Лекарь (СИ) - Булавин Иван - Страница 55

Я, кивнув, согласился. Ещё одна пара рук не будет лишней, хоть инструмент подаст. А Эдмунд нравился мне всё меньше. Несвойственно ему было уходить в себя, теперь вот нашло что-то. Я спросил напрямую.

— Они там, — сказал он.

— Они — это орки?

— Да, но не только они, волки тоже, мне иногда слышен их вой, а ещё их мысли.

— Ты будешь воевать со своими? — поставил я вопрос ребром.

— Надеюсь, что нет. — Без особой уверенности ответил орк.

Меня это не убедило. Нет, я не требую, чтобы он шёл и убивал своих, его задача меня защищать, да раненых подтаскивать. А в таком состоянии он, чего доброго, топор мне на ногу уронит. Но, делать нечего, придётся оставить, как есть. Психотерапевтом я быть не собираюсь, не моё это.

Решив отвлечься от мрачных мыслей, я взял мешок с «подарками» Столярова и отправился погулять по окрестностям. Дима был хорошим подрывником, его объяснения мне очень пригодились. На единственном пути, где нас могли атаковать, теперь стояло несколько мин. Провода от них тянулись к операционной, а простенькая самодельная машинка на батарейках позволяла подрывать их в любой последовательности. Последний довод доктора, — пошутил я себе под нос.

Остаток дня я провёл в палатке, глядя в потолок и предаваясь раздумьям. Вроде бы у короля вечером совещание, хотя я там не особо нужен, схожу, конечно, раз уж зовут, но мои предложения там не особо высоко ценятся. Отвлёк меня Ян. Было уже темно, когда он пришёл за мной и сказал, что с Эдмундом что-то не то. Орка я нашёл снаружи, около костра. Полуголый гигант сидел с задумчивым видом и смотрел на огонь, в деревянной миске он замешивал какую-то краску, чёрную, явно на основе сажи. Убедившись, что консистенция подходящая, он взял кисточку и стал наносить знаки на кожу. Это были круги, овальные полосы, точки и нечто, похожее на царапины от когтей. Подобной раскраской он покрывал левую сторону туловища, плечо, руку и половину лица. Извернувшись, он смог нанести знаки и на спину, тоже с левой стороны.

— Что ты делаешь? — спросил я.

— Моя мать, человек. Все отчего-то думают, что отец её изнасиловал. Действительно, разве орки способны на любовь? — он горестно хмыкнул, — но это неправда, мать любила моего отца, а он любил её, они были вместе. Отца я почти не помню, только слабый образ, который я видел в трёхлетнем возрасте. Но мать моя никогда его не забывала и много о нём рассказывала. Это был настоящий герой. Не грабитель, как обычно представляют орка, а воин, сокрушивший множество врагов. Он был из знатного рода, у орков представление о знатности другое, но так будет понятнее. Очень может быть, что останься он в живых, то был бы предводителем орды.

— А этот рисунок? — начал я догадываться.

— Да, знак нашего рода, мать сохранила его и передала мне, отец был последним, род исчез. Все так думали, но они не знали, что есть я. Я сын своего отца, на мне родовые знаки, я воин.

— Что ты задумал, воин?

— Я схожу к ним.

— Ты ведь даже не знаешь, где стоит орда.

— Волчий вой приведёт меня к ним, не беспокойся за меня, доктор, всё будет хорошо.

Он встал и, аккуратно, чтобы не размазать краску, набросил на плечи волчью душегрейку. Топор он отложил в сторону, взял только свой огромный нож. Посмотрев в темноту, Эдмунд издал глухой рёв и пошёл в сторону лагеря противника.

— Что с ним теперь будет? — жалобно спросил Ян, терять хорошего друга ему явно не хотелось.

— Его убьют, — честно сказал я, — а если не убьют, то у нас станет одним врагом больше.

Парень вздохнул и уселся на то место, где только что сидел орк, я присел рядом, обнял его за плечи. Он моложе меня на девять лет, а я к нему как к сыну отношусь.

— Не жалеешь, что тогда пошёл с нами, — спросил я его.

— А зачем жалеть? — он явно не понял вопроса, — я столько всего увидел и узнал, никто из моей деревни не был в таких местах и не видел того, что видел я. Я теперь воин, завтра будет битва. Даже если меня убьют, я и тогда жалеть не стану.

