Долгая дорога домой (СИ) - Земная Любовь - Страница 34

— Да какой из меня король, я же даже порядка и жизни здесь толком не знаю. Меня вон дружок нашего бывшего хозяина тела на раз раскусил, и папаше покойному доложил. Он и сейчас догадывается, что со мной что-то не так. И все вскоре это поймут.

— Теперь он даже пикнуть не посмеет. По чистоте крови только ты способен занять место отца. И все последующие порядки здесь будешь устанавливать именно ты. А от того, как ты себя будешь вести в дальнейшем, так и будут о тебе судить. Больше ни о чём не беспокойся. Я тебе во всём помогу, — и Тамира, выглянув в коридор, громко позвала в кабинет стражу.

Анзоргус

Всё вокруг меня завертелось-закрутилось, даже без моей помощи. Тамира взяла управление подготовкой к коронации в свои не по-женски крепкие руки. Не ожидал от неё такой деятельности, хотя чему ж тут удивляться — истинная драконица правящего рода, хоть и другого клана. Её и воспитывали, наверное, делать королей. Она и была всегда королевой, и сама мать принца. А теперь вырвавшись из-под гнёта мужа-тирана, она расправила свои крылья навстречу ветру перемен. И отдавалась ему со всей страстью. Прирождённый государственный деятель в женском обличье. Надо отдать ей должное, обо всех своих действиях она строго отчитывалась и разъясняла, что и для чего она это сделала. Натаскивала меня как это — быть королём, хотя я совсем и не безнадёжен. Память предшественника в моём теле у меня осталась. Но я всё чаще обращался к ней, чтобы не попасть впросак перед своими придворными.

За всей этой круговертью я не забыл о Роме. Каждую ночь я уходил к его телу и сидел рядом, вспоминая то время, когда он был со мной живой. Его шуточки и подколы, его властную манеру разговора, словно это он был там главный над всеми, и то, как он мог утихомирить моё вспыхнувшее раздражение всего одной фразой. Я помнил всё, до мельчайших подробностей, и хранил эти мгновения в особом уголке своего сердца. И хоть он не ответил мне взаимностью, моей печали это не умаляло — я потерял очень близкого друга — первого и в той, и в этой своих жизнях.

Делегация от оборотней прибыла, провела освидетельствование раны на теле, и отбыла в своё королевство, унося с собой официальное приглашение для их Вождя и его самки на церемонию моей коронации. Тело Ромы уже можно было предать погребальному огню и поместить его прах в склеп, предназначенный именно для таких вот, важных для любого короля, людей. А я всё медлил, словно надеялся на чудо его воскрешения. Но с каждым часом надежда становилась всё призрачней. И, наконец, я понял, что медлить больше нельзя, и дал приказ готовиться к похоронному ритуалу.

Я сам сжёг тело Ромы, лежащее на каменном ложе, в предназначенном для таких процедур зале, с высоченными потолками и огнеупорными стенами. Сам собрал его прах в специальный горшок и сам же поместил его в свободную нишу в склепе. Это была последняя дань моего уважения и любви к этому неординарному оборотню. И, уже после этого, я, вдруг почувствовал, что меня постепенно стала отпускать тоска по нему, словно погребение было последней точкой в наших земных отношениях. Я отдал Роме свой долг и отныне свободен в своих чувствах.

И ещё, я не забывал в течение дня заходить в соседнюю с моей комнату, где лежал выздоравливающий уже эльфёнок. Поначалу я видел в нём только того, кто достался мне по наследству от Ромы. Он заботился об этом чуде при жизни и теперь заботится о молодом парне стало делом моей чести. Да ещё загадочная фраза Тамиры о причине моего счастья не давала мне покоя. Что она имела ввиду, сказав это?

Эльфёнок давно уже очнулся от беспамятства, но постоянно спал, видимо, во сне его повреждения на теле заживали быстрее. Или же лекарь считал нужным держать его в таком состоянии и ему давали снотворное. Со всеми последними событиями я не особо этим интересовался. Мне было достаточно заглянуть несколько раз в день к нему, удостовериться что он никуда не делся, увидеть умиротворение на спящем лице и успокоиться до следующего визита.

