Долгий путь от любви до любви - Плен Александра - Страница 42

Я понятливо кивнула. Ничего нового я не узнала. Хорошо бы Роберт поскорее закончил все свои дела с Чарльзом Вестоном и убрался назад в Лондон. Потому что знать, что он рядом, видеть его, разговаривать — мне не под силу. Слишком еще свежа в памяти та невыносимая боль.

— Да, — вдруг добавила Барбара, — мистер Вайтер вчера так восхищался нашим домом, кухней, гостеприимством, что я пригласила его посетить нас еще раз.

— Когда? — прохрипела я вдруг севшим голосом.

— Через три дня, в среду, мы устраиваем небольшой прием.

Я оделась, вышла на улицу и села в трамвай, идущий на Аллен-стрит. Решение медленно формировалось в голове.

Прекрасная семья. Чудесные девочки. Я привязалась к ним, полюбила. Но свое сердце мне жаль больше. А оно болит и обливается кровью, когда я вижу Роберта. Если я останусь с этой семьей, он продолжит мучить меня. Я не знаю, что он задумал, и не хочу знать. Еще один жестокий урок? Еще одна месть? Возможно, в следующий раз он приведет на прием к Вестонам свою жену. И тогда, как бы я ни старалась, я не смогу удержать лицо. Нужно бежать. Опять. Только теперь еще дальше. Нью-Йорк оказался слишком тесным для нас двоих.

Я рассказала Мэри. Оценив мой тревожный нервный вид, она согласилась, что мне лучше не встречаться с Робертом. Мы решили, что уеду из Нью-Йорка я пока одна, устроюсь и потом вызову Мэри телеграммой. Возьму только самое необходимое, остальное привезет она. В тот же день я поехала на вокзал Гранд-Сентрал-Стейшн и купила билет. Выбрала на карте самый дальний северный город. Им оказался Берлингтон, маленький неприметный городок возле границы с Канадой, штат Вермонт. Не знаю, что меня там может ждать, но точно знаю, там меня никто не найдет.

— Я вчера получила письмо из Англии. Мой отец серьезно заболел, миссис Вестон, — на следующий день объяснялась я перед расстроенной Барбарой. Да простит меня Господь за вынужденную ложь, — за ним совершенно некому ухаживать. Мне придется покинуть вас и уехать домой.

Барбара искренне расстроилась.

— Возможно, есть хоть какой-то другой выход? Ваша мать или сестры? Братья? Девочки так привязались к вам…

— Я тоже их полюбила, миссис, но боюсь, не могу остаться. Я уже взяла билет на пароход. Завтра он отплывает в Англию.

— Ужасно, ужасно, — шептала Барбара, а Луиза и Амелия, обнявшись на кушетке, рыдали в четыре ручья.

— Простите меня, — дрожащим голосом произнесла я. — Простите и прощайте.

Сердце обливалось слезами. Будь ты проклят, Роберт, что опять гонишь меня прочь с насиженного места! Я была так зла на него, что руки тряслись и в голову приходили только самые мерзкие ругательства. И пусть я всего четыре месяца проработала в семье Вестонов, они стали мне настоящими друзьями.

Я приехала в Берлингтон рано утром. Деревянное здание вокзала, одноэтажные домики вдалеке. Куры и гуси ходят прямо по перрону. Грязь под ногами, грунтовые дороги. Бог ты мой! Куда я попала?! Это не Нью-Йорк и уж тем более не Лондон. Есть ли здесь хоть какая-нибудь школа?!

— Что вы, мисс! — воскликнул служащий вокзала в ответ на мой вопрос. — У нас есть не только школа. Недалеко от города, на юге (мужчина махнул рукой, показывая направление), расположен Вермонтский университет, а в самом городе есть колледж. У нас замечательный городок! А природа какая!..

Далее служащий начал расписывать красоты здешних озер и лесов так, что я даже заслушалась. Неужели мне действительно повезло на этот раз?

Нет, в университет я не поеду. Моего образования не хватит, чтобы читать лекции. Значит, колледж. Оставив вещи на вокзале, я взяла извозчика и попросила отвезти меня к зданию колледжа.

Меня развернули прочь еще в секретариате. Сказали, что без рекомендаций и университетского диплома на руках даже не будут рассматривать мою кандидатуру. Я тяжело вздохнула. Радужные надежды потихоньку таяли как снег на солнце.