— Ты прав, парень, никогда не жалей, покой — он для покойников, а приключения для живых. Завтра каждый из нас себя покажет.

— Эдмунда жалко, может, он вернётся. Помните, как с волками.

— Помню, да только это не волки, это разумные твари, которые не подчинятся, даже если убить их вожака. Они пришли за добычей, и никто их не остановит, пока они живы.

— Пушки остановят, — уверенно заявил Ян.

— Для пушек завтра другая работа найдётся. Врагов много, а пушек мало.

— А я думаю, мы победим, — уверенно заявил он.

— Я тоже, — ответил я и пошёл в шатёр. Там было темно, но кровать я нашёл без проблем, там, как всегда, лежала Алиса, которая тут же прилипла ко мне и попыталась поцеловать. Но нас прервали. В условную дверь сунулась голова королевского посланника, который пригласил меня на совет. По-моему, приглашать рядового рыцаря туда, где решаются судьбы страны, — это оскорбление для сидящих там знатных господ. Им самим, наверное, не нравится наблюдать меня на совете. Но, у короля свои причуды, он знает, как лучше.

Когда я вошёл в шатёр короля, все уже собрались, я с поклоном уселся на пустой стул и стал слушать. Первый же вопрос был обращён ко мне:

— Мы знаем, что наемники идут сюда быстрым маршем, едва только не бегут. Если так пойдёт и дальше, то завтра к обеду они будут здесь. Пусть уставшие и голодные, но это почти шесть тысяч превосходно обученных солдат. Что с мостом?

— Он будет уничтожен, если, конечно, эльф, сидящий под ним, не умрёт от старости. Я поручил устроить взрыв, когда солдаты пойдут по мосту, так лучше, во-первых, многие при этом погибнут, во-вторых, у них не останется времени на восстановление моста.

— Это отлично, — поддержал меня Берг, командир пехоты, — а то мне и так придётся иметь дело с вдвое превосходящими силами. У них есть несколько кораблей, но они мало чем помогут, туда от силы четыре десятка влезает. Да и время нужно, чтобы подогнать их к месту переправы. По мосту они переправились бы за полчаса.

— Что ещё? — король обвёл присутствующих многозначительным взглядом, — как с их пехотой?

Отвечать стал всё тот же Берг.

— Они будут наступать по центру, я знаю, что вы, Ваше Величество, хотели бы нанести удар конницей, но не стоит этого делать. Пехотой займётся пехота. Сначала их обработают пушки, потом мушкетёры, которые будут стрелять до самого сближения. А только потом мы примем их в пики. Если сумеем перестрелять хотя бы треть их людей, то шансы у нас будут.

— Треть людей — это сколько? — задал вопрос гном.

— Примерно семь тысяч, — убитым голосом ответил Берг.

— А остальных в пики? — невесело усмехнулся король, — точно справитесь?

— Я не сказал, что справимся, Ваше Величество, я сказал, что у нас будут шансы.

— Хорошо, — король сморщился, словно от зубной боли, — что дальше?

— Дальше — атака конницы на левом фланге, — проговорил басом пока не знакомый мне пожилой герцог с пышными, как у Будённого усами.

— Там всё ясно, — сказал король, — ваша конница раздавит конницу самозванца. Хотя бы потому, что вас будет вдвое больше. Так?

— Так, — ответил он, кивнув косматой головой, — только один вопрос вызывает затруднения, где будут эти дикари.

— Конные лучники? Не знаю. И никто не знает. Их можно без труда перекинуть с одного фланга на другой.

— Логично предположить, — вмешался я, глядя на карту, — что будут они справа. Там просто больше места, слева у них не получится стрелять своим кругом.

— Пожалуй, ты прав, — согласился герцог, — что можно придумать?

— Сделаем ловушку, — предложил гном, — у меня есть кое-какие задумки.

— Я на вас надеюсь, — подвёл итог король.

Совет продолжался ещё долго, были оговорены все мелочи. Сам король всё-таки будет атаковать пехоту. После столкновения в пики, его конный отряд, самый многочисленный и хорошо обученный нанесёт вражескому каре удар во фланг. Что из этого выйдет, я судить не берусь, да только к тому времени противник будет уже здорово вымотан, а бойцы первой линии с пиками — главная головная боль конницы, скорее всего, уже закончатся.