Моя прекрасная ошибка - Киланд Ви - Страница 14

Некоторое время Кейн молчал. Потом заговорил, потирая большим пальцем этикетку на пивной бутылке.

– Наш образ жизни в то время был слишком беспорядочным. Вечеринки, длящиеся всю ночь, потом сон до полудня… Я тогда потерял всякую связь с реальностью, забыл о своих приоритетах. – Он посмотрел на меня. – После того как наша группа подписала контракт с лейблом, мы несколько раз сорвали установленные в нем сроки. Альбом на время отложили. А потом я потерял близкого человека.

– Мне очень жаль.

Он кивнул.

– Я взял тайм-аут. Родители заставили меня вернуться в колледж. Мне нужно было на чем-то сосредоточиться. Они хотели, чтобы я изучал финансы и работал в семейном бизнесе. Мы остановились на степени в области музыки, потому что я не мог представить себе жизни без нее. Позже я обнаружил, что у меня неплохо получается преподавать композицию, поэтому я продолжал учиться, пока не получил докторскую степень. – Он поднял бутылку пива и отсалютовал мне ею, прежде чем поднести к губам. – И вот я здесь.

– И вот вы здесь. – Я улыбнулась. – Спасибо, что поделились со мной.

Этот волнующий момент был прерван Элом, прокричавшим из бара:

– Я со всеми рассчитался, Рэйчел.

Я обернулась и помахала ему рукой.

– Спасибо, Эл.

– Работа на сегодня закончилась? – спросил Кейн.

– Да. Хотите, принесу еще пива?

– Нет, спасибо. Мне пора идти.

Я была разочарована его ответом, несмотря на то что просто валилась с ног после долгого дня в колледже и отработанной полной смены здесь, в баре.

Я пожелала Элу спокойной ночи, и Кейн прошел вместе со мной до моей машины. Он открыл передо мной дверцу, чтобы я могла сесть за руль, и потом придержал ее.

– Между прочим, сегодняшнее заседание кафедры было посвящено профессору Кларенсу.

Мы никогда не говорили об этом, и я не была уверена, знал ли он, что я была ассистенткой Кларенса в прошлом году.

– Он был таким замечательным человеком. Я ведь работала у него в прошлом году.

– Да, я слышал. Ваше имя тоже упоминалось, вместе с именем другого студента. Ведь профессор Кларенс был вашим научным руководителем.

Я кивнула.

– Это он помог мне выбрать тему для диссертации. Она была близка его сердцу.

– Вы еще не нашли преподавателя, который мог бы заменить его в качестве вашего научного руководителя?

– Нет. Пока нет. Мне нужно подумать об этом.

– Если хотите, я могу вас взять.

Кажется, сюрпризы этого вчера еще не закончились.

– Вы и вправду готовы это сделать?

– Просто подумайте об этом.

– Хорошо. Спасибо.

Кейн захлопнул дверцу и подождал, пока я заведу машину. Отъезжая от тротуара, я в последний раз помахала ему рукой и подумала: «Ну вот, у меня теперь есть новый руководитель».

И о чем я только думал, мать твою?

Я сидел в тишине исповедальни и ждал. Подумать только, за всю неделю я ни разу не был под кайфом. Время приближалось к часу дня, уже перевалило за полдень, и Лайам давно ушел, да и мне следовало бы уйти. Час назад закончился последний день, когда мы отбывали нашу трудовую повинность, и все же… вот я сижу здесь в ожидании маленькой девочки, у которой и так было слишком много проблем дома, и она вовсе не заслуживала, чтобы такой придурок, как я, обманывал ее, притворяясь священником.

Но выйти и признаться ей во всем я уже не мог.

Прежде всего, я сам не мог понять, почему велел малышке снова прийти ко мне на этой неделе.

В общем, ситуация была дерьмовее не придумаешь. Каждую ночь перед сном я ломал голову, зачем я это сделал. Но никак не мог выбросить из головы робкий голосок девочки.

«Иногда он засыпает на диване с непогашенной сигаретой в руке, и тогда я думаю, что не надо ее тушить, пусть спалит весь дом». Вот что она мне сказала.

