Жестокая любовь (ЛП) - Уоррен Скай - Страница 6

Думаю, выставлять все свои прелести не лучший вариант.

‒ Я безнадежна.

Она качает головой.

‒ Нет ничего, что бы не смог решить двусторонний скотч. Мы добавим шаль, которая прикроет все остальное.

Хонор исчезает, чтобы найти тот волшебный скотч и шаль, которые должны исправить мой образ. Когда она ушла, я втягиваю живот и приподнимаюсь в соблазнительной позе. По правде говоря, я понятия не имею, что такое соблазнение. Вспоминаю, как рука Джованни гладила мои волосы, шею. Его большой палец поглаживает мои губы. А потом проскальзывает между ними, касаясь моего языка.

Все тело обдает жаром.

Представляю, как оказываюсь в комнате наедине с Джованни. Что он подумает об этом платье?

Что он подумает об этом декольте? Интересно, будет ли у меня шанс показаться ему в этом платье. Он может быть на вечеринке. Мой разум затопило в фантазиях. Как мы танцуем в танцевальном зале. Как он украдет поцелуй в саду.

Я знаю, что это глупые мечты. Его отец ‒ пехотинец... их не часто приглашают на подобные мероприятия, не говоря уже о несовершеннолетних сыновьях. И даже если Джо придет, потанцует ли он со мной? Или это покажет нашим отцам, что мы знаем друг друга?

Существуют сотни причин, почему это плохая идея. Но иногда мне кажется, что если я буду желать этого достаточно сильно, то так и произойдет в любом случае.

* * *

МЫ РАСКАЧИВАЕМСЯ из стороны в сторону, развалившись на старом затхлом диване. Один наушник у меня в левом ухе, второй ‒ у Джо в правом. Над нами в лунном свете летает пыль. Я снова в своих стандартных джинсах и майке. Больше не гламурная или сверх сексуальная. Но этот момент кажется таким идеальным, что почти причиняет боль. Я хочу миллион таких моментов, нанизанных, как бусины на ожерелье, одно за другим.

Когда начинается третья песня хора, Джованни бросает на меня мрачный взгляд, который заставляет меня хихикать.

‒ Что? ‒ спрашиваю я невинно. Но мне это не совсем удается. Мне нравится заставлять его страдать, слушая веселые песни. Он не так много рассказывает мне о своей жизни за пределами наших ночных встреч, но я знаю, что в ней недостаточно веселья.

‒ Серьезно? ‒ говорит он.

Я подпеваю:

‒ Не переставай верить...

Он стонет, но я вижу улыбку, играющую на его губах. Ему нравится.

‒ Ты ведь понимаешь, что средняя школа совершенно не похожа на то, что показано в этом ТВ-шоу?

‒ Ага, ‒ говорю я. ‒ Это же нереально. Школа, скорее всего, больше похожа на «Баффи ‒ истребительницу вампиров».

Он легонько проводит своими толстыми пальцами по моей руке.

‒ Острячка.

Я высовываю язык, что, вероятно, доказывает его правоту. Меня это не волнует.

‒ Эй, это не моя вина, что я никогда там не была. Если бы это зависело от меня, мне бы не пришлось гадать, что такое средняя школа. Я бы уже знала.

‒ Я не согласен с большей частью того, что делает твой отец, но думаю, что он правильно понял эту.

Уязвленная, я снова пялюсь в потолок.

‒ Без разницы.

‒ Я просто говорю, что люди узнали бы, кто твой отец. Это сделало бы тебя мишенью.

‒ То есть у меня не должно быть жизни из-за этого, ты это хочешь сказать? Я должна оставаться взаперти, выйти замуж за того, за кого он мне скажет, и одеваться так, как скажет Байрон...

‒ О чем, черт возьми, ты говоришь? Что Байрон тебе сказал? ‒ Он смотрит на меня, его глаза немного дикие.

Меня охватывает беспокойство. Джо и я, у нас были наши маленькие размолвки. Это естественная часть поддразниваний, которые заставляют нас дуться друг на друга и мириться. Но я никогда не видела его таким напряженным. За исключением, может быть, в отношении его отца. Но он в основном закрывается, если поднимается эта тема.

Он не закрывается сейчас. На его лице ярость и ожидание.

‒ Он мне ничего не говорил, ‒ отвечаю я, пытаясь его успокоить. ‒ Он просто сказал, что я иду на вечеринку. И что я должна выглядеть как можно лучше, что бы это ни значило.

Джо ругается по-итальянски. Я не понимаю большую часть слов, но знаю, что они плохие.

