Сладкое лето (СИ) - Хаан Ашира - Страница 12

— Ну я поехал. Дела.

И уходит! Уходит и захлопывает за собой дверь!

Да ну нафиг!

По какой-то загадочной причине те, кто собирал меня на специальном заводе для Асечек, забыли прикрутить анализатор, который отличал «возбуждает» и «бесит». По крайней мере, по отношению к одному наглому и красивому.

Я готова его убить! Растерзать собственными руками! Искусать до крови и приковать цепями к кровати, чтобы делать это каждый день!

Но сказать: «Да пошел ты!» — никогда!

Слишком мало страдал.

Я ему еще устрою веселенькую жизнь.

Потом.

И подумаю я об этом после того, как замажу тоналкой все засосы за те пятнадцать минут, что остались до приезда заказчицы! Но вот куда девать томную улыбку и мягкие жесты, неизбежно выдающие любую женщину, у которой был волшебный секс — вот только что? Запах шоколада скрывает запах секса, но расслабленность и довольное выражение лица не скрыть, пожалуй, ничем.

И только закрыв дверь за последним шоколадным кексиком и оставшись одна в осиротевшей без них квартире, я вдруг поняла, что Макс мне ничего не обещал. Не оставлял телефон, не говорил: «Увидимся!» — и, может быть, вообще не планировал продолжение.

Серьезно?

Меня вот так поимели и бросили? Или это следующий этап игры, и теперь моя очередь его разыскивать?

Облезет.

Подумаешь — Макс!

По степени раздражения никакой Макс не сравнится с тем, что у меня тут полная раковина грязной посуды, заляпанный пол и вымазанный шоколадом стол. Да у меня сто таких Максов будет — вот только уберусь и влезу в свои белые мини-шорты. На их счету уже четыре аварии, случившихся за моей спиной. Пришла пора нарисовать еще одну звездочку на фюзеляже!

Я домыла посуду, распахнула окна, чтобы выветрился наконец запах шоколада и секса, решительно направилась к шкафу и выгребла оттуда все короткое и обтягивающее. В пару к шортам надо что-то такое, чтобы еще и пешеходы сталкивались.

Постояла, подумала…

Достала очередную безразмерную спальную футболку и свернулась калачиком под одеялом, зажав ладони между коленей. Лежала и вспоминала, как он трогал меня, сжимал сильными пальцами, оставляя синяки, как я выгибалась и стонала, как он восхищенно любовался моим лицом во время оргазма.

За окном уже давно стемнело, даже июньские дни ненадолго уходят спать. Окна были все еще распахнуты, но ночи сейчас волшебно теплые, и я просто наслаждалась запахом лип, пробирающимся украдкой в комнату. Интересно, можно ли сделать торт с липой? Не с чаем или медом, а именно этим июньским сладким и чуть тревожным запахом, очень легким и теплым? Если настоять цветы в сливках на холоде — получится сохранить его хрупкость?

Я выбралась из постели, собираясь спуститься и нарвать липового цвета, чтобы немедленно начать эксперименты, и тут с облегчением рассмеялась.

Все. Отпустило.

Если я думаю о десертах — все хорошо.

Сливки у меня есть, за ночь настоятся, с утра только схожу за агар-агаром — и попробую сначала моно-мусс, без дополнительных вкусов, только чтобы почувствовать, насколько удалось передать этот запах.

Надо только надеть что-нибудь к футболке, даже в два часа ночи ходить в одних трусах плохая идея.

Заверещавший дверной звонок заставил сердце пуститься вскачь. Мы никого не ждем!

Я распахнула дверь и уставилась на ухмыляющегося Макса с бордовым галстуком в руках:

— Как насчет того, чтобы один очень плохой парень связал тебя и оттрахал так, как ему хочется?

Вопросы, вопросы…

Он сделал шаг, переступая порог, подхватил меня, одной рукой стащил футболку и трусы, заткнул ими мой рот, прежде чем я вообще успела сообразить, что происходит, а потом связал галстуком руки за спиной и перекинул через плечо.

Я попыталась брыкаться, но получила увесистый шлепок по попе:

— В твоих интересах, милая фея, не задерживать меня по пути к машине. Мало ли кто у вас ночью любит собачек выгуливать. А камеры в телефоне сейчас у всех.

