Это все - я! (СИ) - Медведева Анастасия "Стейша" - Страница 18

…кое-где вновь начинает раздаваться тихое змеиное шипение…

Опускаю голову, качая головой.

Да это прям зараза какая-то.

Утром в мои покои постучали. Хорошо, что я встала пораньше и уже успела привести себя в порядок. Даже служанку отпустила, полагая, что никаких событий до завтрака точно не произойдет. Поскольку общий сбор был назначен на двенадцать часов — я думала, что после трапезы у меня будет свободное время…

Но, как выяснилось, я поторопилась с выводами.

— Да? — хмурясь, смотрю на стражника за моей дверью.

— Король ждет вас, — отвечает тот и предлагает следовать за ним.

Заинтригованная — следую.

Мы проходим в небольшую приемную, в которой, к своему удивлению, я вижу Мерцеллу и… тетушку? Она-то что здесь делает?! Я думала, она сидит в какой-нибудь темнице и придумывает коварный план мести мне-злодейке…

По лицам дорогих родственниц ясно — они и сами не понимают, что происходит.

Через пять минут в приемную входит король Контрад Четвертый, проходит к креслу за столом, садится, складывает руки перед собой и награждает всех нас одинаковым отстраненно-вежливым взглядом.

Еще минуту сидим в тишине, ничего не понимая, пока король о чем-то негромко беседует с зашедшим вслед за ним, неприметного вида мужчиной, — на которого тетушка то и дело испуганно косится. А затем король произносит:

— Я наслышан о некоем инциденте, произошедшем в родовом особняке семьи Баркентон — в связи с чем баронесса Тиссотская была отправлена к королевским дознавателям… — Контрад Четвертый замолкает, опуская взгляд на свои ладони на столешнице, а затем продолжает тем же ровным голосом, — Но, ввиду открывшихся обстоятельств, я вынужден признать, что поторопился с решением.

ЧЕГО?!

Смотрю на него во все глаза и ничего не понимаю.

— Баронесса Тиссотская, — король обращается к тетушке, и та мгновенно поднимается на ноги, — вы отпущены. Дело не закрыто, но вам позволяется вернуться в особняк. Мерцелла, — теперь и кузинушка поднимается на ноги, — можете проводить свою мать до ворот.

И две змеюки, шалея от счастья, выходят из приемной, не переставая благодарить короля и восхвалять его мудрость и проницательность.

Вот только ни одна, ни вторая, так и не спросили — за что подобные блага?

Зато я не постеснялась и спросила. За что получила такой тяжелый взгляд, что быстро пожалела — что вообще рот раскрыла…

Ответил мне не король, ответил мне тот самый неприметный мужчина, стоявший у стены.

— По словам нескольких очевидцев, из окна вашей комнаты вчера днем выпрыгнул голый человек. Предположительно — молодой мужчина. Поскольку до этого обвинение, выдвинутое баронессой Тиссотской в ваш адрес, не было воспринято всерьез, то теперь мы вынуждены пересмотреть свою позицию.

Серьезно?..

Нет…

СЕРЬЕЗНО?!?!

Может, они на этом основании еще и мой особняк тетушке подарят?!

— Также мы рассмотрим просьбу баронессы о передачи прав на особняк вашему дядюшке, барону Тиссотскому, — добивает меня этот мужчина-без-лица.

ДА-ВЫ-ЧТО!

— Она озвучивала подобную просьбу? — холодным собранным голосом спрашиваю.

— Эти переговоры велись в тот момент, когда вы отбывали наказание в изгнании.

О! Так это теперь ТАК называется?! В смысле… я и раньше догадывалась, что была сослана за проступок, но… озвучить официальную версию в таком ключе — это прилюдно дать мне пощечину, фигурально выражаясь!

— С этого момента за вами будет установлена слежка, как за неблагонадежной невестой. И ваша невинность будет еще раз проверена королевским лекарем, — продолжает издеваться надо мной дознаватель.

Уже хочу вставить какую-нибудь колкую реплику на этот счет, как в приемную стремительно заходит граф Дроттер.

— Ваше Величество, как ваш Советник, я считаю нужным остановить вас.

— Граф Дроттер? — хмурится дознаватель.

