Академия Метаморфоз. Ученица ворона (СИ) - Летняя Лена - Страница 3

Он в красках рассказал тогда еще едва знакомой девушке, что Кроу и его отец ненавидят друг друга примерно со времен академии. Они учились на одном курсе, но на разных факультетах и между ними буквально с первых же дней началось соперничество. Оба были умны, амбициозны, хорошо подготовлены и сильны в магии, оба стали старостами своих факультетов, а сами факультеты на пять лет превратились в главных конкурентов в общем балльном зачете. Кроу ко всему прочему отличался еще и талантом в создании и изготовлении зелий. Обоим прочили большое будущее как в орденских делах, так и в выбранных карьерах.

Но потом отец Арнольда поймал Кроу на каком-то очень важном проступке. Арнольд не уточнил, что именно это было, но ситуация вполне могла закончиться и тюремным сроком. Однако в академии предпочли историю замять. Кроу лишился всех баллов и привилегий, его репутация была уничтожена, он сам покатился по наклонной. Присоединился к тогда еще только возникшему, но уже преступному Ордену Черных Псов, снова оказался под угрозой тюремного срока после первой попытки Ордена захватить власть на Тумалоне, но тогда его вытащили. Прежний ректор Академии Метаморфоз прикрыл его своим авторитетом и взял к себе на работу.

Преподавание в академии Кроу явно недолюбливал и во всех своих несчастьях винил Доннера-старшего. Поэтому, когда его сын начал здесь учиться, он принялся отыгрываться на нем. К слову сказать, Арнольд в долгу не оставался, и за их противостоянием с интересом следили все факультеты, кроме самого факультета фениксов. Его студенты были крайне недовольны постоянной потерей общих баллов, которыми Кроу регулярно штрафовал Арнольда.

— Ну и где новый препод? — возмущенно поинтересовался Гран, когда часы на стене прочирикали голосами птиц начало занятия, а в аудитории так никто и не появился. — Через сколько там минут мы можем свалить, если он или она не появится?

— Еще не скоро, — скучающим тоном протянула Алиса.

И тут же громко ойкнула, как и несколько других девчонок, включая Стефани, поскольку крупная ворона, все это время сидевшая на окне, вдруг раскинула крылья, с громким карканьем влетая в аудиторию. Увеличившись на лету, она кувырнулась в воздухе и мгновение спустя обратилась высоким худощавым мужчиной в черной учительской мантии. Откинув рукой с лица длинные черные волосы, профессор хищно оскалился, обведя темным взглядом аудиторию и задержал его на замершем в изумлении Арнольде.

— Приветствую вас, господа студенты, — обманчиво мягко поздоровался преподаватель. — Кто меня не знает, позвольте представиться: профессор Карл Кроу. Добро пожаловать на курс высших зелий. И я вас уверяю: вы еще пожалеете, что выбрали его.

«Действительно, почему все всегда считали, что он должен оборачиваться летучей мышью? — отстраненно подумала Стефани, когда Кроу предстал перед ними. — Он же даже в человеческом обличии похож на ворона. Нос как клюв…»

Эффектное появление старого нового преподавателя, о котором легенды ходили не только по Академии Метаморфоз, но и по всему материку магов, моментально обеспечило мертвую тишину в аудитории, которая сохранилась до самого конца. Казалось, студенты старались даже не дышать, чтобы ненароком не привлечь к себе внимание профессора.

Арнольд пребывал в молчаливом шоке. Гран хмурился, на его лице были написаны все заковыристые ругательства, которые он не позволял себе даже прошептать в аудитории, но можно было не сомневаться, что они вырвутся наружу, как только он выйдет отсюда. Алиса нервно грызла ногти, переживая не столько за себя, сколько за Арнольда. Еще один год регулярных конфликтов с Кроу едва ли пойдет на пользу его настроению и самочувствию, а для Алисы они были даже важнее ее собственных (о чем прекрасно знала Стефани, но не имел ни малейшего понятия Гран).