Вот мудак! Я попыталась выплюнуть кляп, но он был забит на редкость удачно: избавиться невозможно, но и не мешает. Удачно — или профессионально?

Если я когда-то мечтала о настоящем мужчине, который дубиной по голове и в пещеру — то вот я его получила! Мне не нравится!

…Или нравится?..

Теплая ночь окутала меня запахом цветущих лип, тревожащим даже дома, а на ночной улице он и вовсе сорвал крышу. Когда мир вокруг пахнет так сладко и ярко, как не может быть в нашей реальности, когда ночной ветер требовательным шепотом зовет на приключения, сопротивляться тому, кто несет тебя к приключениям собственными руками — как-то грех.

Красная «бэха» стояла как раз под деревьями. Макс открыл дверь и сгрузил меня на заднее сиденье. Перед тем как захлопнуть ее, он нежно провел ладонью по моей щеке:

— Если бы твой рот не был занят, я бы не удержался, но пока потерплю.

Я подтянула колени к груди: оу, мысль о том, что он мог сейчас трахнуть меня связанную, промчалась сладкой дрожью по всему телу. Но он сел за руль и рванул по ночным улицам. Тут, на заднем, я ничего толком не видела, только мелькали яркие фонари и ложились на голую кожу отсветы разноцветных витрин, да остро и ярко пахло имбирем и кофе. Гляди-ка, не врал, сироп он тут и вправду когда-то пролил.

Вел он мягко, мне грех было жаловаться. Но Сонечке я завтра позвоню и велю вставить мужу звездюлей за такую рекомендацию! Нормально поручился, меня тут среди ночи похищают голую из собственного дома!

Машина остановилась где-то среди деревьев, несколько раз тяжело перевалившись через взрыхленную землю. Мотор заглох, и я услышала только шум листьев и робкие посвисты птиц в преддверие рассвета, когда на горизонте еще темно, но уже есть предчувствие солнца.

Так же бесцеремонно Макс вытащил меня наружу — вокруг не было ничего, кроме леса… и землистого обрыва, с которого открывался ошеломляющий вид на Москву. Я узнала место — Воробьевы горы.

Легким движением он запрыгнул на еще теплый капот машины и так же без усилий подхватил меня и усадил на себя сверху, прижав спиной. Вынул кляп изо рта и мурлыкнул на ухо:

— Будем встречать рассвет… Тебе понравится.

Меньше всего меня в этот момент заботило какое-то там встающее на горизонте солнце.

— Какой, к черту, рассвет, Макс? У нас что — выпускной? — изумилась я. — Если ты не заметил, я тут немножко голая!

— Где ты встречала рассвет в свой выпускной? — Руки его легко и нежно пробежались по моему телу, развели мои колени — и он ловко зафиксировал их в таком положении своими ногами. — Я, например, встречал здесь.

— Целовался с первой красавицей класса? — Я попыталась свести ноги обратно, но он провел подушечками пальцев по внутренней стороне бедра почти не касаясь кожи, и эта мягкая ласка заставила меня напрячься всем телом.

— Нет, с первой красавицей целовался… и не только целовался мой друг Влад.

В его голосе было что-то… Эх, Макс, мне показалось, или ты был влюблен в нее?

Я бы расспросила его подробнее, но в этот момент пальцы добрались до совершенно непристойно открытой в этой позе вульвы, и я застонала от первых мягких касаний, откинув голову ему на плечо.

— Какая ты уже мокрая… — голос у него моментально изменился. — Я в тебе не ошибся.

— Может быть, ты меня развяжешь? — предложила я.

— Если я тебя развяжу, ты все испортишь, и я не смогу поиграть с тобой, как следует, — мурлыкнул он мне на ухо. — А если не замолчишь, вставлю обратно твои трусики.

Я поразмыслила над его угрозой и — замолчала… Его пальцы в награду погладили меня между ног, не касаясь клитора, только обходя его по сторонам.

— Открой глаза, пропустишь рассвет, — прошуршал шепот мне прямо в ухо. — А я пока буду тебя гладить. Сначала мягко, чтобы дать привыкнуть ко мне. Чувствуешь, как твое тело отзывается? Подергиваются мышцы, учащается дыхание?

Мне не хотелось открывать глаза — хотелось прислушиваться к своим ощущениям. Как он касается складочек, осторожно их разводя, как надавливает на клитор через капюшон, сначала легко, а потом чуть сильнее.