Король Контрад молчит, не меняя своего отрешенно-отстраненного выражения на лице. А граф продолжает спокойным и уверенным голосом:

— По вашему приказу я прибыл на зов леди и видел все собственными глазами: баронесса Тиссотская совершила низкий поступок, пытаясь подставить под сомнение честь своей племянницы и тем самым продвинуть свою собственную дочь. Если вы хотите честного отбора, то не закрывайте глаза на подобные происшествия. Они стимулируют остальных невест на неверные действия. Леди Марьянелла…

— По словам баронессы, — перебивает графа дознаватель, — до прихода свидетелей в постели леди находился мужчина. Тоже молодой и тоже голый.

Интересно, если бы он был старый и голый — они бы такой же переполох подняли?..

— Это по словам баронессы, — замечает граф, — вы хотите, чтобы я их проверил?

Резко поднимаюсь. Злость внутри бурлит, как в котле, разогревая тело и кровь.

Я готова была ответить на все предыдущие обвинения, но… если граф возьмется проверять слова тетушки, он узнает, что в моей постели и впрямь был мужчина, пусть и актер — вот только это уже мало кого будет интересовать.

— Не нужно никаких проверок, граф, — произношу спокойно и собранно.

Король поднимает на меня взгляд, а я так и вовсе сверлю дыру в его монаршей физиономии.

— Если мой король сомневается в моей благонадежности, думаю, будет проще и вовсе снять мою кандидатуру с отбора. Кому нужна невеста с сомнительной репутацией? — с холодом спрашиваю.

— Это не вам решать, леди, — впервые подает голос король — и если бы я не знала, как он звучит, то решила бы, что со мной общается незнакомый мужчина.

— Верно. Решать вам, — произношу четко и без эмоций, — Вот только к чему все это, если между королем и участницей отбора нет даже капли взаимопонимания?..

— Вы забываетесь, леди! — шипит дознаватель, — Будьте добры покинуть помещение! Лекарь уже ждет вас в ваших покоях.

— Это ни к чему. Я прямо сейчас могу сказать, что леди невинна, — чеканя каждое слово, говорит граф Дроттер.

— Граф, эта ситуация выходит за рамки ваших полномочий, — в ответ цедит ему дознаватель.

— Благодарю за поддержку, граф, — останавливаю рукой мужчину, готового вновь вступиться за меня, — я поняла позицию Его Величества. Желаете, чтобы я прошла проверку? Хорошо. Я ее пройду… Но МОЙ особняк не имеет никакого отношения к этой ситуации. И господа родственники бароны Тиссотские, пока я жива и нахожусь в здравии, не имеют на него никаких прав. Если вы решили лишить меня наследства — озвучьте законное обоснование своему решению. А если такого не найдется, я самолично покину королевский отбор прямо сегодня, чтобы успеть найти жениха, в дом которого смогу прийти после свадьбы. Ведь вы должны понимать, что… Отнимаете. У меня. Дом? — заканчиваю, едва не стиснув зубы; очень хочу добавить — «из-за своих мелких обид», но сдерживаюсь.

Король красноречиво показал, что происходит с теми, кто позволяет себе слишком многое.

Что ж, уяснила.

Вот только никто не заставит меня и далее притворяться послушной невестой, если мои права будут так грубо нарушены.

— Никто не возьмет вас в жены в обход указа короля, — спокойно произносит дознаватель.

— В таком случае мне останется лишь собрать свои скромные пожитки и покинуть столицу, — так же спокойно отбиваю, — Откажусь от своего имени, найду работу в каком-нибудь придорожном трактире и выйду замуж за того, кто не будет знать о приказе короля и кого не будет волновать мое происхождение.

— Работа?.. Трактир?.. Не смешите меня! Вы не сможете покинуть столицу, наивное дитя, не знающее ничего о самостоятельной жизни… — усмехается дознаватель, но осекается, поймав мой взгляд.

— Слово Марьянеллы Фон Баркентон, — произношу так весомо, что даже короля пробирает — по крайней мере на его лбу появляется складка.

Уж в чем-чем, а в этом я точно уверена — я смогу устроиться везде! Я не стремилась в королевский дворец и с удовольствием его покину, так что самостоятельной жизнью меня не запугать.