Наследник клана (СИ) - Шапочкин Александр Игоревич "Rayfon" - Страница 64

Он не стоял на месте и не перемещался по пятачку вокруг противника, как привык делать я и, судя по всему, Громов. Он находился в постоянном движении, извиваясь вокруг явно неуспевающего за его действиями Электроника, и атаковал того наскоками, то ввязываясь в ближний бой, то разрывая дистанцию, быстро смещаясь в стороны, а то и вовсе выполняя акробатические трюки в попытках оказаться за спиной у противника.

И всегда ему чего-то не хватало. Уверен, что я пару раз видел, как, разорвав дистанцию с пытающимся догнать его Громовым, он тянулся к подсумку на поясе, но тут же отдёргивал руку. И снова разноцветные искры переплетались с маленькими молниями в наносимых на огромной скорости ударах, причём если мой помощник двигался быстро, но довольно-таки плавно, то стиль боя его противника был резким, рубленым и угловатым.

И, похоже, отхватить бы нам с Электроником люлей, если бы в дело не вмешался «случай». А точнее, школьник-идиот со светящимися кулаками, который, отдохнув, в очередной раз бросился в слепую атаку на электрического мальчика. А тот, не став в этот раз отправлять дурака мордой в землю, сумел каким-то образом протолкнуть его между собой и студентом и хитрым захватом перехватить руку противника, на мгновение прикрывшись от него незадачливым слабачком.

Рывок, бросок через себя, и шустрик, явно парализованный, со стоном впечатывается спиной в землю, почти сразу же получив удар в висок от злого на весь мир родственника Хельги. А вот затем было красиво: Громов слегка подпрыгнул с полным поворотом вокруг своей оси и, как заправский игрок в «Ногомяч», отвесил безымянному школьнику звонкий пендаль по заднице, от которого парень пропахал мордой борозду в мокром грунте.

— П-шли вон отсюда… Слабаки, — тяжело дыша, рыкнул парень, обводя взглядом постанывающих поклонников Сиськи-Алиськи.

И они послушались, кряхтя и ругаясь. Незадачливые «мстители» потихоньку приняли горизонтальное положение и, помогая друг другу, уползли куда-то в сторону фонарей. Естественно, бросив что-то типа «встретимся ещё…», а заодно попеняв, что если бы это была не территория школы, вот тогда бы…

Последний поклонник Уткиной, оставшийся без пары и большую часть времени не проявлявший особого энтузиазма, вообще резво вскочил и сбежал, потеряв по дороге ботинок. Я сказки, конечно, читал, но искать эту Золушку не собирался, как, впрочем, и устраивать разборки с участием учителей.

К тому же в этот момент мне стало совсем хреново. Мир окончательно утратил чёткость, расплывшись в неопределённую мешанину, в которой преобладали тёмные цвета. И хорошо, что я всё это время лежал, а то бы попросту рухнул мордой в жидкое месиво, в которое превратилась полянка. А вообще, признаться честно, мне с одной стороны было стыдно, что весь махач я банально провалялся в отрубе, а с другой стороны — всё равно Громов победил. Все вопросы к моей попечительнице и к той фигне, которую она на меня навесила. Ведь явно рассчитывала, что я успею к Ларисе Вениаминовне добраться. Да… Надо к ней… Она святая, она меня вылечит.

— Эй, ты там живой? — раздавшийся голос Громова не дал провалиться в желанное беспамятство. — Тебя что, так сильно отделали? По голове прилетело, или ты просто бухой? Хотя запаха вроде нет. Может, вштырился чем? Кажется, так у вас называется приём наркотиков? Каменский! Поговори со мной!

— Медблок… Проклятье… — прошептать эти два слова было уже подвигом, и на него ушли все силы, принеся блаженное забытье.

Пришёл в себя я уже на белой простыне в лазарете. Лариса Вениаминовна хлопотала надо мной, охая и причитая, мол, какие сволочи посмели наложить на ребёнка проклятье, и что она всё расскажет Бояру, пусть тот злодеев покарает! Я бы с удовольствием на это посмотрел, однако было у меня подозрение, что в этой ситуации я же и останусь крайним. Так что пришлось успокаивать медсестру и объяснять, что это всего лишь часть учебного процесса. Чтобы лучше запомнил, так сказать…

Эти слова оказались волшебными. Теперь не злодеи покусились на невинное чадо, а оно само оказалось бестолочью, с которой только так и надо. И ещё следует быть благодарным, что возятся с ними, показывают, рассказывают и наказывают. Дескать, будешь слушаться старших — человеком станешь! Если, конечно, раньше не помрёшь.