‒ Ублюдок, ‒ говорит он.

Ладно, это я знаю.

‒ Это не важно.

‒ Это чертовски важно. Он должен держать свои грязные руки от тебя под...

‒ Он не трогал меня.

Я встревожено приподнимаюсь на локте. Осторожно, словно приближаясь к дикому животному, я кладу руку на плечо Джо.

‒ Он меня не трогал, ясно?

Я смотрю, как Джо делает глубокие вдохи и выдохи. Он медленно успокаивается, хоть я и чувствую, что гнев все еще кипит под сдержанным лицом. Через мгновение я снова ложусь. Включается песня «Ангелы, которых мы слышали на небесах». Сейчас только начало мая, но я люблю рождественскую музыку в любое время года. Это так обнадеживает. Особенно мне нравится хоровая версия.

Возможно, я действительно думала, что средняя школа была немного такой...

‒ Я думал, что тебе не разрешили пойти на вечеринку, ‒ тихо говорит он.

Я пожимаю плечами.

‒ Кажется, они передумали.

‒ Для тебя это небезопасно.

Ммм...

‒ Все будут там.

‒ Именно поэтому это и небезопасно.

‒ А ты будешь там? ‒ с надеждой спрашиваю я. Я не беспокоюсь о безопасности этой вечеринки. Я имею в виду... это же вечеринка. Но я все равно хочу, чтобы он был там. ‒ Ты можешь защитить меня.

Он издает звук отвращения.

‒ Нет. На тот вечер у меня есть работа.

Работа. Звучит зловеще. Не то чтобы у него были смены в кинотеатре или что-то в этом роде. Работа значит выполнить кое-какие поручения его отца. Что-нибудь для семьи. Если что-то пойдет не так? Что, если он пострадает? У него до сих пор синяки от того, что случилось прошлой ночью. Как смеет отец посылать его на подобные жестокие и опасные миссии?

С другой стороны, это именно то, что мой отец делает с Хонор.

‒ Мы увидимся после вечеринки, ‒ говорю я. Подумывала сказать ему, что мы можем пропустить ту ночь, но лежать здесь с ним сейчас, это слишком больно. И теперь, когда я знаю, что у него есть работа, я буду волноваться за него, пока не увижу снова.

‒ Вечеринка будет допоздна.

‒ Я уйду пораньше. Скажу им, что меня тошнит. ‒ Не отмечаю, что меня уже тошнит. Я всегда хотела пойти на вечеринку, на что угодно. Но теперь, когда я вот-вот на нее попаду, все кажется неправильным. Речь не о танцах в бальных залах и поцелуях в саду. А в том чтобы быть выставленной напоказ перед друзьями Байрона, в то время как Джо где-то рискует своей жизнью. ‒ Пожалуйста. Мне нужно увидеться с тобой после вечеринки. Жди меня здесь.

Он хмыкает, все еще глядя в потолок.

‒ Возможно.

ГЛАВА 4

ВЕЧЕРИНКА явно имеет успех. Я знаю это по тому, что, по крайней мере, пять человек сказали мне об этом. Какие вкусные закуски. Как красивы цветы. Какой взрослой я выгляжу в этом платье. Все это заставляет меня думать, будто им что-то от меня нужно.

Возможно, я просто цинична. Люди кажутся очень милыми... хоть и слегка поверхностными. Каждая беседа о погоде и лучшем винном урожае. И снова о погоде.

Я скучаю за ленивым просиживанием на диване, потягиванием виски или тем, как слушала музыку. Мне не хватает ощущения сильного бедра Джо под моей головой и веса теплой руки на шее.

Я скучаю по нему.

‒ Милая?

Мое внимание резко обращается к женщине передо мной. Рассмотреть ее лицо со всеми бриллиантами, обрамляющими ее шею и мочки ушей, почти невозможно.

‒ Простите, миссис Донато. Я вас не слышала.

Меня спасло то, что в бальном зале действительно очень шумно. Благодаря этому, тот факт, что ей все время приходится повторяться, выглядит не таким уж странным.

‒ Называй меня Инес, ‒ говорит она с понимающей улыбкой. ‒ Теперь ты практически женщина. Одна из нас.

Одна из нас. Но что именно она под этим подразумевает?

Такое чувство, будто есть тайные рукопожатия, которым меня никогда не обучали. Я понимаю, что Джо имел в виду под «оставаться в тени и надеяться не быть замеченным». Есть что-то почти жуткое во всех этих улыбках и благосостоянии. А еще эти поздравления моей сестре, когда все знают, каким монстром является Байрон.