Но пришёл, наконец-то, день, когда я заглянув в очередной раз с проверкой, застал его сидящим на кровати, свесив ноги на пол и оглядывающимся, словно он впервые видел всё, что находилось вокруг него. Выражение лица было сосредоточенным и очень милым. А эти его огромные серые глаза, казалось не имели дна и в них можно было смело утонуть. Как я это увидел? Да я почти вплотную к нему подошёл, полюбоваться на живую красоту необычного лица. И как я сразу-то его не разглядел? Или это открытые глаза придали ему очарования? Но ведь и чуть вздёрнутый кверху носик — это нечто. Как я мог обзывать его заурядным человечком? Теперь отчётливо стало видно что он действительно, если и человек, то всего лишь наполовину. Хотя, не факт, что я понял бы это, не скажи мне Тамира, что мой невольный гость полуэльф. А ещё меня удивил восторг, неожиданно зажёгшийся в этих его необыкновенных глазах, при виде меня. Вот уж не ожидал на свою персону подобной реакции.

— Ну, здравствуй, что ли, спасённый. Наконец-то, тебя бодрствующим вижу, а то, как ни зайду, всё спишь и спишь, — не придумал я лучшего начала разговора.

— Здравствуйте, значит, это вы — тот огромный чёрный дракон, что нас с Барсиком из пропасти вытащил? Я помню, только смутно, как падал, мне камнями в голову попало несколько раз. И последнее что помню — это дракона, что лапой нас ухватил и хруст костей. Больше ничего. Спасибо, что спасли, надеюсь Барсик тоже жив? — а парень-то разговорчивым оказался. И по всему видно, что не боится он меня совсем, лишь немного робеет, хоть и знает, что я дракон. Что ж, уважаю таких, эта неустрашимость меня и в Роме всегда привлекала.

— Да, жив — что твоему кошаку сделается. Жив и даже здоров был, когда в последний раз его видел. Правда, остался на территории клана серебряных драконов — во дворец с нами его не пустили, — голос мой дрогнул при воспоминании о том дворце и о том, что там случилось.

— Жаль, но думаю он один не пропадёт, друзья его найдутся, — как-то загадочно ответил парень, ничуть не опечалившись, что барса нет рядом.

— А зовут тебя как? А то нас уже вон сколько всего связывает, а я даже имени твоего не знаю, непорядок получается, — поинтересовался я, ведь действительно, сколько времени уже здесь, а как назвать его, кроме как эльфёнком — не знаю.

— Авксентиэль. Это баба Стеша, бабуля моя отчудила, когда я родился, назвала таким вычурным именем, так-то для всех я Сеня, да и мне нравится больше им быть. Ну какой из меня Авксентиэль, — и засмеялся, показывая очаровательные ямочки на щеках.

— Ну, с этим я бы поспорил, тебе очень идёт имя Авксентиэль, гораздо больше чем просто Сеня, но раз тебе нравится зваться по-простому — уважаю твоё решение, — на самом деле простое имя мило оттеняло всю прелесть парня. Просто, зная, что он полуэльф, удивился такому его выбору.

— А вас как зовут? Вам-то я даже своё настоящее имя сказал, хотя и сам его редко вспоминаю, — последнюю фразу он проговорил как-то задумчиво, словно и сам удивился, что вот внезапно представился давно забытым именем.

— Анзоргус, тебе можно — Анзор, — представился я. И увидел разом вытянувшееся в удивлении лицо эльфёнка.

— Чёрный дракон Анзоргус… И я явно во дворце — обстановка не простая… Выходит, вы — Чёрный драконий принц! — Сеня вскочил на ноги, не зная, как дальше себя вести, чуть склонил голову, впрочем, не утруждая себя чем-то, даже издали напоминающим поклон, скорее, было похоже, что он готов защищаться.

— Почти король — завтра моя коронация. Впрочем, и ты тоже на неё приглашён. Одежду, я распоряжусь, тебе подберут. Мне будет приятно твоё присутствие, ведь ты теперь будешь часто меня сопровождать, — я с удовольствием отметил, что парень был высокого роста и великолепно сложен, совсем не тонкокостный, как большинство эльфов. Явно, эту особенность фигуры взял от своих человеческих предков. Да оно и к лучшему — вон какой внушительный вид у него сразу появился, как только с кровати поднялся.