Я вовсе не был уверен, считалось ли грехом невмешательство, когда кто-то собирался причинить себе вред. Но я не хотел, чтобы бедная девочка испытывала чувство вины по поводу того, что желала зла человеку, который, как я подозревал, был отъявленным мерзавцем.

Мне хотелось знать, что этот гад делал такого, что у маленькой невинной девочки возникали такие ужасные мысли. В ее возрасте ей следует думать о пони и единорогах, а не о поджоге собственного дома. Я невольно представлял самое страшное.

Я уже собирался уйти – и покурить травку по пути домой, чтобы очистить голову от всяческих дурацких мыслей, – как вдруг дверь в другую часть исповедальни со скрипом открылась.

– Благословите меня, святой отец, ибо я согрешила, – прошептала она.

– Разве мы с тобой не говорили на эту тему на прошлой неделе? Злые помыслы вовсе не являются грехом. Ты согрешишь, только если попытаешься их осуществить.

На самом деле католическая церковь отличается гораздо более строгими нормами, но это единственное, что я сейчас мог сказать, чтобы снять хоть часть тяжких переживаний с ее хрупких плечиков.

– Я поняла.

Еще с прошлой встречи, неделю назад я догадался, что ей тяжело делиться с кем-то своими бедами. Мне придется завоевать ее доверие, чтобы она без утайки рассказала все, что происходит у нее дома. Поэтому я попытался разговорить ее, затронув первую тему, которая пришла мне в голову.

– Как у тебя дела в школе на этой неделе? Тебе нравится твоя учительница?

– В школе у меня все хорошо. И учительница нормальная. Вот только Томми, мой сосед по парте, противный. Он все время сует руку себе в штаны.

Я едва удержался, чтобы не рассмеяться. Все мальчишки этим страдают.

– Тебе надо держаться от него подальше. Общение с ним не доведет до добра.

– Но он всегда улыбается мне.

– Понятно. Он нехороший мальчик. А в каком ты классе?

– В четвертом.

Значит, мои догадки верны – ей действительно лет десять.

– А ты своей маме об этом Томми рассказывала?

Она помолчала некоторое время, а потом ответила:

– Моя мама умерла в прошлом году.

Вот черт! Именно этого я и боялся – в доме, очевидно, не было взрослой женщины.

– Мне так жаль это слышать. – Я замолчал в растерянности, а потом добавил: – Она сейчас на Небесах. Ей там хорошо.

– Скажите, а когда человек умирает, он уже не испытывает боли?

– Значит, твоя мама болела?

Сквозь решетчатую перегородку я различал ее силуэт и заметил, что она кивнула.

– Сейчас ей уже не больно.

– Скажите, а Йода тоже там, на Небесах?

Я недоуменно нахмурил брови.

– Ты имеешь в виду того маленького зеленого парня из «Звездных войн»?

Девочка захихикала. Для моих ушей этот звук был слаще музыки.

– Нет. Йодой звали моего песика. У него были такие смешные торчащие уши. Он тоже умер.

– О, понятно. Конечно же, Йода на Небесах с твоей мамой. Им там весело вместе.

– Я так рада.

– Значит, у тебя остался только папа?

– Он не мой папа. – Она ответила на этот вопрос очень быстро. Подозрительно быстро.

– С кем же ты сейчас живешь?

– С отчимом. Но он меня не очень любит, хотя к сестре относится хорошо. По крайней мере, иногда.

– Так у тебя есть сестра? Значит, вас двое?

– Да.

– Она старше тебя?

– Ей пятнадцать.

У меня заныло в животе.

– Откуда ты знаешь, что отчим тебя не любит? И почему ты говоришь, что к твоей сестре он иногда относится хорошо?

Девочка молчала.

– Мне пора идти. Бенни скоро вернется с работы. Он может разозлиться.

– Бенни? Так зовут твоего отчима?

– Да.

Мне хотелось узнать о ее жизни побольше, но она не должна попадать из-за меня в неприятности.

– Приходи на следующей неделе, хорошо?

– Хорошо.

В пятницу я потратила на сборы больше времени, чем обычно. Мне всегда нравился процесс обучения. Он давал мне возможность сосредоточиться, когда я чувствовала себя неуверенно. Но в эти дни я определенно ждала не самих занятий.