Низший 2 (СИ) - Михайлов Руслан Алексеевич "Дем Михайлов" - Страница 13

– Прости – моргнул я – Куда вы сходили?

– Вроде бара. Заведение. Такое же как здесь, только дешевле. Неподалеку отсюда. Над входом нарисована задница, над ней «Жопа мира», прямо по ягодицам «Окраина», а снизу – «Добро пожаловать в реальность».

– Метко подметили – восхитился я – Хотя если верить той карте, что я увидел сегодня, Окраина все же не центр. Мы ягодица. Левая. А вот Дренажтаун… вот там центр…

– И там воняет! – прочавкала Йорка.

– Сходили вы… дальше что?

– Там и познакомились с этим… сегодня вы его видели.

– Кого мы на скамейку отдохнуть положили? – понизил я голос.

– Он. Имя Ладос. Веселый, компанейский. Я сам не заметил, как рассказал ему о себе все и даже больше. Он тоже болтал постоянно. Но о себе ни гу-гу – это я уже потом понял. Когда в голове своей тупой раз за разом тот вечер прокручивал. Каждую секунду, каждое слово. Все пытался понять – мог ли я тогда уловить что-то неладное. Понять, что нам со Штоком готовят страшное.

– Но не уловил.

– Не уловил. И знаю почему.

– И почему же?

– Сука Ева!

Йорка чуть не подавилась костью. Я удивленно приподнял бровь. Уже привык к спокойствию и внешнему равнодушию зомби. А тут столько ярости…

– Красивая? – предположил.

– Мягко сказано – невесело усмехнулся Баск – Могу тебя в этом заверить! И знаешь почему я так уверен, что эта сука красива?

– Даже гадать не возьмусь.

– Потому что ее лицо – последнее что я увидел за миг до того, как ослепнуть! Как только пытаюсь вспомнить – каково это видеть мир? – вижу ее сучье лицо!

Бам! Ладонь по столу. Стук… и на низкий пластиковый стол опустились две стопки самогона. Р-раз! И одна стопка уже пуста, проглотивший горлодер зомби с рычанием мотает головой. Рядом опять урчит вернувшаяся к еде Йорка. Чувствую себя выпавшим из компании гоблинов и зомби. Может тоже что-то этакое сделать? Рыгнуть, бросить посуду на пол – вполне в духе гоблинов.

– Но я поторопился. Отмотаю назад. Мы сидели в Жопе с семи до полуночи. В полночь она и явилась – гребанный суккуб! Облегающие шортики так коротки, что… к-хм…

– Продолжай – поощрил я, отпивая из своей стопки и полоская самогоном рот.

Дезинфекция. В душе зубную щетку и пасту не предлагают. А купить забываю. Хотя у большинства здешних гоблинов оскал даже не желтый, а буро-черный, цвета сгнившей коры или круто заваренного чая. Ходят, скалятся…

– Топик, шортики, блондинка с густющими волосами до пояса, грудь, попка… все при ней, короче. Вы не подумайте – на нее все смотрели. И я тоже. Но как… смотрел и понимал – у меня и шанса нет. У ней крупными буквами на лице написано было, что самой сексуальной частью мужика она считает размер его баланса. А мы орки с мечтами перекраситься в полуросликов. А вот Шток… он уже хорошо выпил. И ему прямо крышу снесло от Евы. Она на него разок глянет… Говорю же – суккуб. Я сразу так подумал. Хотя лучше про девушек такое не говорить – нехило отхватить можно.

– Почему?

– Суккубами или сукками в Дренажтауне платных девочек называют – утерев рот, пояснила Йорка – Класс. Я сыта…

Сыта она. Как же. По сути ничего и не съела. Просто сам вкус и аромат жареного мяса…

– Проститутки? – уточнил я.

– Точно.

– И называют их суккубами или сукками? Я верно понял?

– В точку. Мы были гоблинами, стали орками. Теперь боевые орки. А они – сукки, суккубы. Это про девочек. Платные парни – инкубы.

– Инкубы и суккубы – хмыкнул я – Потрясающе. Зато понятно. Идем дальше по истории. Эта Ева – она сукка?

– Да вроде нет. Просто одета так… ну ты понимаешь… Ей и с руками-ногами повезло исключительно – прямо как родные. Ножки, руки – все в тему.

– Ясно. Давай дальше.

– Еще выпьем?

– Плохо тебе не станет?

– Да я трезв.

– Вижу – согласился я.

Он убил. Возможно в первый раз. В таких случаях алкоголь часто пасует и почти не действует на организм свежеиспеченного мокрушника.

