Дрянной учитель (ЛП) - Уайлд Кларисса - Страница 27

— Я ожидаю твоего появления, если ты хочешь, чтобы вот это между нами продолжилось, — произносит Томас, пока я смотрю на него через плечо.

— Мне бы хотелось.

Он прищуривается, но уголок его губ дергается в улыбке.

— Наши с тобой отношения… не думаю, что мы сможем положить им конец. Даже если бы захотели.

Отвечаю с ухмылкой:

— Туше, — поворачиваюсь, но снова колеблюсь. — Прежде, чем я уйду… просто хочу, чтобы ты знал, что я не какая-нибудь шлюха, которой ты можешь позвонить посреди ночи ради траха.

— Нет, конечно, — соглашается Томас.

— У меня тоже есть чувства.

— Знаю, — глубоко вздыхает он.

Я облизываю губы, затем спрашиваю:

— Ты обещаешь не отталкивать меня снова?

Томас хмурится и поджимает губы.

— Я…

— Не говори того, чего не хочешь, — перебиваю. — Давай только правду.

— Я не сделаю этого с той же легкостью, что прежде, — отвечает Томас.

— Лучше вообще забыть об этом, потому что вернуть меня назад будет не так легко, — улыбаюсь ему, а затем поворачиваюсь и ухожу, настроенная не дать ему забраться мне под кожу.

Даже если ему это уже удалось.

Потому что, кого я обманываю? Я уже с головой поглощена им… и знаю, что моя влюбленность обречена.

Но это не значит, что девочка не может помечтать.

Правильно же?

Глава 16

Хейли

Домой я возвращаюсь посреди ночи.

Лесли спит, похрапывая от, по-видимому, развратных снов, судя по количеству слюны на подушке. Подруга слегка стонет, когда я закрываю дверь. Хихикаю про себя, пока раздеваюсь и запрыгиваю в постель. Как только моя голова касается подушки, Лесли снова стонет.

— Ты вернулась… — шепчет она.

— Мхмм. Давай спать.

— Ты с ним была, так ведь? — Ее голос звучит внезапно более бодро, чем обычно.

Я колеблюсь с ответом, опасаясь наихудшего.

— Ага.

— Пожалуйста, скажи мне, что ты была осторожна. И предохранялась.

У меня такое чувство, что она стебётся надо мной. Не ожидала, что Лесли на самом деле будет волноваться. Не то чтобы ей стоило, но приятно знать, что кто-то за тебя переживает.

Поворачиваю к ней голову.

— Конечно.

Она улыбается мне, но я отчетливо вижу встревоженный взгляд в ее глазах, который она пытается спрятать.

— Не позволяй ему причинить тебе боль.

— Ему это никогда не удастся, — уверяю я.

— Я имею в виду твое сердце, — произносит она. — В конце концов, он твой преподаватель.

Лесли на самом деле беспокоится обо мне, даже когда не нужно. Но я понимаю. Все же лучшие подруги заботятся друг о друге. Даже когда одна из них не хочет об этом слышать.

Я киваю.

— Знаю.

Она отворачивается и снова засыпает, а вот я лежу с широко распахнутыми глазами.

Мой желудок скручивает от неопределенности.

Лесли права. Томас — мой преподаватель. Неправильно влюбляться в мужчину, вроде него? Чувства заведомо обречены?

Я вздыхаю и закрываю глаза.

Есть только один способ выяснить.

* * *

Томас

В ту же ночь

Я лежу в постели, широко раскрыв глаза и не в силах уснуть.

Мысли о Хейли продолжают заполнять мою голову.

О веселом времяпрепровождении вместе, о моем возбуждении, причиной которого становится она.

Улыбаюсь сам себе, задаваясь вопросом, что она наденет завтра.

Смогу ли я заставить ее покраснеть всего парой слов.

Цвет ее щек влечет меня.

Но в первую очередь эта девушка становится моим способом сбежать.

Пофантазировать и помечтать о чем-то развратном и приятном… вместо того, чтобы утопать в собственных страданиях.

С неохотой закрываю глаза, надеясь на скорый сон, чтобы мне не пришлось бодрствовать всю ночь, как это частенько происходит. Надеясь на то, что как только получится уснуть, я просплю спокойно.

