Флеш Рояль (СИ) - Тоцка Тала - Страница 39

— Тимур, прекрати. Что ты себе позволяешь?

— Прости, Дина, прости, — он теперь сам выглядел испуганным и растерянно смотрел то на нее, то на свои руки. Похоже, для него это все оказалось не меньшим сюрпризом. — Я не сдержался. Ты же знаешь…

— Тимур, я ничего не скажу Максиму. Мы просто забудем, что здесь было, а сейчас я поеду домой, — Динка обхватила себя руками и обошла Тимура на безопасном расстоянии. Тот выглядел виноватым и покаянно смотрел на Динку.

— Я отвезу тебя, пожалуйста, Дина, — он шагнул к ней, она снова отпрянула, — просто ты мне нравишься, я не смог сдержаться, больше это не повторится. Обещаю.

— Хорошо, договорились, — Динка вздохнула и подошла к Тимуру. Он поднял с пола деньги, отдал ей и достал из кармана связку ключей. Динка их уже видела.

— Он сказал отдать тебе. Но ты пока там не появляйся, я скажу, когда можно будет.

Тимур довез ее до дома, поднялся с ней, несмотря на протесты и, лишь обойдя квартиру по кругу несколько раз, позволил ей войти. Если бы не тот неуместный порыв, Динка бы пригласила его на кофе, но сейчас в присутствии Тимура она ощущала себя крайне неловко и мечтала побыстрее остаться одной.

Выходя из квартиры, Тимур на мгновенье задержался на пороге.

— Диночка, я хочу, чтобы ты знала, если бы не Горец, я бы от тебя не отступился. Но я не хотел напугать тебя, пожалуйста, пообещай, что позвонишь мне, если будет нужно.

Динка с трудом выдерживала его взгляд и почему-то чувствовала себя стервой. Еще чего не хватало, может, кинуться его утешать? Но она знала, что Тимур говорит правду, поэтому заставила себя пообещать.

— Хорошо, я позвоню.

А потом окликнула его, уже спускающегося вниз по лестнице.

— Тимур! — и когда он удивленно поднял глаза, просительно продолжила: — Можно я выйду в смену? Я дома с ума сойду.

Он кивнул и сбежал вниз.

Глава 21

Он позвонил только однажды, поздно вечером, она как раз собиралась ложиться спать. Бежала, спотыкаясь и хватая телефон, потому что точно знала, что это он. Голос, звучавший в трубке, был ровным и отстраненным, он говорил мало, спрашивал о всякой ерунде, а она послушно отвечала. Конечно, он так разговаривал, потому что был не один, ей казалось, она прямо видит, как он сидит в комнате, переполненной людьми и все, уставившись на него, слушают, о чем он с ней говорит.

— Макс, — тихонько звала его в трубку, — Максим, слышишь? Я хочу к морю, с тобой, ты вернешься, Макс? Мы поедем с тобой туда еще?

А он снова спрашивал ее о сессии, о погоде, и приходилось давиться слезами и нести какую-то чушь, ненужную и неинтересную, пока он не сказал вдруг негромко:

— Конечно я тебя слышу, Дина. Поедем. Я вернусь и мы поедем. А теперь ложись спать, уже поздно, спокойной ночи, — и добавил почти шепотом, — моя девочка, — сказав «моя» так, что она полночи не спала, кусая пальцы и сжимая подушку.

Почему она не сказала, что она его любит? Для нее это уже давно не новость, зато Максиму, возможно, было бы важно это услышать. Но язык словно припаяли к небу, вот странно, она могла сказать ему все, что угодно, а здесь готова была задохнуться от слез, но промолчать.

Тимур сообщил, что в доме Домина уже безопасно, и она может туда переезжать и даже предложил свою помощь. Но при этом у него было такое каменное лицо, что Динка поспешно отказалась. Она и не собиралась там быть без Максима, если с дома сняли наблюдение, значит и проблемы скоро решатся, она дождется его и у себя. Показалось или нет, но Тимур немного смягчился, когда отходил от покерного стола.

***

Под вечер полил дождь. Сегодня в студенческой общаге отмечали окончание сессии, Динке не очень хотелось идти, но сидеть дома и ждать звонка было еще хуже, поэтому она согласилась.

Можно было остаться ночевать у девчонок, но Динка решила ехать домой, ее провели, усадили в такси, и все должно было закончиться хорошо, если бы машина не заглохла. Прямо посреди проспекта в несущихся сплошным водопадом потоках воды.