– Я плачу – добавил зомби.

– Заказывай – разрешил я – Залпом не пей. Цеди по глоточку пятиграммовому. Тогда точно подействует. Я закажу. А ты рассказывай.

– Шток глаз от нее не отводит. А она вопросы того козла Ладоса повторяет. Сколько мол зарабатываем, удалось ли что отложить, как с личными вещами. И все это с такими шуточками и милыми улыбками, что даже не задумываешься о том, что незнакомой девушке рассказываешь свои планы, называешь накопленную сумму… Я язык чуть прикусил. А Шток поет заливается, солы тратит, баланс до нуля опустил. Я вовремя язык прикусил и сказал, что денег нет. В голове шумит. Пора по капсулам и спать. А эта тварь и говорит – а давайте погуляем по ночной Окраине. Подышим свежим воздухом… я сказать ничего не успел – а Шток уже кивает. Она разливает остатки, поднимает тост. Знаешь какой тост? Не угадаешь!

– Какой?

– За роковое знакомство! И представь – мы выпили! Поулыбались! Я еще подумал – что за тупой тост? А потом решил, что пытается казаться загадочной. Ну или уже пьяная. Выпили, встали, вышли, всех шатает – меня и Штока по-настоящему, а эти, как я уже потом понял, больше притворялись.

Баск понурил голову, сжал кулаки, заново переживая прошлое. Подошедшей официантке показал на стопки и жестом показал, как ем ложкой из тарелки, вопросительно глянул. Девушка кивнула и показала семь пальцев. Кивнув, жестом попросил принести. Две стопки самогона и тарелка горячего супа. Или просто бульона – тоже сгодится.

– Я Штока сумел в сторону оттащить. Говорю ему – хватит. А он меня обнимает и на ухо шепчет: «Братан! Это любоф-ф-фь». Отталкивает и к ним. Ну и я следом – не бросать же. Идем, а мне все хуже, в голове шумит. Блевать пока не тянет, но вот прямо нехорошо. Странно нехорошо. Решил приходить в себя. Они топают по коридорам, все как в тумане, хохочут, Шток с Евой уже в обнимку, а Ладос вроде и не против, улыбается, показывает ему большой палец, подмигивает мне, тихо показывая на них – вон мол как парню повезло. Похоже не один ночью спать будет. Да еще и с такой девочкой – он даже пальцы себе целовал, чтобы показать «какая это девочка». Я киваю как болванчик. А мне все хуже. Вялость странная. Так я бутылку с водой открыл, в кармане поясной сумки порылся и давай в бутылку таблетки пихать. Шиза, энергетики, кофеин с витамином С. Все туда запихнул. Поболтал, газ выпустил и иду пью потихоньку. А мы все идем и идем. В то время я коридоры особо не знал – зачем учить схему, если на стенах указатели? Поэтому даже не насторожился – а ведь мы свернули на те тропки, что ведут в тридцатому магистральному. Коктейль свой бодрящий я допил. И что интересно – «глянул» на меня Баск, уставившись пустой глазницей – Я уже допивал, чувствую себя чуть лучше и тут она – сука Ева – как обернется! Будто почувствовала что-то. И на бутылку – зырк! Губы улыбаются, а глаза нет. Смотрит пристально и спрашивает – а что ты пьешь и чего не делишься?

Прервавшись, зомби чуть помолчал, отхлебнул из освеженной стопки и продолжил:

– Меня будто за язык кто-то схватил. Не дал сказать правду. «Шизу мол пью, сказал. И раз – допил последний глоток. А бутылку выкинул. Она при-и-истально так на меня поглядела и снова Штоку голову на плечо положила. У того аж ноги подогнулись. Она ему что-то шепнула. Он поворачивается, на меня смотрит – и глаза у него бешеные! Злобные! Что она ему такое шепнуло? Может сказала, что я на ее задницу пялился? И он заревновал? Так я и правда пялился… Проходим мы еще одним коридором и тут я вижу – Штока шатает люто. Он прямо идти не может! К нему, с другой стороны, тут же Ладос подскакивает – да так заученно, словно каждый день бухих таскает. И на меня посматривают – даже с удивлением. И меня опять будто кто-то в бок толкнул. И пошел я мотаться, за стены хватаюсь, в ногах заплетаюсь. Но все равно туплю! Все равно продолжаю идти! И в голове – вот поверь, Оди! – ни единой реально страшной мысли. Мне неохота идти, мне лень, хочу спать, злюсь на Штока и немного ему завидую. Все смешалось. А страха и понимания «тут что-то сильно не так» – этого нет и в помине.