Око воды. Том 1 (СИ) - Зелинская Ляна - Страница 3

— Ничего это не значит. Какие-то рыцари, ищут беглую ведьму! Мало ли чего это значит! — буркнула Аберта Милгид, отводя взгляд. — Не наше дело.

— Какие-то рыцари? Мама, ты знаешь, кто это был?! Этот командор Ордена — у него на груди была печать аладира! Это один из Старших Стражей Ордена! — прошептала Лея, склоняясь к уху леди Милгид.

Но в глазах матери она не прочла удивления.

— Это Рошер. Страж Севера, — леди Милгид устало опустилась в кресло и, посмотрев на Лею, добавила: — А теперь иди спать.

Ветер рвал ткань шатра так сильно, словно хотел выдрать её вместе с вбитыми в землю кольями. Генерал задёрнул полог, продевая верёвку в петлю, которую едва удержали заледеневшие на ветру руки. Спасибо Барку, его адъютанту, который хоть и оказался бестолочью во всём, что касалось расторопности, но по части хозяйственных дел равных ему не было. Он утеплил шатёр медвежьими и волчьими шкурами, как обычно делают тавраки, и теперь внутри было почти сносно. И достаточно тепло, чтобы не коченели за депешами руки и не застывала чернильница.

— Проклятый дайкан! — шептал себе под нос Барк, возившийся с походной печью. — Дует и дует, когда же это закончится…

Весной закончится. Если они доживут, конечно, до весны… А может всё закончится и раньше, если их всех перебьют при штурме перевала клятые лаарцы.

— Когда закончится? — устало ответил генерал, протягивая руки к огню. — Пёс его знает… Как говорят горцы, дайкан дует три дня. Считай, послезавтра будет ясно.

Подготовка к штурму шла полным ходом. Прибыли почти все обозы и ещё два колдуна, а с ними проводник из Туров. И вчера люди Урлаха Белого с отрядом самых ловких бойцов тайно отбыли к Большому Седлу вместе с айяаррским проводником. Колдуны, правда, остались здесь. Отсиживались в пещере, чуть ниже по склону, жгли костёр да пили вино, дожидаясь, когда стихнет ветер. Но генералу это было только на руку — меньше наблюдателей.

Все эти дни генерал тянул время до штурма, стараясь при этом не вызвать подозрения королевских соглядатаев. С утра до вечера ходил по лагерю, слушал доклады разведчиков, проверял оружие, снаряжение, рвы, которые готовили на случай отступления. Проверял и лютовал, наказывая за каждую мелочь, заставляя переделывать и напоминая своим людям, что в этот раз проиграть они не могут.

Кто бы знал истинную причину столь тщательной подготовки! Он и Урлаха отпустил уже только тогда, когда тянуть дольше стало невозможно.

И теперь в запасе оставалось дня три-четыре, не больше — ровно столько, как обещал проводник от Туров, займёт дорога в лаарский тыл. Дозорные не спускали глаз с вершины, на которой должен запылать сигнальный костёр. Так что всем оставалось только ждать: кто точил оружие, кто травил байки, кто спал. А генерал спать не мог.

На душе скребли кошки, и лишь одна мысль не покидала его головы: только бы у Дарри всё получилось…

Хотя в успех этой вылазки в стан врага Арджент Альба верил очень слабо. Слишком дикие эти горы, и слишком они враждебны к чужакам. И времени было у его капитана в обрез.

Так что этот дайкан был благословением небес: холодный северный ветер принёс им небольшую отсрочку штурма, а для генерала теперь важен был каждый день. Но и тянуть дальше, не вызывая подозрений, стало уже невозможно. Зима в горах подбиралась быстро, день за днём отвоёвывая себе понемногу занятые солдатами высоты. Выше шатров уже лежал тонкой коркой первый хрустящий снег. Королевский астролог не соврал: зима в этом году наступила рано и по приметам оттепелей не предвиделось. Так что, если в итоге генерал проиграет в этой битве — штурм придётся оставить до весны. Ведь кто такой генерал Альба против зимы в горах? Даже королева понимала, что против этой напасти он бессилен. И только Биржил, кузен королевы, торчал целыми днями с подзорной трубой у кромки снегов, разглядывая далёкие остроконечные вершины и лаарских дозорных на них. Но даже он понимал, как мало могут лошади и люди генерала против метрового слоя снега. Биржил строчил депеши королеве, генерал писал отчёты, но раз в два дня адъютант раскладывал карту и чертил на ней линию, показывающую, куда спустилась граница снегов. А она приближалась неумолимо.

