живот и сложилась пополам. С тех пор прошли годы, но боль была все также свежа, как и в тот день, когда все это произошло.

Она не меняла позы, пока боль не утихла настолько, чтобы можно было сделать глубокий вдох. Выпрямившись, она потянулась к сумке и вытащила оттуда бутылку воды. Ее взгляд метнулся в сторону горы, оценивая предстоящий ей путь. Склон накрыло одеялом густого тумана, за которым ничего нельзя было разглядеть.

Допив оставшуюся половину воды, Сэмми сунула пустую бутылку в сумку и начала подъем. Мышцы тут же запротестовали, но она и не подумала остановиться. Какой еще у нее был выбор?

Каких-то пятьдесят футов, и она вступила в полосу тумана. Густой, он укрывал ее, словно плащ. Он закручивался вокруг ее ног так, будто был живой.

— Это же полная чушь, — сказала она вслух.

Хотя и не была уверена в этом до конца. Туман двигался, дышал, как какое-то мистическое существо. Кожа мгновенно покрылась мурашками, но не утренняя сырость стала причиной озноба, а суеверный страх перед туманом.

Девушка судорожно вздохнула. Она нутром чувствовала, что в тумане вместе с ней находилось что-то еще. Кровь леденела от этой мысли, а сердце стучало глухо, как барабан.

Сэмми сжала ладони в кулаки, пытаясь унять дрожь, и медленно повернулась с намерением вернуться тем же путем, каким и пришла сюда. Но она не обнаружила своих следов, их поглотил туман. Ее окутала настолько густая мгла, что девушка не могла различить даже дерево, мимо которого только что прошла.

Дымка все плотнее окутывала ноги, и Сэмми, поддавшись приступу паники, отпрыгнула назад, тут же запутавшись в листьях папоротника. Девушка издала болезненный стон, когда с силой ударилась спиной о землю. Теперь наверняка останутся синяки. Она перекатилась на бок. Туман немного отступил, и она смогла разглядеть толстый слой сосновых иголок, упавших на землю.

Мысленно отчитав себя за неразумную панику и сделав несколько глубоких вдохов, чтобы успокоить свое скачущее сердце, она поднялась на ноги. Пришлось напрячься, чтобы по уклоны горы сообразить, в каком направлении двигаться дальше.

Затем она решительно зашагала вперед, запрещая себе бояться такой обыденной вещи, как туман. Подумаешь, он каждый день спускается с гор. И он неживой.

Ну да, конечно.

Сэмми проигнорировала свой внутренний голос, продолжая путь. Поскольку не было никакой возможности узнать, что там впереди, она сосредоточилась на том, что окружало ее прямо сейчас. Она шла медленнее, и ей не пройти так много, как вчера.

Три часа спустя Сэмми присела отдохнуть на небольшом валуне. Туман не рассеялся, и сомнительно, что он вообще когда-нибудь исчезнет. Слишком густой, слишком плотный, даже набравший полную силу солнечный день не в силах оказался разогнать его.

Сэмми съела батончик мюсли, шуршание обертки прозвучало как пистолетный выстрел в нервирующей тишине тумана. Покончив с перекусом, она сунула обертку в карман и снова оказалась на ногах. Пора выбираться отсюда.

Однако, чем выше в горы она поднималась, тем реже становился лес, пока деревья совсем не исчезли. Теперь их место заняли огромные скалы и валуны, и, как ни странно, Сэмми была рада, что с ней был туман, ловко прячущий ее от посторонних глаз. На голой местности она чувствовала бы себя незащищенной.

Камни поменьше постоянно выворачивались у нее из-под ног, пока она карабкалась вверх. Дважды Сэмми подворачивала лодыжку, потому что ее нога соскальзывала с валуна размером с мячик для софтбола.

Довольно скоро каменистый ландшафт превратился в серьезную проблему. На ее пути внезапно вырастали валуны, и чтобы продолжить движение, приходилось протискиваться между ними. Тропинка становилась все уже и уже, и в конце концов, не оставалось ничего другого, как идти в обход очередного валуна.

Сэмми это не особо напрягало, но вдруг туман рассеялся, и она поняла, что стоит на десятисантиметровом выступе над бездной. Похолодев от страха, она застыла, не в силах вернуться назад по своим же следам. Мучительно, сантиметр за сантиметром, Сэмми заставляла себя двигаться, чтобы сойти с уступа.

Но даже переступая медленно, ее ноги то и дело соскальзывали с края. Ухватившись за валун, она решила, что правильнее всего будет распластаться на нем, пытаясь идти вперед, а не назад. Двигаясь медленнее, чем улитка, Сэмми продолжила свой путь вокруг валуна.

Чем дольше она шла, тем увереннее становилась. Но страх не покидал ее ни на секунду. Она знала, что за спиной у нее абсолютная пустота.

Оступись она — и ей не жить.

Полпути было уже позади, и вдруг ее ладонь, влажная от испарины, не удержавшись, соскользнула. Но вместо того, чтобы остановиться и вытереть руку, она решила, во что бы то ни стало, продолжить движение. До безопасного места оставалось рукой подать, и Сэмми была уверена, что сможет сделать это, сможет, наконец, сойти с уступа.

Фатальная ошибка. Ступня съехала с края уступа, а рукам не за что было уцепиться на гладкой поверхности валуна.

Когда она почувствовала, что падает, крик застрял в горле, а руки инстинктивно раскинулись, пытаясь хоть за что-нибудь ухватиться. Воздух засвистел в ушах, а валун, на котором она только что стояла, удалялся от нее, становясь все меньше и меньше.

Сэмми понимала, что ее ждет ужасная смерть, но закричать не могла. Тогда она закрыла глаза, ее мысли переместились к Джейн, а затем к Тристану. Как жаль, что она так и не поцеловала его тогда.

Внезапно что-то врезалось в нее, остановив падение. Не было ни боли, ни белого света в конце тоннеля. Тем не менее, казалось, будто ее тело куда-то поднимается.