Но я знаю, что сам себя кормлю этой ложью.

Сегодняшняя ночь ничем не отличается.

В моих снах уже утро, и я больше не в своей квартире. Я в месте, которое называл домом. В месте, которого больше нет, оно осталось лишь в моих воспоминаниях.

Солнце ярко светит, бросая теплый свет на мою кожу, пока я выбираюсь из постели. Иду в гостиную, где меня приветствует запах булочек, выпеченных в духовке… или скорее, сожженных.

Хмурюсь, проверяю духовку. Черный дым заполняет комнату, когда я открываю дверцу и вынимаю противень со сгоревшей сдобой, полностью покрывшейся коркой и непригодной к употреблению. Бросаю все в раковину и остужаю противень, пока дым полностью не исчезает, затем открываю окно, чтобы проветрить комнату.

Странно.

Зачем ей ставить что-либо в духовку и уходить?

Зову ее по имени, но мне не отвечают.

Проверяю другие комнаты, но ее нигде нет.

Пока я не иду в ванную.

Дверь заперта.

Я стучусь. Трижды. Ответ не следует. Снова зову ее по имени. Мне никто не отвечает, хотя я знаю, что она там.

Паника заставляет меня впечатываться плечом в дверь снова и снова, пока дерево не трещит, а мои мышцы не охватывает боль. Когда замок ломается, я со стуком распахиваю дверь и врываюсь внутрь.

Только, чтобы найти ее в ванной.

С головой под водой.

Ее тело белое и холодное, словно снег.

Хватаю ее и вытягиваю на поверхность, прижимая к себе в объятьях. Моя одежда промокает, но это не имеет значения, потому что все, о чем я способен думать, это как заставить ее дышать.

Накладываю ладони одна на другую и вжимаю в ее грудную клетку, повторяя движения искусственного массажа сердца, пока она не откашливает воду. Жидкость выплескивается из ее рта. Я выдыхаю с облегчением и помогаю ей откашлять остальное, удерживая голову так, чтобы она снова не проглотила воду.

У меня появляются слезы, пока я смотрю на нее.

Ее глаза — водянистые. Пустые. И первое, что появляется в них, — не жизнь, а чувство вины.

Она поднимает руку к моему лицу, и я льну к ее ладони. Качая ее в руках, шмыгаю носом и позволяю слезам скатываться. Она жива. Она здесь.

Пока что.

На данный момент.

Вот как все всегда происходит.

Как мои сны превращаются в ночные кошмары и подрывают меня посреди ночи, до нитки промокшего от пота.

Но в этот раз я не позволяю себе проснуться.

Мне не хочется, чтобы сон заканчивался

Я просто сижу там в своем сне и отпускаю все.

Как это сделала она.

* * *

Несколько дней спустя

Весь день я игнорирую свои кошмары. Отталкиваю их в самый дальний угол разума, потому что не хочу допускать их в свои мысли. Только так я могу оставаться в здравом рассудке.

Но вот, о чем я хочу думать, это… Хейли.

Каждый раз, когда я вижу ее в классе, не в силах оторвать от нее взгляд.

Или увести от нее свои долбаные пошлые мысли.

Представляю ее голой в постели, в моих объятьях под душем, как трахаю ее всеми возможными способами, показываю девушке все прелести жизни. Секс. Много секса. Я не в силах насытиться.

Думаю, Хейли тоже это заметила. Она продолжает задорно улыбаться мне, и я не могу сдержать ответную улыбку, пока мы разделяем общую шутку. Такое всегда случается после того, как я ее трахну. Словно она знает, что мне ее мало.

Мои попытки тщательно спрятать свое влечение проваливаются.

Боже, я думал знаю, что делаю. Что был способен сдерживать свои чувства, но ошибся.

Позже у меня появились видения того, как мы занимаемся обыденными делами. Типа ходим в кино, на ужин, или я веду ее прокатиться на лодке. Господи, я даже подумывал о том, чтобы устроить пикник и попроказничать в траве. А я не устраиваю треклятые пикники и не занимаюсь шалостями.

Но странно то, что я бы сделал это для нее, и я, мать вашу, даже не знаю, почему.

В темноте я трахаю девушку, которая явно хочет моего внимания.