С датой штурма сегодня, наконец, определились. Отряд Урлаха должен быть на той стороне хребта аккурат к полнолунию, и после того, как снимет лаарские заставы, то подаст сигнал к штурму.

А генералу оставалось только молиться всем богам и надеяться на чудо. И на своего лучшего разведчика Дарри Абалейна.

И чудо случилось.

Барк выгреб золу в таз, но только вышел за полог шатра, как снаружи раздалось зычное:

— Смотри куды прёшь, дубина! Разуй глаза! Вечно путаешься под ногами! — и генерал без труда узнал раскатистый голос Бёртона.

В тот же миг кто-то отдёрнул полог и в шатёр вместе с холодным воздухом ввалились четверо мужчин.

— Вот каналья! Дарри?! Жив?! — генерал вскочил, едва не перевернув жаровню и бросился навстречу своему капитану, порывисто обнял и тут же отстранился, глядя на его красное от холода лицо. В тепле шатра снежинки, осевшие на волосах, сразу превратились в капли, и Дарри, стянув перчатку, вытер лоб тыльной стороной ладони.

— Да жив я, жив! Что мне сделается-то! — ответил капитан с усталой усмешкой.

Рядом с ним из полумрака появился Бёртон, а затем Ард и Терри затащили внутрь какой-то тюк и бросили прямо у порога.

— А это что? — спросил генерал. — И… где Кайя? Она с вами?

— Тут такое дело, ваша милость, — пробормотал Дарри, — не для чужих ушей, отошлите охрану, надо бы потолковать с глазу на глаз…

Дарри обернулся, махнул своим людям, чтобы они вышли и, сняв с себя тяжёлый плащ из валяной шерсти, положил его на походный сундук. Затем подошёл к огню и протянул руки, а у генерала внутри всё похолодело. Он бросил ещё один взгляд на тюк, оставленный у порога, и только сейчас отчётливо разглядел, что никакая это не поклажа.

На полу лежал связанный человек. И судя по хорошим сапогам и полам камзола, расшитого серебром — это был не простой лаарский солдат.

Генерал выглянул наружу из шатра, отослал охрану и людей капитана, и даже Барку велел ближайший час на глаза не показываться.

— И кто это?

— Это Дитамар Сколгар, князь Лааре, — произнёс Дарри, не оглядываясь, когда генерал вернулся в шатёр. — Наш трофей. И тот самый Зверь, которого я искал все эти годы. Его я и привёз взамен вашей дочери.

— Взамен? — голос генерала прозвучал хрипло.

Он подошёл ближе и остановился по другую сторону жаровни, не сводя с Дарри напряжённого взгляда. И вопрос, который он хотел задать, но не решался, казалось, просто звенит поверх горящих углей.

— Она жива, — Дарри сжал и разжал руки несколько раз, разгоняя кровь в пальцах, — и более того, теперь она жена верховного джарта Лааре — Эйвера Сколгара. И никто её теперь не тронет.

Дарри поднял тяжёлый взгляд и посмотрел на генерала в упор.

— Жена?! Как он посмел?! Проклятье! — вскипел тот, указывая рукой на связанного человека у входа и всё ещё не веря услышанному.

Он взял свечу, подошёл к пленнику, лежащему на боку, толкнул его носком сапога, чтобы он перевернулся на спину и вгляделся в его лицо. Сомнений не осталось — на устланном шкурами полу шатра лежал младший брат верховного джарта Лааре. Увидев генерала он дёрнулся, но кляп надёжно удержал его попытку что-то сказать.

— Но… Как тебе это удалось? Что значит — ты привёз его взамен? — генерал вернулся к жаровне.

— А это… Ну это длинная история. И я бы сначала выпил, а то, кажется, моё терпение уже на самом краю, — усмехнулся Дарри, пододвигая к огню грубый деревянный табурет и усаживаясь спиной к жаровне. — Быть капитаном Абалейном столько дней — та ещё пытка!

Генерал озадаченно посмотрел, не понимая, что он имеет ввиду. Слишком трудный переход? Судя по их трофею, у отряда капитана выдались тяжёлые дни. Но взятый в плен лаарский князь — это дорогого стоит! На такое не был способен больше ни один из его людей. И если они выживут в предстоящей мясорубке, то генерал пообещал себе, что Дарри станет его правой рукой. Капитан Абалейн точно заслужил повышение. Пора ему уже перестать бегать по горам в поисках Зверя — генералу нужны сейчас смелые и толковые люди подле себя.