Исцели меня надеждой (СИ) - Валентеева Ольга - Страница 49

— У меня есть свой. — Только городского защитника мне не хватало! Он же меня и потопит.

— Извините, но никто не хочет браться за ваше дело, ведь оно заведомо проиграно, поэтому вам придется принять помощь городской коллегии адвокатов.

Снова происки Файмена? Неужели ни Эб, ни Сани не смогли никого найти? Или они не в том положении, чтобы искать?

— Тогда я отказываюсь от городского адвоката и буду защищать себя сам, — принял решение.

— Ваше право. Тогда приступим к допросу? — оживился Райсон.

— Приступим. — Внутренне приготовился.

— Что вы делали в парке Ауран?

— Шел на встречу, — старался выверить каждое слово.

— Что за встреча вам предстояла?

Перед Райсоном светился кристалл. Сохраняет наш разговор?

— С господином Файменом, — решил, что стоит сказать правду. — Он угрожал моей жизни. Я обратился к господину Дэну Скайдену, и господин Скайден предложил мне содействовать в поимке Файмена. Я согласился. Мы договорились о сделке, я пришел, вы меня арестовали. Вся история.

— Договорились напрямую? — поинтересовался Райсон.

— Через посредника, о подобных вещах напрямую не договариваются.

— Могу я узнать его имя?

Назову — и Вильмонту несдобровать. Не то, чтобы меня заботило его благополучие, но сделка оставалась сделкой. Не он меня сдал, я был уверен. Это кто-то или что-то в окружении Дэна. Наверное, если перевернуть дом Скайдена вверх дном, найдем какой-нибудь занятный кристалл.

— Я знаю только кличку. Лось.

Никакого Лося на самом деле не было. Райсон начал допытываться, но что я мог ему сказать? Встречались на улице. Как связывались? Да никак не связывались, это был первый и последний раз. Мне случайно повезло найти именно того человека.

— Какое участие в сделке принимал Дэн Скайден? — Райсон понял, что о неведомом Лосе говорить бесполезно.

— Он должен был арестовать Файмена на горячем.

— Занимался ли Скайден торговлей наркотиками?

— С ума сошли? — Едва не покрутил пальцем у виска. — Дэн — честный человек и заслуженный следователь. Даже на пенсию не даете старику выйти.

— Да? — Райсон ухмыльнулся. — А нам известно, что вы с Дэном Скайденом связаны с вашего первого ареста. Наверное, с тех пор и сотрудничаете?

— Еще чего! — Я начинал злиться. — Послушайте, Дэн тут не причем. Если вас подкупил Файмен, это ваши проблемы…

— Вы оскорбляете следствие, — перебил меня Райсон.

— А вы оскорбляете человека, которого я уважаю, как отца. Дэн ни в чем не виноват.

— Допустим. А что вы скажете о госпоже Сандре Рейнер? Или будете отрицать, что знакомы?

— Почему же? Не буду, — ответил я. Меня могли видеть с Сани, и не раз.

— Какие отношения вас связывают?

— Дружеские.

— Значит, из дружеских отношений вы с госпожой Рейнер устроили бойню на улице Аррис?

— Какую бойню? О чем вы?

— Девять трупов, Колден. Девять! Но один из пострадавших выжил и узнал вас. — Райсон подался вперед.

— Тогда спросите у него, зачем он напал на нас и пытался убить. Это была самооборона. Уверен, в рапортах госпожи Рейнер и господина Скайдена это отражено.

— Нет никаких рапортов.

— Врете!

Допрос покатился по кругу. Парк — Дэн — Файмен — Сандра. Сколько таких кругов было? Десять? Двадцать? У меня пересохло во рту и язык едва ворочался, и я отвечал односложно: да, нет, да, нет. Ничего больше.

— Что ж, продолжим завтра. — Наконец, Райсон отложил исписанные листы. — На вашем месте я бы во всем сознался, господин Колден.

— А я бы арестовал преступника на вашем, — ответил следователю.

Тот закусил губу, но промолчал. Видимо, понял, что по-хорошему ничего не добьется. В кои-то веки я был невиновен, и не собирался отступать от своего слова.

Меня вернули в камеру. Ну здравствуйте, стены! Я даже усмехнулся — не думал, что буду им рад. На что надеется Файмен? Что сознаюсь? Не тут-то было! Надеется прикончить? Я так просто не сдамся. Пусть ищут хоть сотню свидетелей! Знать бы еще, что дома все хорошо… Если бы не это, я был бы спокоен.

