Чудаки на букву М (СИ) - Розов Игорь - Страница 3

— Тупи ачк.

Тип с кошачьими глазами почему-то грустно вздохнул и больше ни слова не говоря отправился по коридору обратно, куда-то в глубины здешних помещений.

Скоро он вернулся, неся в руках обруч с большим блестящим налобным зеркалом — как у доктора-отоларинголога.

— Мачай на бачай. — Желтоглазый жестами показал, что обруч надо надеть на голову. В других обстоятельствах Андрей Андреевич, может, и попытался бы артачиться, но сейчас, потеряв память, и испытывая совершеннейшую растерянность, без возражений выполнил приказ-просьбу. В конце концов, странные типы хотя и держали его в плену, но не покалечили и не убили…

Дымов с опаской надел тесноватый обруч.

Неизвестно, что должно было произойти, но, когда желтоглазый снова задал тот же вопрос, а Андрей Андреевич лишь пожал плечами, на лицах чудиков отобразилось явное разочарование.

— Чупа чпуст, — сказал серокожий гигант и неожиданно больно тюкнул Андрея Андреевича толстым ногтем по голове. — Барабонча…

— Ачу-у-уй… — с досадой протянул желтоглазый, и снова отправился куда-то по коридору. Теперь он притащил нечто похожее на сушилку для волос из женской парикмахерской — колпак серебристо-черного цвета.

— Мачай на бачай.

Андрей Андреевич, хотя и обиделся на насмешливо брошенную «барабончу», послушно сунул голову в «сушилку». И почти сразу попытался вытащить — из-за внезапно нахлынувшей дурноты. Однако серокожий не дал ему этого сделать, крепко держа за воротник. Дымов попытался вырваться, но это вызвало у гиганта только снисходительный смешок. Боль тяжелой волной расплескалась у Андрея Андреевича под черепом, язык онемел, и в глазах вдруг потемнело. В этой темноте, ставшей безразмерно вселенской, вдруг зазвучал странный многоголосый хор. То печально, то радостно, голоса словно звали Андрея Андреевича к каким-то великим свершениям и подвигам. Эти голоса казались одновременно знакомыми и в то же время совершенно чужими…

Находясь в полуобморочном состоянии, Андрей Андреевич захрипел и начал бессильно валиться на пол. Тут пытка неожиданно кончилась.

— Ну что, варвар, понял, как балакать по-нашему? — усмехнулся желтоглазый.

— Понял… — прохрипел Андрей Андреевич, все еще охваченный негодованием, но одновременно испытывая величайшее изумление — чужая речь, как по волшебству, стала почти родной. Он теперь сам мог свободно на этом «толмачайском» разговаривать!

— …Вы — кто, товарищи?

— Дезертиры, — ответил желтоглазый «мушкетер» с некоторой гордостью. — Удрали из имперской армии. Надоело, понимаешь, нести добро отсталым народам. Теперь вот скитаемся…

— Вы — пришельцы из будущего? Или, может, все это галлюцинация?

— Шутишь? Откуда у нас такие возможности, чтобы по времени скакать. И не галлюцинация. Мы — местные. Ну, как и ты — из местной галактики…

— Значит, инопланетяне… Вот б… — не найдя в чужом языке ярких и выразительных слов, каких полно было в русском, Андрей Андреевич вынужденно проглотил окончание фразы.

Скривившись, Андрей Андреевич осторожно дотронулся до затылка, где разлилась свинцовая тяжесть. Его больше не кидало в жар, а наоборот, знобило.

— У вас, случайно, нет таблетки от головной боли?

— Таблетку сейчас нельзя. Само должно пройти. — ответил желтоглазый. — Мы тебе в память по-быстрому сразу весь галактический разговорник записали. Проблема у тебя — второй памяти нет…

— У меня, похоже, и с первой не все в порядке. А что значит — вторая?

— Вторую при рождении над ухом вшивают. Микроблоком-горошиной. С одной памятью — тоска. До смерти дураком проживешь — в постоянной забывчивости. А со второй — есть определенные перспективы. Опять же удобно — учиться ничему не надо. Хоть с горшка можно звездолетом управлять.

— Ясно. А зачем вы меня с Земли похитили? Для медицинских опытов?

— Гы… Вот смешной. — гигант расплылся в широкой улыбке, обнажив крепкие желтоватые зубы.