Свободных машин рядом не оказалось, таксист ругался с диспетчером, и тут Динка сквозь мутное, заливаемое водой стекло, увидела подъехавший к остановке трамвай. Она выскочила из машины под хлесткие струи ливня прямо в несущийся поток — занырнула по щиколотку — и запрыгнула в открытую дверь. Ей бы только спуститься вниз от студенческого городка, из центра она уже как-то доберется домой.

Позже, прокручивая в голове события того вечера, она сама удивлялась, как такое могло произойти. Почему-то проездной лежал в кошельке, она слишком долго его доставала, потом кондуктор потребовала студенческий билет. Как раз трамвай подошел к следующей остановке, двери открылись, а Динка слишком долго держала в руке кошелек, собираясь положить его назад в сумку.

Где он взялся, этот урод, выхвативший у нее кошелек и метнувшийся из двери в стену воды, она так и не поняла. Сидящие в салоне несколько человек ахнули, кондуктор всплескнула руками и выматерилась, а Динка смотрела ему вслед невидящими глазами. Она сегодня отправила маме деньги, и все, что у нее оставалось, ушло под дождь с этим мерзавцем.

Люди в салоне жалостливо смотрели на нее, и в глазах их читался немой укор. Она и сама понимала, что раззява, но рыдать посреди полупустого салона тоже не лучший выход. Дина на всякий случай порылась в сумке, хоть заранее знала, что денег там нет, все было аккуратно сложено в кошелек, и тут пальцы нащупали знакомую связку ключей.

Тимур сказал, что в доме Максима уже безопасно. Если она переночует там всего одну ночь, ничего не произойдет, к тому же, в доме могут быть хоть какие-то деньги. Конечно, не те пачки, перетянутые резинками, ей столько и не нужно. В любом случае, днем уже будет проще, а вечером в смену, и деньги у нее точно появятся. Его дом рядом, только пройти через аллею, Динка закрыла сумку и нырнула в вертикально стоящую толщу воды.

Она была мокрая насквозь, и босоножки по-хорошему лучше было бы снять, но остановиться — лишь промокнуть еще сильнее, хотя куда сильнее, осталось разве что раствориться в этом ливне. Казалось, небеса решили опрокинуть на город всю имеющуюся в запасе воду, Динка свернула в знакомый переулок и подбежала к дому. Ключ от калитки самый большой, открыть получилось со второй попытки, она вошла во двор и с удивлением уставилась на неярко освещенное окно.

Макс дома? Он вернулся, он наверняка звонит ей и не знает, где она! Динка бросилась к двери и замолотила со всех сил. Максим открыл дверь, с минуту всматривался в нее, словно пытался что-то вспомнить, а затем, схватив за руку, молча втащил в дом.

Она сбивчиво заговорила было об украденном кошельке, но тут ее настиг муторный запах спиртного, густой и стойкий, и когда Домин закрыл дверь и повернулся к ней, весьма красноречиво пошатываясь, она поняла, что он сильно, нет, просто в усмерть пьян.

Да он вообще еле на ногах держится. Максим продолжал вглядываться в нее, словно не узнавал, а затем коротко бросив: «Сними это!», — наверняка имея в виду платье, с которого на пол текли струи воды, впрочем, как и с волос, повернулся и скрылся в гостиной. Там, несмотря на теплый летний вечер, горел камин, и Динка, сняв мокрые босоножки, сбежала в ванную.

Когда она вошла в гостиную, Домин сидел в кресле с бокалом янтарной жидкости, начатая бутылка виски стояла тут же на полу, рядом валялись еще две. Пустые. Как он еще жив? Увидев Динку, он указал ей на кресло напротив. Кутаясь в знакомый халат, она подошла к камину и повесила рядом платье, чтобы быстрее просохло. Белье Дина просто отжала и надела снова, было неуютно, но она лишь поплотнее запахнула халат и села в предложенное кресло.

— Пить будешь? — спросил он и, не дождавшись ответа, налил виски в другой бокал, щедро плеснув мимо.

— Нет, не буду, — голос дрожал, слова давались с трудом. Сколько раз она мысленно рисовала себе эту встречу, которая после долгих и затяжных поцелуев неизменно заканчивалась одним: он подхватывал ее на руки и нес наверх в свою спальню, где, к слову, она еще не была. А такой поворот сюжета ей не мог привидеться даже в безумном кошмаре.