Слепой кролик (СИ) - Радион Екатерина - Страница 12

— А…

— Нет, ну начальный план у меня есть. Ты перестаешь показывать зубы. Что бы с тобой не делали. Милая, красивая и покорная.

— Но!..

— Николь, никаких «но». Я знаю, для чего он тебя купил. Я не разделяю его пристрастия…

— Что?! — я не выдержала. То есть сначала говорит, что я красивая, потом намекает на то, что из меня хотят сделать шлюху, а потом говорит, что я ему не нравлюсь. Проклятый драконий выродок!

Я была слишком близко и не смогла увернуться. Ген прижал меня к себе. Его теплое дыхание пощекотало мокрую кожу. Хотелось вырваться и с размаху заехать ему кулаком в нос!

— Слушай, Николь… перестань искать двойные смыслы. Перестань вырывать слова из контекста. Такими темпами ты скоро сделаешь из меня своего врага. А теперь успокойся и выслушай меня наконец! Драконорожденные всегда были выше любого чистокровного существа. Всегда. Запомни это и добавь еще немного прочности в свой внутренний стержень. Мы где-то между… между обычными смертными и небожителями. Все наши боги, как бы мы их не изображали в храмах, они — великие древние драконы. А мы с тобой — дети богов. Ты можешь сейчас обиженно надувать губки и зло сжимать кулачки, говоря о несправедливости этого мира. И я с тобой соглашусь. Да, это несправедливо, что мы сейчас являемся вещами. Но… Николь. У нас с тобой есть великая сила, чтобы это изменить. Чтобы стать свободными.

— Нет у меня никакой силы… я пустышка, выродок… — прошептала я слова, которые за годы сумел вдолбить в меня Дрейк.

— Ты не права. Выбрось весь тот мусор, которым тебя щедро наградил Дрейк. Ты — бесценна. Хотя бы просто тем, что в тебе есть драконья кровь. Да, твой дар не раскрыт, но это значит лишь то, что еще не пришло время.

— А когда оно придет… может быть слишком поздно, я и так лишилась зрения… чего я еще лишусь к тому моменту, как обрету свою силу?

— А почему ты думаешь, что должна лишиться? Ты можешь приобрести. С развитием наших душ, мы становимся все больше похожими на драконов. А они способны излечивать любые болезни, любые раны… Верь в себя и в то, что когда-нибудь ты снова увидишь солнце.

— Это и есть твой гениальный план? — я обреченно вздохнула. Мне уже слишком много лет. Редко бывает, когда дар раскрывался позже двадцати, один из ста… остальные так и оставались обычными и никому не интересными представителями не-драконьей расы.

— Это не весь план, но давай ты будешь смотреть на мир чуточку позитивнее. У нас уже есть шансы, их в два раза больше, чем когда мы с тобой один на один. И мы должны доверять друг другу. А теперь я тебя отпущу, сниму одежду, которую ты намочила и вымою тебя. Обещание не распускать руки все еще в силе, так что не ершись и не кусайся.

Я тяжело вздохнула. Да, в его словах была доля истины, у нас действительно был шанс, пусть призрачный, но это не значит, что от него стоит отказываться.

Шершавая губка опустилась мне на спину, и я заурчала от удовольствия. Это безумно приятно — когда тебе чешут спинку, особенно когда ты не мылся несколько недель.

— Вот, уже лучше. Такая Николь мне нравится намного больше, — с теплом произнес Ген, продолжая тереть мое тело.

— Такая это какая? Покорная?

— Боги, почему ты такая непробиваемая? Николь, которая улыбается, которая не выглядит как разъяренная бестия, готовая в любой момент оторвать голову.

Он осторожно мыл меня, иногда задевая мою кожу подушечками пальцев. Поначалу меня это сильно злило, но потом я поняла, что Ген делает это не специально. И тогда я успокоилась, полностью отдавшись его мочалкам и моим мыслям.

Интересно, знала ли Корнелия о моем происхождении? Я прожила у нее не один год, она забрала меня из приюта, но было ли мое происхождение причиной ее интереса или же что-то другое? Сложно сказать, я никогда не спрашивала ее об этом, я просто была счастлива.

Все хорошее имеет привычку заканчиваться. Ген вытащил меня из ванны, поставил на какой-то деревянный помост и окатил теплой водой.