Инопланетянин в шляпе в некотором смущении потеребил ус.

— Э… Мы тебя не похищали. Делать нам что ли нечего. Ты нам просто так достался — считай, как подарок. Ты в стазисе находился. Знаешь, что это такое?

— Ага, читал. — ответил Андрей Андреевич, смутно припомнив «фантастичку».

— Ну вот. Был ты, значит, в полной отключке. Сколько времени — мы не знаем. И как ты свою планету покинул и здесь оказался — мы тоже понятия не имеем.

— Здесь — это где?

— В ГСГС — Галактическом Союзе Глобального Сервиса. Точнее, на одной из его глухих окраин…

— Глухих окраин… — повторил Дымов без всякого выражения. Он ничего не понимал, и потому на душе у него становилось все тоскливее и тоскливее.

— Ты не переживай, варвар. Сахару хочешь?

— Не знаю. Кажется, нет. Мне бы борща горячего. И водки грамм сто.

— Странно. В инструкции написано, что после прямой записи на мозговую подкорку пациенту требуется усиленная доза глюкозы.

— Мне лучше борща…

— Где же я тебе его в космосе достану?

Видя, что Дымов молчит, желтоглазый ободряюще улыбнулся.

— Как тебя зовут, варвар?

— Дымов. Андрей Андреевич.

— А меня Крембалет. Я с Кашкодранска — это планета такая. А его зовут Ломбоцит Боп. Он с Бабуложь-Два.

— Приятно познакомиться… — Дымов попытался изобразить вежливую улыбку, чувствуя, что она выходит кислой. — Простите, но если вы меня не похищали, может, вы мне поможете на Землю вернуться? Обратно, к Наташе…

— Можем и помочь. — ответил тип в шляпе. При этом Дымову показалось, что инопланетяне как-то странно переглянулись. — Только извини — не сейчас. У нас тут своя заморока — имперский эмпирический вычислитель заглючил. И мы его на новый меняем. Установить его надо, опять же проверить, что с ним да как… Понимаешь? Без исправного эмпирического вычислителя в гравитационный колодец нырять — это русская рулетка. Не в свою галактику запросто попасть можно.

— Ясно… — вздохнул Андрей Андреевич, хотя понятия не имел, о чем ему говорят. — А когда вы его установите?

— А ты знаешь координаты своей системы в стандартных единицах имперской галактической карты?

— Нет…

— Ну и как мы тогда тебя туда доставим?

Если в первые минуты после пробуждения Дымов и сомневался, что находится на инопланетном космическом корабле, то после того, как чудики привели его в рубку управления, остатки этих сомнений окончательно развеялись. В рубке он увидел космос. На широком обзорном экране, занимавшем целую стену, яростно пылали два чужих солнца в окружении ярких россыпей звезд.

— Как называется твоя планета? — спросил Андрея Андреевича Крембалет, подходя к гигантскому «стаканчику» с рукоятками. Этот «стаканчик» отличался от того, что был в помещении, которое они покинули — рукояток было еще больше, между ними светились полупрозрачные панельки, а вверху дрожало еле заметное странное марево.

— Земля…

— Ваше название? Сами придумали?

— Ну да.

— А как она обозначена в имперском справочнике ты, конечно, не знаешь?

— Откуда? — Дымов уныло пожал плечами.

Крембалет вопросительно глянул на своего ушастого друга.

— Придется послать запрос во Вселенскую Энциклопедию…

— Ты уверен? — нахмурился Ломбоцит Боп. — Вряд ли это хорошая идея.

— Поможем загадочному парню. — ответил желтоглазый. — Кто знает: вдруг и он нас когда-нибудь отблагодарит. Долг платежом красен.

— А что это — Вселенская Энциклопедия? — поинтересовался Андрей Андреевич, чувствуя некоторую неловкость — отблагодарить инопланетян он, конечно, был бы рад, да только чем?

— Лучше не спрашивай — не ответим. Этого ответа нет даже в самой Вселенской Энциклопедии. Не нами эта информационная сеть построена — а кем неизвестно. Но все исстари пользуются. На свой страх и риск. Ибо Империя не дремлет…

— Какая Империя?

— Та самая — от которой мы скрываемся… — Крембалет подтянул к себе какую-то маленькую мигающую панельку и что-то настукал по ней острым ногтем. — Ну, посмотрим…