Сама Стефани до конца не понимала, что чувствует. Она всегда уважала Кроу. Как непревзойденного Мастера Зелий, как сильного мага и как благородного в глубине души (где-то очень глубоко) человека, сумевшего сойти со скользкой дорожки и пойти против Ордена Черных Псов. Конечно, стажироваться у него, приобретая знания о зельях сверх стандартной учебной программы, было бы очень полезно, но…

Вот именно, «но» здесь было огромным и жирным. И весьма многочисленным. Потому что она была подругой Арнольда. Потому что училась на факультете, который Кроу ненавидел всей душой. Потому что он сам был крайне сложным и неприятным в общении человеком. И скверным преподавателем, если уж на то пошло. Дело свое он знал, но вот передавать знания другим за пятнадцать лет работы в академии так и не научился. Если он возьмет ее на стажировку (что само по себе сомнительно), ее ждет не учеба, а массовое отмирание нервных клеток.

— Мисс Грей, чем вы занимались этой ночью? — вдруг раздался над ухом грозный голос.

Стефани едва не подпрыгнула на месте, дернулась так сильно, что баночка с перемолотым сушеным корнем мандрагоры (надо же, опять он, как будто последних полутора лет и не было!) едва не выпала из рук. Она успела ее поймать, но мелкий порошок бесконтрольно просыпался в котел, отчего зелье в нем помутнело.

— Черт, — досадливо прошипела она, убирая баночку подальше, пока не просыпалось еще больше. Хотя уже не имело значения.

И тут же услышала насмешливое:

— Нет, мисс Грей, это неправильное заклинание, а главное — произнесено не вовремя. Кажется, вам и вашему бесполезному партнеру придется прийти после занятий и переделать всю работу. Потому что это зелье никуда не годится.

Стефани бросила на него тяжелый взгляд исподлобья, замечая едкую ухмылочку на тонких губах и предвкушение в темных глазах. Провоцирует, гад. Но от нее он реакции не дождется!

— Вот козел, — прорычали рядом, и Стефани бессильно вздохнула.

Конечно, Арнольд не сдержался.

— Кажется, вы что-то сказали, мистер Доннер, — довольно протянул Кроу, переключая внимание на ее однокурсника. — Не могли бы вы повторить погромче?

Арнольд даже голову не повернул в его сторону, просто откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди.

— Вам послышалось, сэр, — холодно процедил он. — Я молчал.

— Неужели? Мисс Грей, вы тоже ничего не слышали? Вы же у нас все еще староста курса? Или вас уже переизбрали?

— Мне об этом пока ничего не известно, профессор, — сдержанно отозвалась Стефани.

— Тогда пока что вы можете считаться старостой. Так вы слышали, что сказал мистер Доннер?

Стефани закусила губу. Клятва старосты, которую она давала еще на третьем курсе и повторяла на четвертом, обязывала ее сказать правду. Клятва была магической, и попытка обмануть могла дорого обойтись. Но в то же время дружеская симпатия к Арнольду не позволяла ей вот так вот «сдать» его.

— Я не уве…

— Подумайте еще раз, — строго перебил ее Кроу. — Клятву вы давали пусть и давно, но шарахнет вас не слабее, чем если бы вы обновили ее вчера. Будь вы урожденной тумалонкой, вы бы это понимали.

Стефани вспыхнула. То ли от смущения, то ли от злости. За первые четыре года обучения она наслушалась этих замечаний: о том, что родилась среди людей. Такое случалось довольно часто, гены магов до сих пор срабатывали у людей, даже если маги в их роду затесались много лет назад. Те, кто родились и выросли на Тумалоне, часто смотрели на таких собратьев свысока. Но после войны орденов их голоса притихли, ведь очень многие маги вроде Стефани остались сражаться, вместо того чтобы просто сбежать с континента и пересидеть в безопасности с родными.

— Я сказал, что вы козел, сэр, — вдруг громко и отчетливо заявил Арнольд. — И сейчас я могу это утверждение повторить. Мало того, что вы специально напугали Стеф, чтобы она просыпала ингредиент, так теперь еще прицепились к ее происхождению.

Губы Кроу растянулись в довольной улыбке шире.

— Что ж, Доннер, по крайней мере, у вас хватило духу выступить, значит, не так безнадежны, как ваш папаша. Вопрос вашей подруге я задал, потому что она явно заснула над зельем. А ее происхождение упомянул, потому что урожденные тумалонцы еще со школы знают, как отражается на человеке нарушение клятвы старосты. А вот вы нагрубили преподавателю, за что и получаете десять штрафных баллов. И запрет на пересдачу этого зелья. По крайней мере, у меня. Так что попытайтесь сварить его годным образом с первого раза. А вы двое, — обратился он к Стефани и Грану, — можете быть свободны, только уберите за собой.