Ближайшие дни были одинаковыми, словно под копирку. Камера — допросы. Камера — допросы. Я даже привык спать сидя, потому что после допросов Райсона раскалывалась голова. Может, он применял какую-то магию? Не будь браслетов на руках, знал бы наверняка. А так мог только догадываться. Больше всего мучила неизвестность. Кроме Райсона и охранника, провожавшего меня до кабинета начальства, больше никого не видел. А еду ставили в окошко на двери, так что я понятия не имел, кто это был.

Вскоре дни и вовсе слились в один бесконечный отрезок. Я сбился со счету и не мог сказать наверняка, сколько пробыл в тюрьме. Одежда провонялась сыростью, хотелось содрать ее с себя, но другой все равно не было. Пару раз сводили в душ — и на том спасибо, потому что я начинал опасаться вшей от постоянной грязи. Хотя, было бы неплохо заразить ими Райсона. Вот бы он чесался!

За все время следствия, если его можно так назвать, было всего одно яркое пятно. Я едва успел уснуть после очередного допроса, когда дверь в камеру открылась. Я тут же подскочил на ноги — если это по мою душу, хоть кого-нибудь, да заберу с собой! Но это был всего лишь охранник.

— Идите за мной, Колден, к вам пришли, — угрюмо сказал он.

Пришли? Ко мне? Или я ослышался? Может, новый способ пыток такой? Но пошел за охранником — на этот раз не к кабинету, а в другой коридор, к плотно зарешеченной двери.

— У вас десять минут, — сообщил тот, открывая дверь — и тут же закрывая ее за спиной. А я не поверил своим глазам.

— Ральф! — Эберт шагнул мне навстречу.

— Скай! — Крепко обнял друга. — Мне не мерещится? Как ты сюда попал?

— Деньги правят миром. — Эберт поморщился. — Но это мне на руку.

Я отметил, что выглядит друг неважно — кажется, даже похудел. Впрочем, поменяйся мы местами, я вряд ли выглядел бы лучше. Мы сели за квадратный стол. У меня было столько вопросов! А сейчас будто все вышибло из головы.

— Как ты? — спрашивал Скайден.

— В порядке. Лучше расскажи, как вы. Что там отец?

— В больнице, сердечный приступ. — Скай отвел взгляд. — Но передавал, чтобы ты не беспокоился. Он им не нужен, Ральф. Заставили написать заявление на увольнение — и выставили за дверь. Ходят, допрашивают, пугают, но папу сложно запугать, сам знаешь.

— Передавай, пусть поправляется. Я выберусь, сам посмотрю, подлатаю. Алекс?

— С нами, конечно. Я не рискнул оставить его у Сани. Уверен, все не так чисто. Должна была быть какая-то слежка. У полиции — свои методы.

— Я тоже уверен, иначе откуда бы они узнали? Не сделался же Файмен вдруг добропорядочным гражданином. А Сани? — В груди кольнуло. Вот о ней старался не думать, потому что становилось и вовсе тоскливо.

— Тоже живет у нас. Просила сказать, что она выполнила твою просьбу и, как только ты выберешься, готова ехать хоть на край света.

— Она написала заявление? — Хоть одна радостная новость!

— Да. Говорит, обещала же. И, мне кажется, она просто разочаровалась в службе.

— Просто не все так честны, как твой отец, Эберт. В любой профессии есть свои уроды. Похоже, Файмен таких отыскал.

— Ральф, ты просто знай: мы делаем все, что можем. И я клянусь, мы достанем этих тварей! Всех, начиная с Файмена и заканчивая его ставленниками. Почему ты отказался от адвоката?

— Я не отказывался. Следователь Райсон сказал, что мое дело никто не хочет вести. И я решил, что лучше сам…

— Ясно, разберусь. — Эб тараторил так, что я едва успевал за ходом его речи. Тупею от этого безделья.

— Они пытаются обвинить меня не только в торговле наркотиками, но и в тех убийствах… Когда на нас с Сани напали.

— Понял.

— Ни к чему другому не подкопаются, у меня все документы в порядке. Да и в последнее время я особо никуда не лез, сам знаешь. Сани скажи, пусть не геройствует. И Алекс пусть не беспокоится. Я обещал, что мы уедем, значит, сдержу слово.