Возражать было себе дороже. Проще уж переждать, пару раз поддакнув. Что я и сделал. И через полчаса трясти меня перестало, но слабость всё же не прошла, так что добрая чаровница оставила меня на ночь, чтобы понаблюдать, не будет ли осложнений. По её словам, резидентные чары были несложными и должны самоустраниться через час-другой, но я потратил слишком много сил и в достаточной степени навредил сам себе. К тому же я в первый раз попадаю под заклятие типа «Анафема», и ни мой организм, ни энергосистема просто не знают, как реагировать на подобную встряску.

В общем, меня в очередной раз обломали, потому как я уже начал подумывать, что эти резидентные чары — какая-то реально ахрененная штуковина, фактически «оружие победы»! А оказалось, фигня! Просто стандартное слабенькое воздействие обернулось неприятными последствиями, и мое тело с инвалидным ядром пошло в разнос. Такое, хоть и редко, но бывает. И почему-то в очередной раз со мной.

Через полчаса меня-таки оставили одного, и тут же в палату тихой сапой просочился Громов. Я уже понял, что это он приволок меня в лазарет, однако рассыпаться в благодарностях не спешил. Да он и сам, похоже, не ждал такого поворота.

— Хм-м. Привет, — парень казался немного смущённым. — Мы вроде как уже знакомы, и для начала я хочу закрыть тему того конфликта. Я бы никогда и пальцем не тронул Хельгу. И никому бы не позволил. Пусть она слабачка, но она моя сестра, хоть и не родная. Я лишь хотел показать, что ей, такой, как сейчас, не выжить в большом мире. А в клане её ждёт… ну, она знает.

— И для этого нужно тащить в кусты и рвать одежду?

— Да! Потому что пусть лучше это сделаю я, чем кто-то другой, который не остановится в нужный момент, — уверенности в его голосе было на целую роту строевых чародеев. — И тебя, кстати, рядом не будет! Она наследница, а значит, всегда в опасности. И должна быть готова ко всему.

— Ладно, замнём для ясности. Мне ваши клановые заморочки до лампочки. Чего сейчас-то ты хотел? — вздохнул я, чуть-чуть приподнимаясь на подушках — Вряд ли кинулся спасать меня из альтруизма.

— Я, знаешь ли, не такой мудак, каким ты меня себе представляешь, Антон, — Громов поморщился. — Меня, кстати, Никита зовут. И вмешался бы я в любом случае. Особенно видя твоё состояние. Что с тобой было-то? А то я только и услышал, что про медблок прошептал, сказал «проклятье» и вырубился, не объяснив, что именно проклинал.

— Так это оно и было. В смысле, проклятье. Опекунша какие-то «резидентные чары» наложила, чтобы научить меня не позволять хватать себя кому ни попадя, — я тяжело вздохнул. — И там что-то срезонировало и… ну, в общем, результат ты видел.

— А эти утырки что от тебя хотели?

— Фанклуб Алисы Уткиной пришёл мстить за своего кумира…

— Тогда понятно, — кивнул он с серьёзной рожей. — Она многих удивила на вчерашнем концерте.

— Меня в первую очередь…

— Даже так, — протянул он, похоже, услышав куда больше, чем я вообще намеревался сказать.

— Ладно, — я вновь сполз, устраиваясь поудобнее. — Спасибо тебе, конечно, что вписался и не бросил, но ты ведь что-то от меня хотел?

Обсуждать происшествие с Хельгой мне не хотелось, он всё сказал, я даже сделал вид, что поверил. И, повторись нечто подобное, в любом случае набил бы морду ещё раз, а всё остальное, как здесь часто говорят, и клановое дело. Но понятно, что встреча неслучайна, как и поздний визит в больничку, и по взгляду видно, что это не просто расшаркивания с извинениями.

— Ты прав, у меня есть одно дело, — его голос стал каким-то совсем официальным. — Я хочу, чтобы ты помог мне выиграть эти долбаные игры у Князя. Чтобы княжна в следующем году пришла учиться именно в нашу академию.