Переночевав в единственной гостинице, рано утром, поумерив свой пыл и амбиции, я принялась искать среднюю школу. Оказалось, что ее здание расположено напротив здания колледжа, через дорогу. После двухчасового ожидания в приемной меня, наконец, принял директор. Я так разволновалась, что едва держала себя в руках.

— Добрый день, мистер Кримптон, — я на американский манер протянула открытую ладонь для приветствия. — Вам не нужна учительница рисования? Музыки? Французского языка? Немецкого?

Директор, пожилой полный мужчина в черном мятом костюме, немного опешил от такого напора.

— Еще не знаю, миссис Смит, — осторожно ответил он, — возможно. Может, вы пока присядете?

— Je vraiment besoin d'un emploi, M. Krimpton (пер. фр. Мне очень нужна работа, мистер Кримптон), — затараторила я бегло, присаживаясь в кресло напротив. — Еine junge Witwe mit keine schlechten Gewohnheiten, was Sie benötigen, bin ich sicher (пер. нем. Молодая вдова без вредных привычек, то, что вам нужно, я уверена).

Я сидела напряженная как струна и нервно сжимала подлокотники. Решив назваться вдовой, я не погрешила против истины. А вот фамилию пришлось изменить. Миссис София Смит — таково мое новое имя. Директор молча рассматривал меня, переваривая услышанное.

— Вторую часть вашего спича, признаюсь, я не понял, — наконец признался он, — но первую сумел разобрать: в колледже учил французский. Я поражен. Как вас занесло в нашу глушь, милая госпожа?

— Попутным ветром, мистер Кримптон, — улыбнулась я, слегка расслабляясь при виде неприкрытого восхищения в его глазах, — попутным весенним ветром.

— Тогда нам крупно повезло, — произнес мужчина, но сразу же нахмурился и серьезно предупредил: — Вы же понимаете, миссис Смит, что мне еще предстоит уговорить совет попечителей? У вас, как я понял, нет рекомендаций?

Я грустно покачала головой.

— И опыта работы в школе? — уточнил он.

— Нет, — вздохнула я.

— Плохо, — поджал губы директор. — Но я буду не я, если упущу такую высокообразованную миссис. Где вы остановились?

— Еще не знаю. Я только вчера приехала в Берлингтон и ночевала в гостинице.

Пристальный вопросительный взгляд заставил меня напрячься. Нет, промолчал. Иначе пришлось бы врать, а мне этого не хотелось, слишком уж понравился мне этот коренастый упитанный мужчина, решительный и неглупый.

— Значит, устраивайтесь, — мистер Кримптон протянул какой-то листок. — Миссис Лерок сдает половину дома, вот адрес. Стоянка извозчиков на площади, справа от школы.

Я кивнула.

— Я постараюсь за несколько дней утрясти вопрос с попечителями, а в понедельник жду вас в этом кабинете к восьми. Все.

Я встала и протянула руку.

— Спасибо, мистер Кримптон, — сердечно поблагодарила его. — А что за предмет я буду преподавать?

— Я заведую одновременно и начальной, и средней школами. Не переживайте, что-нибудь подберем. У нас постоянно не хватает учителей.

С собой из Нью-Йорка я взяла сто долларов, в надежде, что хватит на первое время. Миссис Лерок сдала половину дома за двадцать долларов в месяц. Заплатила за два месяца вперед, на руках осталось шестьдесят. Я с ужасом и недоверием смотрела на туалет, представляющий собой странную деревянную конструкцию в десятке ярдов от дома, размерами не больше шкафа. На колодец, откуда хозяйка доставала воду, кастрюли, ведра, тазы, поступившие в мое распоряжение для готовки, стирки, уборки. Что мне со всем этим делать?! Нужно срочно вызывать Мэри!

Но, уже написав телеграмму с адресом и просьбой срочно приехать, я крепко задумалась. Потом порвала листок и написала другую: «Устроилась хорошо. Работу нашла. Приезжать пока не нужно. Пиши на этот адрес. Софи».

Жизнь потихоньку налаживалась. Сейчас, спустя некоторое время, я с безграничной уверенностью могу сказать — трудности закаляют. У меня просто не оставалось ни минуты, чтобы предаваться воспоминаниям и вздыхать о Роберте. Стирка, уборка, готовка отнимали все свободное время. Поначалу я так уставала, что падала на кровать, как мертвая, и мгновенно засыпала. Особенно после того, как начала преподавать музыку и рисование.