— Все? — неуверенно спросила я, вновь прикрываясь руками.

— Да, вымыл тебя везде-везде. Похорошела. Не знаю почему, но сейчас ты еще прекраснее, чем в нашу первую встречу.

— Наверное потому что я голая? — хихикнула я в ответ, покрутившись вокруг своей оси. В конце концов, он и так уже все видел, а если ему это нравится… пусть. Он не переходит границы, и это главное.

Ген приблизился и укутал меня в пушистое полотенце, подхватил на руки и понес.

— Куда? — спросила, вжимаясь в его грудь. Похоже, у него скоро будут другие дела, а я снова останусь одна. В незнакомом месте. В полной неопределенности.

— В твою комнату. Тебя не решаются поселить в гареме из-за твоей силы и строптивости.

— Я сделала что-то страшное? — прошептала я, вжимая голову в плечи. Моменты истинной ярости порой обходятся так дорого, хотя они безумно сладкие.

— Ну… ты знатно изуродовала Лирию. Шрам от твоего укуса очень не понравился хозяину, он даже продал ее.

— Как? Всего лишь из-за какого-то шрама?

— Я же говорил тебе, что у нашего хозяина высочайшее чувство прекрасного. Впрочем, он не сильно злился на тебя, как я слышал из разговоров его приближенных. Она давно ему надоела, и он с радостью избавился от старой поломанной игрушки.

— И что теперь? Кто там главный? — терять знакомого врага и приобретать незнакомого… Да уж, не на это я рассчитывала, определенно не на это.

— Пока никто, в этом змеином логове идет дележка. А наш хозяин наблюдает, ему нравится это. Но он не хочет, чтобы лидером там стала ты, поэтому ты будешь жить отдельно.

— А я могла бы стать вожаком? — это было приятно слышать, что в меня хоть кто-то верит.

— Он считает, что да. Кто-то боится твоей силы, кто-то благодарен тебе за свержение Лирии. Понимаешь… а если на твоей стороне будет хотя бы половина, то ты уже победила. Всегда лучше быть со всеми, чем против всех…

— Они не любили Лирию? — растерянно спросила я, вдыхая влажный холодный воздух подземелья. После тепла ванной он казался ядовитым.

— Нет, она здесь была местным Дрейком, как я понял. Вечно издевалась над подругами по несчастью, показывала свою силу.

— Наверное, в каждом коллективе есть такой человек…

— Кто знает, а вот мы и пришли. Прости, осматриваться тебе придется самой, я с тобой задержался, а у меня еще куча дел.

Я неуверенно встала на мягкий пушистый ковер. Мне не хотелось его отпускать, очень.

— Останься… еще на минуточку… Пожалуйста. Расскажи мне, какого тут все цвета? — жалобно попросила я, сжимая его ладонь.

Ген вздохнул и сделал шаг внутрь комнаты.

— Это небольшая комната. У тебя есть кровать, столик с подушками вокруг него, ширма, за ней бочка для воды… ковер желтый, окон нет… ну все, я могу идти? — так говорят те, кто действительно спешат. Тут же почувствовала себя ненужной и жалкой. И прогнать эти гибельные мысли прочь не получалось.

Я вздохнула и, не удержавшись, обняла его.

— Спасибо… — прошептала, пряча голову у него на груди.

— Ну… спасибо в карман не положишь, — усмехнулся Ген.

— А что же?

— Можно… я поцелую тебя? — не сразу уловила в его голосе плутовские нотки и беспечно согласилась, предполагая, что это будет как всегда поцелуй в макушку или щеку.

Как я ошибалась! Его ладони легли мне на щеки, запрокидывая голову вверх. После чего он жадно припал к моим губам. Я оцепенела от такой наглости, а Ген, похоже, решил, что все хорошо и начал одной рукой поглаживать меня по спине. Я не знала, что делать. С одной стороны, это было безумно приятно, в каждом его прикосновении ощущалась огромная нежность, но с другой стороны я этого не хотела и не просила!

— Прости, сложно удержаться. Ты все-таки слишком красивая и притягательная женщина. Можешь ударить меня теперь, если хочешь.

Его голос смеялся, мне даже показалось, что это какой-то хитрый план. Занесла руку, чтобы его ударить, но не смогла. Он… Нет, он явно делал это не для того, чтобы поглумиться надо мной. Пусть все останется как есть.